Юрий Иванович - Месть колдуна
– Да у него на лбу написано, что он людоед!
– Как же я не заметила?
– И зубы у него людоедские! – не успокаивался Кремон. Но последнее утверждение вызвало здоровый смех у Золаны:
– Тогда объясни мне: чем же отличаются обычные зубы от людоедских?
– Такие детали можно лишь прочувствовать.
– Ладно, чувственный ты мой, – они как раз вошли в казарму. – А сейчас я хочу почувствовать, как ты по мне соскучился…
Новые разбирательства
Долгое время парочке никто не мешал. Но уже поздним вечером кто-то деликатно и очень тихо постучал в дверь. Кремон бережно убрал со своей руки голову спящей Золаны и скользнул к двери. И обнаружил за ней улыбающегося Оузера. Тот заговорщески зашептал:
– После такой дороги девушка наверняка спит как убитая…
– Ага…
– Поэтому и не заметит твоего короткого отсутствия.
– А что случилось?
– Тебя приглашают в штаб на небольшую беседу.
Молодой колдун фыркнул с раздражением:
– Наверняка этот старый людоед нажаловался?
– Естественно! Кто же такие обвинения терпеть станет.
– А сам он, значит, ссор не затевает?
– Вот со всем этим сейчас и разберёмся. Я жду тебя на крыльце.
– Одеваюсь и бегу.
К штабу шли молча. Но мысли в голове Кремона крутились независимо от своего хозяина, который смачно позёвывал и вздрагивал от морозного воздуха:
«Понятно, простым разбирательством здесь не обойдётся. Что-то этот мерзкий старикашка задумал. Вот только что? Неужели и в самом деле попытается доказать мою другую ипостась? Каким образом? Ведь не мог он меня видеть в Энормии! Однозначно не мог! А может, он прекрасно знал настоящего Кашада Низу? Ведь южанин в отместку за свой плен имел шанс умолчать о личном знакомстве со знаменитым Эль-Митоланом? Имел. Даже не взирая на страшные кары в случае моего невозвращения. Но тогда возникает другой вопрос: неужели этот Самсон бывал в Южных Княжествах? Тоже нереально… А что же тогда? Уф! Запутался. Вот уж предатель премерзостный! До чего противное создание! Единственная тварь, которую в Топях утопить совершенно не жалко!»
В штабе они вошли в одну из самых вместительных комнат, где уже расположились командиры ДТО и Легиона, оба полковника, лейтенант Гулис и капитан Лессо. В самом уголке затаился в кресле Эль-Митолан Градобой. Старикашка делал вид, что ему всё безразлично и чуть ли не дремал, подперев голову рукой.
Начальную часть беседы вела в основном Ландра Гулис. Дождавшись, когда прибывшие расселись, она стала задавать вопросы ровным, хоть и обличительным голосом:
– Десятник Низу, вы признаете, что нанесли оскорбление уважаемому Самсону Градобою?
– Нет. Мы лишь обменялись мнениями друг о друге.
– Да. Мы прекрасно всё слышали и понимаем твоё… мг, некоторое возмущение необдуманными словами патриарха. Но вот высказанное в ответ обвинение – переходит все границы благоразумия и воспитания.
– Не знаю, как вас воспитывали, – десятник сам пошёл в атаку, – Но мне с детства всегда твердили: драконы поедают человечину. И даже уносят с собой трупы. Которые замораживают и консервируют магически, а затем потребляют по мере необходимости. Так что я действовал вполне логично.
– Кашад! – вступил в разговор полковник Залан Лирт. – О нас ведь тоже много чего говорят. А то и похлеще. И что: мы кого-то съели на твоих глазах?
Видя некоторое смущение десятника, подключился к беседе и генерал:
– Эй, герой! Ты и вправду так думаешь о своих боевых побратимах?
– Конечно, что нет…
– Но ведь раньше думал именно так? – напирала лейтенант Гулис.
– Ну, раньше… Что только о вас не говорили.
– Вот видишь. Так и с драконами. Они хоть и живут очень замкнуто, но королевство у них весьма цивилизованное и развитое. И людоедов у них нет.
– Э-э-э…? – только и сумел выдавить из себя Кремон после такого утверждения. Но видимо эмоции недоверия рассмотрели все присутствующие. А князь Оузер даже хохотнул:
– Вот к чему приводит необразованность. Между прочим, и у нас ходят слухи, что южане очень часто используют в пищу именно друг друга. Как тебе это?
– Ага. Слышал уже. И тоже… смеялся.
Опять нить беседы перехватила Ландра Гулис:
– Значит, ты готов извиниться перед патриархом?
– Почему бы и нет. Если он первый извинится за презрительные высказывания в мой адрес и пообещает больше не провоцировать меня при встречах.
Колаба от такой наглости застучала ладонью по стоящему рядом стулу и готова была продолжить внушения, но её опередил голос Градобоя:
– Приношу свои извинения за резкость и впредь постараюсь вести себя корректно.
– Принимаю, – кивнул в ответ Кремон. – И прошу меня тоже извинить, что обозвал вас людоедом. Но может, вы бы высказали ту причину, из-за которой меня невзлюбили с первого взгляда?
– Почему бы и нет. Да мы ради этого тут и собрались. Вот только в дальнейшем все вопросы будут согласовываться с твоим командованием.
Кремон вопросительно повернул голову к полковнику и тот напомнил:
– Согласно контракту ты всегда обязан отвечать на поставленные вопросы. Если у нас возникают сомнения в твоей честности или для чистоты допроса, мы имеем право использовать Сонное Покрывало.
– Вот уж далось вам это Покрывало! – в сердцах воскликнул десятник. – Десять раз одно и тоже выспрашивать собираетесь?
– Нет. Не одно и тоже. В данный момент нас интересует совершенно другая сторона твоей жизни. Которой раньше мы возможно по незнанию и не касались.
Молодой колдун покорно опустил голову:
– Можно подумать мои возражения принимаются? Спрашивайте, что вам будет угодно.
Капитан Лессо встал, бережно вынул из стоящей в стороне коробки Покрывало и аккуратно возложил его на голову десятника.
Вопросы посыпались тут же. Причем князь Оузер зачитывал их уже с готового листа. Видимо все нюансы согласовали заранее, и основные темы определил Градобой.
Действительно, на данных вопросах раньше никогда так не делали акцента. А то и вообще не задавали. Теперь же основном, интерес вызвали все родственные связи Кашада Низу. Возможные, невозможные, дальние, близкие и даже гипотетические. В конце дошло до пошлостей и намёков на вульгарное, гулящее поведение матери Кашада. Само собой, будучи в нормальном состоянии, десятник бы возмутился, но под Покрывалом остался способен лишь скрупулёзно отвечать на поставленные вопросы. По ходу дела он сообразил, что в Альтурских Горах проживает человек, очень похожий на него и решил облегчить задачу следователям. И на дотошные выпытывания «вспомнил», как давно умерший соседский дедушка, ругаясь с матерью, обозвал её дешёвой подстилкой для любого приезжего. Кашаду тогда было лет пять и до этой поры он ни разу «не вспоминал» об этом инциденте. Только Покрывало помогло ему снять завесу с детской памяти.
