Ксения Никнова - Я и мой король. Шаг за горизонт
— Вы уже мешаете! Кто-нибудь, выведите его наконец!
Не знаю, сколько бы они еще спорили, но тут из меня хлынули воды.
«Амниотическая жидкость», — всплыло в голове научное определение, пока я тупо смотрела на растущее мокрое пятно. Только сорочку надели.
Вокруг меня забегали, меняя белье, а старая Дэнова нянька погладила его по плечу и потянула к дверям:
— Пойдем, Данэлюшка, не для мужниных глаз рожающая жена.
— Как я могу уйти? Няня, ей же больно!
— Ничего, лучик мой ясный, мы, женщины, только со стороны такие хрупкие, но природа мудра, в каждой из нас достаточно сил, чтобы ребятенка на свет произвести. Уж на что твоя матушка узкая да тонкая была, однако же тебя…
Воркующий голос старой няньки затих за затворенной дверью.
— Почему вы его отправили?
— Хуже нет мужей на родах жены. Они становятся такие нервные! И чем более высокопоставленные, тем хуже. Разными карами грозят, потом прощения просят. А моя главная забота — мать и ребенок. С истериками отцов пусть разбирается кто-то другой. Как вы? — склонился ко мне господин Тиан.
Как я? Хреново, господин лекарь! Выть хочется.
— Страстно мечтаю об анестезии.
— Давайте посмотрим, как наши дела, если все нормально, дадим вам передышку.
Лекарь распростер руки надо мной и замер на целую схватку. Мой стон вернул его в реальность.
— У меня для вас две новости, одна плохая, вторая хорошая.
— Не тяните, что там?
— Обезболивать уже поздно, начались потуги — это плохая. И хорошая — раскрытие полное, сейчас будем рожать. Вы большая умница, все перетерпели молча, сохранили силы. Давайте напомню, что требуется от вас на данном этапе.
— Тужиться изо всех сил. Помню.
— Как только пойдет потуга, начинайте!..
Собственно рождение ребенка оказалось не столько болезненным, сколько напряженным и интенсивным процессом. Нет, болело не меньше прежнего, но теперь я выкладывалась по полной и все помыслы были о том, чтобы собрать силы на очередную потугу. Иными словами, мне было некогда. Сейчас я была благодарна господину Тиану за то, что он выгнал Дэна. Вид у меня, мягко говоря, непривлекательный. Надеюсь, и звуков он не слышит.
— Макушка мамина, светленькая, — сообщил мне господин Тиан, велев максимально расслабиться. — Осталось совсем немного.
Через пару минут надежные руки лекаря приняли ребенка, и я в изнеможении откинулась на подушки. Неужели все?!
— У вас чудесная девочка! Поздравляю!
Девочка. Дочь. Не мальчик. Дэн, наверное, расстроится.
Крохотное существо заходилось криком, а я отстраненно думала, что кричит мой ребенок и я должна быть счастлива. Только я совсем без сил, и радость у меня одна — все закончилось, можно отдохнуть. Послед, который лекарь жаждал получить не меньше ребенка, не в счет.
— Вы самая мужественная роженица в моей практике. И заслужили отдых. Поспите, пока я заканчиваю.
Провал в сон был мгновенный и скорее напоминал беспамятство. Наверняка заклинание. Сколько прошло времени, не знаю, судя по обстановке, немного, когда голос Дэна выдернул меня из этого состояния.
— Маша! Машенька! — отчаянно звал он.
— Успокойтесь! Клянусь, она всего лишь спит! — устало отвечал господин Тиан.
— Спит?! Зачем вы лжете? Она… она…
— Уже проснулась от ваших криков. Имейте совесть, вашей супруге нужен отдых. Взгляните лучше, какую прелестную дочурку она вам подарила.
Я открыла глаза. Надо мной стоял настолько взбудораженный Дэн, что королевского в нем не осталось: одежда и прическа в беспорядке, лицо перекошено гримасой боли, глаза красные. Переведя потерянный, на ходу приобретающий осмысленность взгляд от меня на сверток, который протягивали ему, муж медленно и неловко взял утопающее в рюшах и кружевах копошащееся нечто, крепко прижал его к груди и уткнулся в него взлохмаченной головой. Плечи вздрогнули, и когда Дэн отнял лицо от пеленок, две мокрые дорожки пересекли его щеки. Король плакал.
Осторожно опустившись со своей ношей ко мне, Дэн обеими руками обхватил нас:
— Наше дитя! Я не верю… и бесконечно счастлив! Спасибо, моя родная, любимая девочка, за это чудо!
У меня так защемило сердце, что тоже слезы навернулись на глаза. Я все-таки стала матерью! Лучшая новогодняя ночь в моей жизни и бесценный подарок небес.
Отогнув край пеленки, мы разглядывали маленького человечка, которого столько лет ждал каждый из нас. Крохотные пальчики, сжатые в кулачки, личико, по которому пока не определить сходства с кем-то из родителей, глазки непонятного цвета, внимательно, как мне показалось, даже придирчиво рассматривающие нас.
Поскольку господин Тиан не считал дело завершенным, он вежливо покашлял и нарочито бодро осведомился, не пора ли его величеству поведать подданным и остальному миру о прибавлении в королевском семействе. А скромному лекарю дать еще поработать.
Нежно поцеловав меня в губы, а дочку в носик, Дэн поднялся и с горящими глазами торжественно объявил:
— Праздновать! Всем! Господин Тиан, вы заслужили награду. Просите у меня все, что пожелаете! Земли, титул, золото. Сколько весит ребенок?
— Ровно полстоуна. Мое отношение к титулам вам известно. Опять же, вашей милостью я не бедный человек, но полстоуна золота недостаточно для осуществления моей мечты.
— Кажется, догадываюсь — дам вдесятеро.
— Пять стоунов… Помните наш разговор о медицинском центре и лечебнице при нем? Если ваши благодарность и щедрость столь велики, поспособствуйте…
— Будет вам центр. И школа врачевателей. Позже обсудим. Больше не мешаю, трудитесь. Оставляю на ваше попечение самое ценное — свою семью!
Еще раз задержавшись взглядом на мне и малышке, Дэн вышел, сияя на весь мир.
Была глубокая ночь, но во дворце бодрствовали все до последнего, а вскоре стены задрожали от залпов праздничных орудий и хорового «и-иттэа-а-а!».
— К утру сможете встать, а пока спите, — посоветовал лекарь, готовясь проводить послеродовую восстановительную терапию. — О малышке позаботятся няньки.
— Подождите, не усыпляйте меня, — опомнилась я. — Надо приложить ее к груди!
— Вы уверены, что хотите этого?
— Конечно. Я сама буду кормить ее.
— Воля ваша. Польза от этого несомненная, но многие дамы предпочитают взять кормилицу и сразу прекратить лактацию.
— Чтобы моего ребенка кормила чужая женщина? Никогда!
— Странная точка зрения, — удивился лекарь. — Дамы высшего света о таком не задумываются. Но если вы хотите кормить, сейчас устроим вас поудобнее и можете начинать.
Засыпала я под сладкое причмокивание дочки, с главным инстинктом у которой оказалось все в порядке, и отрываться от процесса в ближайшее время она не собиралась.
