Линн Рэйда - Истинное имя
Оставалось только выяснить, кем был мальчишка, хмуро допивающий свой сидр.
Галахос еле смог дождаться, пока возвратится мэтр Пенф, и еще большего усилия ему стоило несколько минут болтать с трактирщиком о совершенно посторонних и ничуть его не интересующих вещах, вроде сокращения числа постояльцев из-за наступления зимы или же скаредности городского прево.
— Постояльцев у вас правда маловато, мэтр Пенф, — кивнул Галахос, обводя глазами зал и с деланным сочувствием кивая собеседнику. — Обжоры из Ярниса не сегодня завтра съедут, и останусь только я, мелесцы и вон тот парнишка… Впрочем, он, наверное, не постоялец, а ваш родственник?
— Какое там, — вздохнул трактирщик. — У меня и детей никогда не было… есть только две племянницы, старшая уже замужем. Они…
Но маг не собирался выслушивать откровения о родственниках мэтра Пенфа, поэтому как бы невзначай перебил его рассказ:
— Так, значит, у вас есть и другие гости, о которых я еще не знаю. Ну, вот хоть его родители. Они, наверное, уже отужинали?
— Нет, он здесь один. Тут очень необычная история… — мэтр Пенф охотно позволял себя разговорить, находя в этом главную прелесть своей работы, а раз начав, уже не нуждался ни в каких поощрениях от слушателя. — Сначала он приехал в город, чтобы поступить в ученики к нашим оружейникам. Ну я ему сразу сказал, что из его затеи ничего не выйдет. Кто ж из оружейников возьмет такого малолетка? И к тому же денег на такое обучение нужно немерено. А раз он без родителей, то кто за него будет их вносить?.. Но он меня не послушался, ушел куда-то в Верхний город. И пропал. Я даже думал, не случилось ли с ним что-нибудь. Столица все-таки… хватает всякой чужеродной швали, в гаванях особенно. Но все вещи он забрал, и я решил, что он, наверное, все же нашел какое-нибудь место. А потом он сам пришел. В лаконской форме. Рассказал, что его взяли в Академию. Это простолюдина, представляете?.. Вроде как он забрел в Лаконский парк, подрался там с каким-то новичком из высшей знати… с кем — не знаю, он не говорил… А их Наставники возьми и выпиши ему вступительную грамоту. Видимо, здорово он все-таки накостылял этому малолетнему аристократу, если мастера так впечатлились… Пару раз он еще заходил сюда с друзьями, а сегодня утром вот пришел один. Сказал, что его исключили из Лакона. И сразу закрылся в своей комнате. Жалко парнишку… Свинство, все-таки, так поступать — сначала приняли в Лакон в буквальном смысле с улицы, наобещали фэйры знают что, а потом просто вышвырнули. Уж не знаю, чем он им не угодил, но все-таки можно было обойтись с ним и помягче. Ему же теперь даже податься некуда…
— С чего вы это взяли? — уточнил Галахос.
— Ну так было, куда — зачем бы он сюда пришел, как вы считаете?
"Судьба, наверное, такая" — мысленно ответил маг. Уже почти не сомневаясь в том, что угадал. Что мальчик — как раз тот, кого он ищет. А он-то был уверен, что бастарда прячут где-нибудь в глухой провинции! Галахосу бы в голову не пришло, что тот может оказаться прямо здесь, в Адели. Да притом — в Лаконе.
Поразительно!
Неясно только, что должно было произойти, чтобы подопечного Валларикса могли турнуть из Академии. По-видимому, мастера действительно считали его "просто-напросто" мальчишкой с улицы. Это доказывало, что покровители бастарда действовали с хитроумием и ловкостью, которых маг от них никак не ожидал.
Но на сей раз они все-таки просчитались. Им бы следовало не спускать с парнишки глаз.
— А как его зовут?.. — спросил Галахос у папаши Пенфа с острым интересом.
— Это вы правильно спросили, мэтр Скар. Его имя — как раз самое необычное и есть, — значительно сказал трактирщик. — Крикс его зовут. Я слышал, государя Кметрикса так в детстве звали. Ну, как Наорикса — Наином, а нашего Валларикса — Вальдером. А у постояльца моего в лаконской грамоте так и написали: "Крикс из Энмерри", он мне сам показывал. Сдается мне, его родители были чуть-чуть того. Как гворится, с придурью… Выдумали, как назвать ребенка, ничего не скажешь. Одно беспокойство от такого имени. Согласны, мэтр?
— Полностью согласен, — глухо отозвался маг, вертя в руках столовый нож с таким остервенением, как будто он намеревался им кого-нибудь проткнуть. К счастью для него, папаша Пенф не отличался наблюдательностью, иначе он бы уже заметил необычное волнение своего собеседника.
"Так, значит, Крикс!" — вертелось в голове Галахоса.
Не просто Истинное — династическое имя. Но если Валларикс не постеснялся указать на его связь с династией, тем самым узаконив само появление на свет этого выродка, то почему же он не сделал это явно, почему не взял бастарда во дворец, не обнародовал его происхождение?…
Загадки множились и множились. И каждый полученный ответ только сильнее затемнял для мага цельную картину.
Но сейчас его это почти не занимало. Главным было то, что после многолетних поисков бастард все-таки был им обнаружен. И как раз в канун Эйслита. Этой ночью истекал последний срок, который Олварг дал ему на исполнение поставленной задачи.
Все складывалось просто замечательно.
"Какого лешего он на меня уставился?" — мрачно подумал Крикс, заметив, что сидящий в противоположном углу человек — довольно пожилой мужчина с незапоминающейся, совершенно блеклой внешностью — в очередной раз поднял на него глаза. Такое ощущение, что, кроме Крикса, людей в зале больше не было. Во всяком случае, взгляд незнакомца, поблуждав по сторонам, всякий раз упорно останавливался на лаконце.
И ладно бы еще на нем была приметная серая форма Академии, мгновенно привлекавшая к себе внимание обычных горожан.
Но формы не было.
Крикс положил ее на табурет, когда в последний раз переоделся в свою старую одежду.
Наверное, прислуга уже унесла ее, и в комнате, которую он несколько последних месяцев делил с Маркием и Юлианом, не осталось никаких следов его присутствия.
Казалось, люди, вычеркнутые из списков Академии, там никогда и не учились. Вот о злополучных Дайке с Лессом перестали говорить уже через неделю после возвращения из Деревянной крепости. А "дан-Энрикса" забудут и того быстрее — он пробыл в Лаконе куда меньше, чем они.
Уже в который раз за этот вечер Криксу захотелось закричать, разбить об стену глиняную кружку или со всего размаха садануть о каменную кладку кулаком. Удержала его только мысль, что после кратковременного облегчения, которое даст эта вспышка, ему станет еще хуже. Гордости, которая еще сегодня утром нашептывала "дан-Энриксу", что даже исключение из Академии не заставит его плакать, в нем уже не оставалось. Несколько часов назад, закрывшись в своей спальне наверху, он упал на кровать и прорыдал, должно быть, целый час, яростно вцепившись зубами в подушку, чтобы за тонкой стеной, сохрани Высшие, не различили всхлипов. Под конец он совершенно обессилел и едва не задохнулся, но, по крайней мере, ему стало чуть полегче. Крикс перевернулся на спину и, тупо глядя в потолок, лежал на жестком и ворсистом одеяле, пока за окном не начало темнеть. Тогда мальчик вспомнил, что он ничего не ел с тех пор, как в последний раз поужинал в Лаконе. И, хотя есть ему все так же не хотелось, но он все-таки заставил себя встать и, тщательно умывшись, сошел вниз.
