Юрий Пашковский - Кружева Бессмертия
Джетуш надел Маску и в тот же миг серебристый кокон окутал Земного мага. Рядом с наставником стало тяжело дышать, не помогал даже «агисхьяльм». Уолт непроизвольно потянулся к Маске, отметив, что Эльза уже держится за артефакт.
— Обождите с применением, — бросил Джетуш ученикам. — Действие недолгое, вам, возможно, придется заменить меня.
— Было бы разумнее отдать одну из Масок мне, — сказал Высокорожденный, угрюмо покосившись на артефакт на груди Уолта. — А другую Фа.
— Мы быть сильнее детей, Лизар. — Фа ободряюще посмотрела на Эльзу, протянула руку и коснулась щеки девушки. — Ты и я, как сильные, защитить должны их.
— В первую очередь я себя защитить должен, — провор чал эльф.
— Мой Лорд! — завопил взявший себя в руки Варрунидей, заставив магов вздрогнуть от неожиданности. — Я ухожу со смертными к Максвеллиусу! Будут ли еще приказания?!
— Защити чаротворцев! — сквозь усиливающееся громыхание проревел Аваддан. — Никто из наших гостей не должен умереть! Глюкцифен! Отправляйся следом за Варрунидеем и помогай всем, чем можешь!
Кипящее серебро вблизи Архистратига словно раскалилось. Рдяно-багровые волны вихрем окружили Лорда-Повелителя, тянулись вверх, к потолку зала-пентаграммы, уже покрывшемуся трещинами. Навстречу им пополз туман, оставляя за собой кристаллические стеклистые наросты. Наросты вырастали на потолке и прямо в воздухе, застывая неподвижно, словно часовой на посту.
Взревел Аваддан.
Заорал Глюкцифен.
Зашипел-запел Варрунидей.
Уолт моргнул. Маги и Асирот стояли посреди длинного коридора, из стен которого торчали наполовину вмурованные бехолдеры, неторопливо шевеля отростками со слабо светящимися глазами, служащими своеобразными светильниками. По потолку скользили губы, тьма-тьмущая одних лишь губ, которые, распахиваясь, демонстрировали впечатляющие клыки. Один пол, выложенный квадратной плиткой, казался нормальным.
С воплем ужаса из пространства, оставив за собой синюю дыру, почти сразу затянувшуюся, вывалился Глюкцифен. Козлоголовый на полном ходу врезался в бехолдера, обиженно заморгавшего всеми глазами, но ответных действий не предпринявшего. Убог рухнул на пол, замотал головой, переводя безумный взгляд с одного мага на другого, затем отвесил сам себе размашистую пощечину и стал выглядеть более разумным.
— Поспешим, смертные! — прогудел Варрунидей. — Лорд Аваддан готовится прибегнуть к страшной магии, запретной для многих, и нам следует быть как можно дальше от него в тот момент!
— Архистратиг маг? — удивился Джетуш, настороженно вглядывающийся вглубь коридора. — Но как он выстоит против Инфекции без Онтологического Эфира? Я знаю, что могущество Старших Лордов-Повелителей превосходит обычную силу Бессмертных, но разве не рискованно…
— Лорд не чаротворец, — замотал хоботом Асирот. — Заклинания в Цитадели созданы мною и моими предшественниками. Лорд лишь активирует их. После поединка между Лордом Зебуаром и Архилордом Верховный запретил владыкам Кратосов изучать чары Разрушения, дозволено только использовать. Однако оставим пустые разговоры! Нам следует поспешить, пока Архистратиг не ударил. Или… — Варрунидей замолчал, но и так было понятно, о чем он не сказал.
Или пока Инфекция не добралась сюда.
Куда сюда, кстати? А, Тартарарам с ним, Вторые Глаза видят лишь переплетения убоговских энергий, Божественные Глаза в таких условиях не создашь — пытаться взывать к Эфиру Созидателей в эпицентре чар Разрушения просто самоубийственно. Уолт посмотрел на Эльзу. Успокоилась? Вроде да. Губы сжаты, на щеках полыхает румянец, глаза упрямые-преупрямые. Ну слава Перводвигателю! Ведь, возможно, им вскоре понадобится Ангнир…
…Они бежали по коридору. Передвигающие или иные чары транспортировки, вроде каменного плота наставника, творить было нельзя. Много Силы использовалось, чтобы скрыть перемещение магов и Глюкцифена с Варрунидеем, и любое магическое действо могло подсказать врагам их местоположение. Бехолдеры провожали бегущих безразличными взглядами, губы шипели им вслед, уносясь в противоположную сторону. С каждым преодоленным метром бежать становилось тяжелее, будто сгущался воздух; казалось, еще чуть-чуть — и они уткнутся в непреодолимую стену.
Коридор иногда вздрагивал. Глюкцифен на ходу пояснял каждое сотрясение, все еще связанный мыслями с Таллисом Уберхаммером и иными защитниками Цитадели:
— К Преобразованным в Инфекции на две тысячи восьмом этаже вернулись самосознание и Сила, они атаковали Алмазных фурий Диаболы… Взрывается Огненная Вода — на тысяче девятьсот шестьдесят третьем этаже мы хранили запасы для особого оружия Серебряных фурий Варрунидея. Надеюсь, этих сволочей задело — наших там не было!.. Мой господин уничтожил двадцать этажей вместе с заполнившей их Инфекцией — слава великому Аваддану!.. Инфекция прорвалась в оружейную Безликих Пастырей, но они успели уничтожить тела и слиться с сознанием моего господина… Дикое Разрушение было… сожрано?! Великий Хаос, что вы несете?.. Пять проекций господина вошли в Инфекцию — и она прекратила движение! Ур-р-ра-а-а! — Глюкцифен остановился и радостно подпрыгнул.
Коридор тряхнуло так, что все, за исключением парившего Варрунидея, полетели на пол. Следом навалилось отчаяние — но то было отчаяние не живого существа. Уолт стиснул зубы. Такое ощущение, будто потеряла надежду сама Цитадель, содрогнувшись от основания до верхушки. Словно все Громовержцы Небесного Града собрались вместе и обрушили свои Божественные Оружия на обитель Лорда-Архистратига Подземелья, стремясь стереть из мира любую память об убоговском здании, и Цитадель знала, что обречена.
— Лорд ударил! — от волнения Варрунидей взлетел пол самый потолок. — То самое заклинание, что отделяет время и пространство от материи бытия и зацикливает его в порождении пластов реальности, несущих Хаос навстречу противнику! Лорд ударил — и Инфекция остановлена! Но враг атаковал в ответ — и мощь его удара равна мощи Лорда! Верхние этажи отрезаны от моего прозрения, я не чувствую эфирных потоков! Столкновение Лорда и наших врагов породило новую Сущность, и она охватила все пораженные Инфекцией слои Цитадели! Архистратиг теперь борется не с Инфекцией, но… Я не знаю, что это! Я должен… Я… Мой Лорд… — охваченный верноподданническими чувствами чаротворец Архистратига вертелся под потолком, не зная, что делать: броситься помогать своему хозяину или выполнить его приказ. Уолт криво усмехнулся, вспомнив, что для себя он все уже решил: любой ценой он уведет отсюда Эльзу, даже если Джетуша будут резать на кусочки…
