Юрий Иванович - Алексей Справедливый
– Вот это ваше последнее приобретение у меня в голове не укладывается. Если уж решили покупать, то за те же деньги можно было приобрести сразу три газеты. Но все из одной группы. Допустим, поддерживающие крупных фабрикантов. Общими усилиями они бы донесли ваши идеи до самые отсталых и равнодушных мозгов. Зачем же было покупать газету другой, противоборствующей группировки? Или вы хотите их заставить работать вместе? В едином ключе?
– Ни в коем случае, дружище! – испугался граф. – Так пропадет вся эффективность задуманного. Тут очень важно сделать именно так, чтобы два основных рупора государства, при взаимной ругани и подозрительности, делали общее, нужное нам дело. Тогда каждый подданный вправе выбирать, что ему больше подходит, совсем не догадываясь, что все равно это на благо государства. Управлять таким тонким процессом, конечно, сложно, но при должной смекалке вполне возможно. За столами сегодня рассиживаться постараемся как можно меньше, а вместо этого будем чаще бегать в мой кабинет. Там я буду давать образцы редакторских статей, в которых противники якобы спорят и возражают друг другу, но в итоге подталкивают читателей к единой цели.
– Думаете, я пойму?
– Ваше сиятельство! – засмеялся Загребной, прижимая коротышку к себе одной рукой, словно ребенка. – Не стоит так прибедняться! Судьба изломала твое тело, покорежила твою осанку и лишила физического роста, но зато так отменно развила сообразительность, интуицию и умение все схватывать на лету, что уж с курированием двух газетенок ты справишься играючи. Да и со временем подберешь себе грамотных помощников, заместителей, и останется лишь следить за результатами по основным направлениям. Повседневные мелочи и средний пласт государственных событий можно оставить как есть, а вот краеугольные обсуждения и статьи об этом следует держать под неусыпным контролем и в нужный момент корректировать их направленность. Понял?
Зиновий с тоской посмотрел на покровителя и защитника Мрака, тяжело вздохнул и полным сарказма голосом признался:
– Да-а-а!!! Теперь мне все стало ясно! Совершенно! Спасибо огромное! Но мне ведь все равно долго на свадьбе сидеть не придется. Обязан быть при вечернем обращении короля рядом с ним. И что-то там потом сказать после его отречения.
– Я помню об этом. Но потом еще вся ночь впереди, и, думаю, вверенная тебе армия не взбунтуется за это время.
– Мало ли что…
– Сам ты лично все равно не уследишь, зато наши люди присмотрят за основными казармами и за некоторыми особо ретивыми генералами. Вроде как после ареста министров они дергаться не должны, но лучше перебдеть, чем недобдеть. Так у нас говорят перестраховщики.
Буквально все вернулись в замок каменных привидений очень вымотанными. Женщины – по причине четырехчасового пребывания под солнцем без пищи и тени, а мужчины – по причине четырехчасовой поддержки всех возможных щитов вокруг своих карет. Уроки истории заставляли опасаться даже не так организованных актов покушения, как спонтанных действий фанатически настроенных одиночек. Но все обошлось, и на улицах города не произошло ни одного вооруженного инцидента. Разве что было несколько сотен раненых в давке и столпотворении.
Сразу после проезда свадебного кортежа предусмотрительные люди отправлялись занимать места на дворцовой площади, чтобы с как можно более близкого расстояния послушать и посмотреть на выступление короля-Мрака. Важную речь все ждали с нетерпением, да и на последующую, обещанную глашатаями, казнь главных преступников королевства многие просто мечтали взглянуть хоть одним глазком.
Сами же молодожены и вся команда Загребного по прибытии в замок бросились наводить порядок в текущих делах, подкрепляясь едой прямо на ходу и отдавая последние распоряжения по поводу предстоящего ночного бала. Решили не нарушать местные традиции, и свадебное празднество с танцами и ломящимися от еды столами должно было начаться в десять часов вечера.
Возле своего кабинета Семен столкнулся с маркизой Фаурсе. Она вернулась в замок чуть раньше и уже успела переодеться в настолько изумительное платье, что граф с испугом даже глаза прикрыл ладонью:
– Да ты меня ослепить собралась своей красотой! Разве так можно?
Люссия развела руки в стороны, присела в изящном реверансе и томно прикрыла свои огромные глазищи.
– Ваше сиятельство, неужели я и вправду вам так нравлюсь? Вы ведь такой обманщик!
– Неправда! Когда это и кого я обманывал?
– Ох, граф, список такой длинный, а у нас так мало времени… Или вы опять не собираетесь расплачиваться за мои страдания и жуткие боли?
– Как можно, ваша светлость?! Я только немного освежусь после этого пыльного и горячего проезда по улицам города и буду в полном вашем распоряжении.
Люссия заморгала ресницами и не смогла скрыть счастливую улыбку.
– Тогда я жду тебя в своей комнате.
Повернулась и такой походкой отправилась к своей спальне, что Семен вообще позабыл обо всем на свете. В голове почему-то вертелась одна и та же фраза из знаменитого советского кинофильма: «И со словами: “Сеня, я жду тебя за столиком!” – быстренько возвращаешься на свое место».
Затем он все-таки заставил себя оторвать взгляд от восхитительной фигурки демонессы и зашагал в свою комнату. И только стоя под упругими струями воды, сбросил с себя всю тяжесть последних часов и позволил себе полностью расслабиться. Укрощая сердцебиение, он уже почти привычно потянулся по непонятному астральному слою к своим самым родным и желанным людям. И через некоторое время каналы связи стали приоткрываться и эмоции его детей несмелыми ручейками заструились в сознании.
Вот приоткрылось окошко к Виктории. Находящаяся в неимоверной дали Мармеладка явно с кем-то ругалась, она была сердита и настроена спорить до конца. Но еще чуть глубже просматривались уверенность и осознанная радость оттого, что она своего уже почти добилась. Новая преграда практически осталась позади, и удовлетворение от правильного решения наполняет душу гордостью и покоем.
Младший сын Виктор. Тут бил целый фонтан эмоций, очень похожий на победный. Скорее всего, очередной триумф на турнире или положительный итог важного дела. За бравого рыцаря тоже опасаться не стоило.
А вот и аура Федора показалась… Но почему столько тоски? Откуда страх? Почему витает осознание собственного бессилия? И еще… где-то там, в густом тумане, нечто страшное и мрачное. Оно приближается, и нет никаких сил, чтобы уйти с дороги, убежать, спрятаться или позвать на помощь. Да и кого звать? Ведь отец так далеко… Отец! Где ты?! Отзовись!
