Владимир Контровский - Алина в Стране Чудес
— В столицу, почтенная Обгрызла, — вежливо ответила Утопалла.
"Ага, — подумала я, — значит, я не ошиблась: это чучело и есть знаменитая Обгрызла. А здороваться тут у них, наверно, не принято?".
— А за каким хреном? — не отставала дотошная ведьма.
— Владыка набирает жён, — сдержанно пояснила хозяйка клана ("Можно подумать, эта пародия на женщину об этом не знает!" — подумала я).
— Нечего делать! — заверещала Обгрызла, потрясая сухонькими ручонками. — Не пущу — вы, нимфы, вечно переходите дорогу честным женщинам! Я посылала к Владыке и внучку, и правнучку — всё бестолку! И всё из-за вас, твари! Пусть лучше моя праправнучка попадёт на ложе Вам-Кир-Дыка, чем там снова окажется кто-то из вас! Нет вам тут дороги! Идите пешком, вокруг — явитесь как раз к разбору колпаков! — и ведьма жизнерадостно захохотала.
— Мы здесь не при чём, — обиженно пробормотала Утопалла скорее для меня, чем для старой склочницы, впавшей в экстаз очередной ссоры. — Она так достала всех соседей, что те просто не пропускали её дочек-внучек в Сердце Тьмы…
"Нет, так не пойдет, — я лихорадочно размышляла. — Идти вокруг, да ещё пешком — это же застрелиться! Тут на каждом шагу жди ножа в спину — легче выходить из окружения (как выходят из окружения, я знала по рассказам моего дедушки), а про потерю времени я уже и не говорю… Но эта старая мымра окончательно съехала с катушек — она нас ни за что не пропустит, по принципу "у меня на сердце радость, я соседу сделал гадость". Драться с ней? Ага, драться — вон их здесь сколько собралось, всякой твари по паре… А если мы и победим, в чём я сильно сомневаюсь, как потом остановить клацающие вставные челюсти поперёк реки? Блин, что же делать?".
И тут до меня дошёл смысл последних слов моей "сестры", и меня осенило.
— Послушай, достопочтенная Обгрызла, а ты пропустишь нас, если я, чёрная нимфа Аллина, дам тебе слово, что мы возьмём с собой твою прапрапра и доставим её во дворец Владыки в целости (тьфу, чуть не сказала "целкости" — моего типа юмора тут явно бы не поняли) и сохранности, и что мы не только сами не причиним твоей прапра никакого вреда, но будем её защищать от каждого, кто на неё покусится? Это тебя устроит?
Древесная ведьма подавилась собственным хохотом и вытаращила свои бельмастые глазёнки. По рядам её воинства прошёл изумлённый ропот, а призрак задёргался и чуть не шлёпнулся в воду, сгустившись от удивления до более плотного состояния.
— Ты… дашь мне… такое слово? — еле выговорила Обгрызла, кое-как справившись с приступом кашля.
Вношу необходимое пояснение. Эххи не врут — это общеизвестно, и тёмные эххи в этом смысле ничем не отличаются от эххов светлых. Да, тёмные подличают, злодействуют, строят козни и пакостят, но не врут в глаза. Они могут уклониться от ответа на заданный вопрос, промолчать, но если эхх — любой! — дал слово, он его сдержит (эту простую истину довёл до моего сведения ещё чёрный глюк у Водопада Слёз). Поэтому на Территории Тьмы никогда не клянутся в дружбе или верности сюзерену — если заветное слово не произнесено, никто не запрещает любому верноподданному точить нож на своего Владыку и при удобном случае пустить этот нож в дело. И потому для нечистиков Обгрызлы (да и для чёрных нимф) моё заявление прозвучало громом среди ясного неба.
— Да, — повторила я, — я даю такое слово.
…Когда зловещие утёсы остались позади, ко мне подошла Утопалла.
— Не понимаю я тебя, Аллина, — негромко проговорила она, косясь на молоденькую ведьму, свернувшуюся клубочком на корме нашей ладьи (ведьмочка оказалась симпатичной девчонкой, её портили только острые крысиные зубки и злые глазки). — Зачем ты связалась с этим ведьминым отродьем? Ведь она тебе к тому же ещё и конкурентка!
— По агентурным данным, — безмятежно ответила я, — у Вам-Кир-Дыка широкое ложе, там всем хватит места. И мы вроде бы успешно плывём дальше, разве не так?
— Да, — вздохнула старая нимфа, — вы, Вольные, точно с придурью…
* * *
Город Фолт был форпостом столицы Полуночной стороны или, по-нашему говоря, городом-спутником. Здесь сходилось множество дорог со всех концов страны, и отсюда к Сердцу Тьмы вдоль берега Чёрной реки вело основательное типа шоссе, мощенное камнем, — как бы автомагистраль (хотя автомашин во всём Эххленде, ясен пень, и в помине не было). По реке до столицы можно было доплыть за полсуток — Утопалла решила сделать остановку в Фолте, чтобы передохнуть перед заключительным этапом нашего трудного тёмного пути, а заодно привести в надлежащий товарный вид любимую меня. Вам-Кир-Дык был хоть и многожёнцем, однако многожёнцем разборчивым и знающим толк в женской красоте — мне надо было обратить на себя его внимание и понравиться Чёрному Владыке. К тому же этот перекрёсток всех дорог, то есть город Фолт, служил при столице чем-то вроде контрольно-пропускного пункта, и с учётом общей обстановки (война на носу — враг у границ) нам, учитывая важность моей миссии, не стоило пренебрегать требованиями режима и пытаться пролезть нелегально (а то как бы чего не вышло).
Наша ладья пришвартовалась в гавани Фолта, когда солнце уже начало понемногу клониться к закату. Утопалла хотела продолжить путь ночью (чёрные нимфы отлично видят в темноте) с тем, чтобы к утру достичь цели нашего путешествия, а до ночи рассчитывала отдохнуть и отметиться у местных властей.
В порту было многолюдно (то есть многоэххно), и мои как бы "сёстры" уже начали плотоядно поглядывать на снующих по причалам плечистых орков и стройных вампиров — естество чёрных нимф брало своё, — но Утопалла решительно пресекла эти поползновения.
— Никакой охоты, — заявила она, — я налагаю запрет! На обратном пути — пожалуйста, а сейчас — ни-ни! На дело идём, ясно? А кто нарушит — пусть пеняет на себя: вы меня знаете.
Судя по всему, нимфы хорошо знали свою предводительницу и повиновались, хотя и с явным сожалением и разочарованием.
Наведя порядок, Утопалла предложила мне прогуляться на берег, чтобы заявить кому положено о нашем приплытии — власти наверняка об этом уже знали, однако не спешили порадовать нас своим появлением. Ладно, сами к ним явимся, мы эххи не гордые, — как там говорят насчёт горы и Магомета? — тем более что к главе местной администрации не стоило относиться с пренебрежением.
Городом и его окрестностями правил мессир де Фолт, и поскольку он являлся весьма заметной личностью, сведения о нём, естественно, имелись в файлах моей памяти.
Родился он в Зомбибурге, и был вроде бы гумом. С детства интересовался феноменом зомби (вероятно, под влиянием специфики родного края) и потому, после того, как на юношу бледного обратили внимание черномаги, будущий мессир окончил Высший Магический Колледж по кафедре некромантии. Во время преддипломной недельной практики в Пустоши потерял ногу, столкнувшись с ядовитым пилохвостом, однако сумел прикончить монстра и даже отрастить себе новую конечность взамен откушенной. В результате молодой некромант получил диплом с отличием и распределение на тёпленькое местечко в городе Фолте, то есть практически в столице. Здесь тёмный чародей развил бурную научную деятельность, изучая возможности продления срока службы боевых зомби — все прежние образцы относительно быстро приходили в негодность из-за истощения запасов маны, поскольку сами ожившие мертвецы ману не генерировали. И мессиру удалось найти решение: ману зомбям передавали типа погонщики — живые эххи. Мало кого из тёмных эххов прельщала роль пастуха живых трупов, однако хитроумный маг и тут нашёл выход: погонщиками становились наркоманы, пристрастившиеся к дрянь-траве, растущей на Пустоши. Их уже практически ничего не интересовало, и поэтому эти нарики равнодушно отдавали свою ману зомби, довольствуясь жалкими крохами и, конечно, дрянь-травой, которую они курили почти постоянно.
