Павел Корнев - Черные сны
– Относись к этому проще, – расплылся в поганенькой улыбке Олежа и слегка прищурился.
И тут за спиной у меня раздались вопли сгорающих заживо людей. Кузнецов невольно вздрогнул, я, приседая, качнулся вправо и успел уйти с линии огня за долю мгновения до выстрела. От громкого хлопка заложило левое ухо, пуля вырвала из фуфайки клок ваты, но это уже было неважно: перехватив руку с пистолетом, мне удалось отвести ее в сторону и со всей мочи пырнуть Кузнецова выхваченной из чехла на поясе финкой. Остро заточенная сталь пробила теплую кожаную куртку, и дернувшийся всем телом Олежа повалился на вспученный и курившийся легким дымком асфальт.
Высвободив нож, наклонился добить скорчившегося гимназиста, но вдруг почувствовал, как бетонный пол уходит из-под ног. Кое-как я распрямился и, стараясь не делать резких движений, проплелся через арку во двор к маячившей там долговязой фигуре Напалма.
– Остальные где? – прислонился к стене дома я и, зачерпнув пригоршню снега, отправил ее в рот.
– Сейчас фургон подгонят, – подхватил меня под локоть пиромант.
– Безопасников – ты?
– А кто еще? – оскалился пытавшийся не дать мне повалиться на землю Напалм. – Не дурак, понял, кого завалили. Надо из Форта когти рвать, не жить нам здесь…
– Прорвемся, – подивился я странному спокойствию парня и попробовал самостоятельно сделать следующий шаг.
И тут меня окончательно накрыл откат. Побежавшее вверх по правой руке пламя, подобно бикфордову шнуру, достигло скрытой где-то внутри крюйт-камеры, и полыхнувшие перед глазами звезды на мгновение стали ярче выглянувшего промеж облаков закатного солнца. В следующий миг весь мир затопила беспросветная чернота и даже всполохи цветных пятен сгинули, испугавшись накинутого на голову ватного одеяла тьмы.
– Лед!…
Абонент временно недоступен…
Глава 6
Неестественный призрачный свет отражался от ледяных стен и искажал очертания всех предметов, словно они повторялись в бесчисленном множестве расставленных по просторному помещению кривых зеркал. Просторному? На самом деле размеры комнаты вполне могли оказаться очередной иллюзией, а меня постигла участь угодившего в кусок янтаря комара. Точнее – вмороженной в лед рыбы.
По сути – я не мог ничего. Ни пошевелиться, ни вздохнуть, ни закрыть глаза. И только звучавший откуда-то из толщи льда голос не давал сойти с ума в этой тянувшейся уже целую вечность пытке. Не давал сойти – или именно этого добивался?
Да кто его знает? Но когда неведомо откуда взявшаяся чернильная капля принялась расползаться, окрашивая прозрачно-голубые стены темницы в цвета первородной тьмы, я даже обрадовался.
И все же – чего от меня хотели?
– Да очнись же ты! – Полный ярости крик ворвался в забытье и разметал его иллюзорную реальность на бесчисленное множество осколков льда. – Очнись!
– Не ори, – прохрипел я и вслепую отмахнулся от трясшего меня за грудки человека. – Плохо мне…
– Нам тоже не особо хорошо, – огрызнулся Ветрицкий. – Давно мозги встряхнуть надо было…
– Настойка железного корня подействовала, вот он и очухался, – не согласился с ним Напалм. – Эй, Лед, пить хочешь?
– Давай, – открыл глаза я и принял у пироманта флягу. – Где мы?
– На северной окраине. – Усевшись на корточки, пиромант прислонился спиной к стене. – Себе на крайний случай нору присмотрел, да вон как вышло.
– Остальные? – Жадно выхлебав полфляги, я огляделся. Комната без окон, на полу остатки линолеума, стены ободраны, мебели – ноль. Ладно, хоть пенкоматрацы расстелили. Да в углу пожитки наши скиданы.
– Вера караулит, а кто тебе еще нужен? – оторвался от колчана со стрелами Николай. – Нету больше никого.
– Дружинников заклятием накрыло. – Напалм поглубже натянул на макушку кожаную кепку. – С колдуном ты сам разобрался, пацана, который с ним был, мы трогать не стали.
– А водитель? – Я попробовал подняться на ноги и почувствовал, как заныла затекшая правая рука.
– Водитель серьезностью момента не проникся, пришлось с ним расстаться, – пожал плечами пиромант.
– Значит, нас четверо, – дождавшись, когда перестанет кружиться голова, я первым делом перезарядил «Вереск» и подошел к сваленным в угол вещам. – Так все-таки что это за халупа?
– Овощной магазин бывший. Который за автотранспортной базой был, – объяснил Напалм.
– Не найдут нас здесь? – Правая рука продолжала ныть и пришлось стиснуть зубы, прогоняя заворочавшуюся в ней боль. – Да что за напасть?!
– Найти не должны, – покачал головой пиромант и усмехнулся. – А в руку я тебе иглу неудачно загнал.
– Да хрен с рукой! – взорвался вдруг Ветрицкий. – Ты понимаешь, Лед, в какой жопе мы из-за тебя оказались?!
– Он-то здесь при чем? – закурил Напалм и кинул пачку сжимавшему кулаки Николаю. – Не он нас подставил.
– Вот именно, – начал я разбирать перетащенные из фургона вещи. – А подставили нас твои, Коля, дружки. И не первый раз уже, между прочим. Или они опять снять тебя с крючка пообещали?
– По себе людей не судят, – сжал зубы так, что заходили желваки, Ветрицкий. – Думай, что говоришь.
– Все, брейк, – махнул рукой пиромант. – Надо решать, что делать будем, а не виноватых искать. Виноватых и без нас найдут. Хоть и говорят: победителей не судят, но у нас все с точностью до наоборот.
– Фургон где? – Я вытащил из-под своей сумки РПК-74 и, порывшись в вещах, сумел обнаружить пару снаряженных рожков на сорок пять патронов каждый. Ага, и «Шмель» один с собой притащили. Уже лучше.
– Да здесь недалеко кинули.
– Время много прошло?
– Часа два, стемнело уже, – прикинул пиромант. – А что?
– Скоро пожалуют, – сплюнул я на пол.
– Кто? – почти одновременно выдали уставившиеся на меня парни.
– Безопасники, кто ж еще? – пожал я плечами. – Или, думаете, они по всей Кривой тогда рысачили, нас искали? Нет, наверняка передатчик где-то в машине, поэтому и приехали так быстро.
– Будь там передатчик, – веско заявил Николай, – нас бы уже давно замели.
– Время, – покачал я головой. – У них на это пока еще элементарно не хватило времени. Приемник сигнала должен был быть в «пятерке», так? Пока дружинники обнаружили трупы, пока разобрались в ситуации. Вызвать безопасников тоже не сразу догадались. Но два часа – это много. Скоро приедут.
– Надо было «жигули» тоже запалить, – с сожалением вздохнул Напалм и выкинул в угол бычок.
– Надо было Бергмана не убивать, – резонно возразил ему Николай.
– Валить надо отсюда. – Как мне показалось, я высказал наиболее конструктивную мысль. – Пешком.
– А потом? – хмуро посмотрел на меня Ветрицкий.
