Сергей Шевелев - Время Икс
— Плохой бы из меня был командир, если б я об этом уже не подумал, — усмех-нулся Дашевский, — а я теперь и командир, и комиссар — все в одном лице!.. — Уви-дев, что Бердышев встает, готовясь идти вслед за ним, он остановил старого това-рища. — Подожди, Дмитрий Сергеевич, не спеши! Обойдемся на этом этапе без тебя. Я сражался вместе со своими людьми и, если будет суждено, вместе с ними и погибну. А вот ты, после того, как все закончится, постарайся вывести уцелевших… Сейчас мы окружены со всех сторон, но через болото есть проход. Это единствен-ное место, где немцы не предпринимают никаких активных действий. Сунулись утром, получили по зубам, и отошли. Болото, оно на картах значится как непрохо-димое. У меня есть человек, из местных… Участковый милиционер Ветров. Ты его знаешь — он проходил по делу черной полусферы в качестве свидетеля. Нынче ут-ром он к нам прибился, когда немцы в наступление пошли… Раненых — тех, кото-рые сражаться не могут, я уже к болоту отправил. Два десятка отборных ребят это место от немцев стерегут. Пространство там узкое, простреливаемое, но с темно-той, как говорит Ветров, пройти можно. А дальше — леса глухие, авось кто и спасет-ся!
Комбат пожал всем руки, а с Бердышевым крепко обнялся.
— Прощай, Дмитрий! Не поминай лихом, если что не так! И не забудь о моей просьбе… если получится, конечно! А вы, потомки — как близкие, так и далекие, вспоминайте о нас! Готовьтесь к старту, мы вас прикроем! Что-что, а уж полтора часа я вам точно гарантирую!
Он махнул рукой, и выскочил наружу, а еще через минуту в полуразрушенных окопах загремел его голос:
— Чекисты, приказано — стоять насмерть! За нами Россия и будущее Отчизны! Во имя грядущей победы встаньте, живые!..
14
— Железный мужик, — покачал головой Роберт, проводив Дашевского задумчи-вым взглядом. — А ведь, надо признать, что у них нет практически никаких шансов… И выжить в этом аду вряд ли кому удастся!
Бердышев покачал головой и, нехотя, снова уселся в кресло.
— Если Иван Ильич сказал "продержимся", значит, так оно и будет, — угрюмо заметил он. — Уж кого-кого, а этого человека я знаю не первый год…
— Я не то имел в виду… — Роберт переключил увеличение экрана на более круп-ное. — То, что они продержатся, сколько нужно, я в этом не сомневаюсь… Хотя… Хотя — это им будет ох как нелегко! Смотрите, там уж и не осталось почти никого! А те, кто уцелел, почти все уже ранены…
Взглядам находившихся в хронолете предстала страшная картина. Укрепле-ния, техника, люди, — все было в буквальном смысле слова перемолото, стерто в порошок, смешано с землей. Все, что мог противопоставить сейчас немецкой арма-де Дашевский, — это, от силы, сотня измученных и израненных бойцов с полудю-жиной пулеметов, расположившихся в единственной более или менее уцелевшей траншее в двухстах метрах от хронолета, да пара минометов на лужайке. Была еще и единственная уцелевшая противотанковая "сорокапятка" на опушке, да вот толь-ко снарядов к ней осталось всего полтора десятка. Эти сто человек, да еще при-мерно столько же там, в лесу, где шел бой с немецкими егерями, — вот все, что ос-талось от почти восьмисот пехотинцев и пятисот бойцов войск НКВД, принявших утром неравный бой со стремящимися захватить хронолет фашистскими частями. Из членов исследовательской группы, не считая Борисенко, погибли и Гольдберг с Акуловым. Тяжело раненый еще утром Смирнов находился в госпитальной землян-ке под присмотром медиков, но положение его было очень серьезное.
К счастью, по непонятной причине, гитлеровцы не торопились с очередной атакой, и вот почти уже целых сорок минут над полем боя стояло затишье. Лишь в глубине леса, время от времени, раздавались одиночные выстрелы и редкие пуле-метные и автоматные очереди.
— Сколько еще нужно времени? — тихо спросил Андрей Лану.
— Пятьдесят минут… Это минимум… Но лучше будет, если иметь хоть мизер-ный, но резерв… Кстати, — обратилась она к Бердышеву, — вы, кажется, хотели у нас что-то спросить, Дмитрий Сергеевич… Спрашивайте, теперь можно. Все остальное автоматика сделает сама, без нашего участия.
Майор откашлялся. Было видно, что вопросов у него за день накопилась мас-са, и он даже и не знает, с чего начать. Внезапно его опередила Лена.
— Я, пожалуй, первая, с кем здесь познакомился Андрей. Он много рассказал мне о себе, о своем времени, о вашей истории… Я говорю "о вашей" потому, что выяснились очень непонятные нестыковки в отдельных событиях и датах… Почему, к примеру, Андрей утверждал, что нападение Германии на СССР должно было случиться еще в июне 1941 года?
— Действительно, — поддержал ее Полуянов. — Объясните вы мне, наконец, по-чему такое происходит. Я, между прочим, тут из-за этих дат чуть было с ума не со-шел. Думал, что это из-за меня… Все книжки про путешествия во времени фанта-стические, что когда-либо читал, вспомнил…
Лана и Роберт молча переглянулись, а затем посмотрели на Бердышева, кото-рый на этот немой вопрос только лишь пожал плечами.
— Ну, собственно говоря, я тоже немножко в курсе… В общем-то, это не выхо-дит за рамки того, что я хотел от вас узнать…
— Хорошо, — сказал Роберт. — Мы объясним вам, что на самом деле произошло. Лана сейчас расскажет общую суть вопроса.
Три пары глаз выжидающе посмотрели на женщину. Салтыкова в раздумье прошлась по рубке, решая, с чего начать.
— Общие принципы теории путешествия во времени, — сказала, наконец, она, — были сформулированы в начале двадцатых годов XXI века гениальным российским физиком Владимиром Булганиным, работавшим в Новосибирске… Собственно го-воря, — это получилось совершенно случайно, ибо молодой тридцатипятилетний доктор наук работал в то время совсем над другой проблемой, связанной с мгно-венным перемещением вещества через пространство…
— Нуль-транспортировка, или гиперпереход?! — непроизвольно воскликнул Ан-дрей, и тут же смутился за свое не совсем тактичное поведение. — Простите… не удержался… Подумать только, такие работы уже будут вестись совсем скоро…
— Да, будут, — кивнула Лана. — Но, хочу сразу сказать, проблема гиперперехода окончательно не решена до сих пор… Но, не в этом дело!.. Дело в том, что Булгани-ну невольно пришлось стать и самым первым путешественником во времени. Точ-нее — первым, побывавшим в иной хроноветви…
— Простите… — остановил ее Бердышев. — Иной… чего?
— Хроноветви… Но тогда об этом никто еще не догадывался, хотя теории не-однократно выдвигались. Кстати, Андрей, и у твоих любимых писателей-фантастов тоже… Дело в том, что во время пуска некой экспериментальной установки, соз-данной под руководством Булганина коллективом молодых ученых-энтузиастов, произошел незначительный, на первый взгляд, сбой системы, вызванный атмо-сферными помехами. Профессор лично вошел внутрь, и тут произошло короткое замыкание. Грозовой разряд… Каково было удивление присутствующих, когда они, включив буквально спустя минуту освещение, не обнаружили ни малейшего при-сутствия в транспортной камере своего шефа… Подняли тревогу, но внезапно, спус-тя почти пять часов после своего таинственного исчезновения, профессор вновь предстал перед изумленными коллегами. Правда, вид его шокировал! Одежда была грязна и разорвана; руки и лицо исцарапаны, словно он продирался сквозь дрему-чие заросли; на лице щетина, будто он не брился как минимум двое суток… То, что он затем поведал, привело слушателей в шок. Малейшей доли этого было доста-точно, чтобы иметь повод упечь любого человека в психиатрическую клинику, но… В кармане халата Булганина случайно оказался портативный любительский фото-аппарат. Буквально за несколько минут перед своим неожиданным исчезновением, профессор фотографировал коллег на фоне установки и совершенно случайно су-нул этот фотоаппарат в карман. Правда, в нем оставалось место всего для семи кадров, но и эти семь кадров произвели настоящий ажиотаж. Судя по ним, и по рассказу Владимира Алексеевича, он почти двое суток провел на древней Земле, в обществе очаровательных динозавров, улепетывая от которых он так попортил свой внешний вид… Проведенная экспертиза подтвердила нормальность профессора и подлинность снимков. Работы по изучению данного феномена сразу были отнесены к разряду совершенно секретных. Так была открыта "Терра-один", но даже сам Булганин лишь только спустя почти тридцать лет понял, где он в действительности побывал…
