Елена Ковалевская - Клирик
Сразу я не поняла, что погружаюсь в топкую бездну. Руки-ноги налились свинцом, легкие молили о воздухе. Неосознанным движением я рванула ворот, стремясь облегчить дыхание. Но пальцы ухватили лишь какой-то шнурок…
Кто-то схватил меня за волосы, вытолкнув вверх, а сам погрузился вниз. Судорожный глоток, вскинутая вверх рука с зажатым в ней маленьким мешочком… Удар по предательской жиже, что радостно принимала тела, и…
Мои ноги стояли на твердой поверхности.
Оказалось, это сработал амулет, что Сиобан дала мне в дорогу.
Оглянувшись вокруг, я увидела над водой лишь головы Морвида и Бриана. Эльмы и квартеронов не было. До островка оставалась всего сотня метров… Но вот на поверхности показалось лицо Лиаса, рядом с ним Лорил…
– Ко мне! – закричала я, расстегивая пояс.
Используя его как веревку, я бросила один конец Лиасу, он был ближе ко мне. Тот ухватился, и я потащила. Как оказалось, он мертвой хваткой сжимал бесчувственное тело девушки. Пока я возилась с ними, Лорил выбрался на твердую землю самостоятельно. А потом мы дружно освободили из плена топей барона со жрецом.
Туман, увидев свои жертвы, тут же бросился на нас. И в этот момент наши ноги опять начали погружаться…
Ухватив силу, я ударила заморозкой вниз, чтобы хоть как-то остановить процесс, и бросилась к берегу. Земля разжижалась под ногами, но я старалась сдерживать это. Рывок. Еще. И вот он, долгожданный остров!
Спотыкаясь, падая и помогая себе руками, мы торопились к двум камням.
– Где вход?! – прохрипела я.
В горле першило от грязной воды и песка. Туман следовал за нами по пятам. Он заволновался, обеспокоился и, видя, что добыча может ускользнуть, устремился к нам.
Морвид буквально на четырех костях прополз до одного из порушенных камней и нырнул куда-то вниз. Я задержалась возле дыры, чтобы скинуть в нее следом за жрецом Лиаса с телом Эльмы, пропустить всех и последней сигануть в спасительную тьму.
Оскальзываясь в земляном лазе, я практически скрылась с поверхности, когда туман все же достал меня и стегнул своей плетью. Я закричала и потеряла сознание.
– Лемираен!
Глас Бога-Отца потряс небеса. Облака превратились в языки пламени, выжигающие воздух.
– Сейворус!
Названные не замедлили появиться. И если второй выглядел так, словно его выдернули из-за верстака в мастерской: высокий кожаный фартук, подозрительно заляпанный чем-то бурым, черная рубашка с закатанными до локтей рукавами и повязка, сдерживающая непослушную шевелюру на голове, то первая… Сказать, что богиня была недовольна, это значит ничего не сказать. Она пребывала в гневе.
– Что ты орешь?! – такими были ее первые слова.
– Война! – рявкнул в ответ Яран.
– И что? – недовольно поинтересовался Сейв. – Это ты у нас бог войны, это тебе хорошо. А нам-то что с того?
– Прорыв!
– На фронтах? – с явной издевкой переспросил Чернобог.
– Межмировую ткань прорвали! Наш мир пытаются захватить! – громыхнул Бог-Отец.
И эти слова, словно ушат ледяной воды, подействовали на остальных. Сейворус мгновенно преобразился. Теперь на нем оказался вороненый доспех. Воздушные одежды Лемираен начали трансформироваться в нечто сияющее, но даже на вид алмазно-прочное. Вот теперь Богиня-Мать пребывала в настоящем ГНЕВЕ.
– Кто?! – прозвенел ее голос.
Небеса вздрогнули.
Яран с отчаянием рубанул рукой воздух.
– Разрыв очень похож на Бездну, которая уничтожила миры пришедших народов.
– Яснее говори! – прорычал из-под опущенного забрала Чернобог.
– Бездна эльфов ворвалась в наш мир. Хаос пожаловал! Инферно! Как еще сказать?!
– Мои жрецы, немедленно… – начала приказывать Богиня, но супруг ее оборвал:
– Твои жрецы и впустили! Твой Первый Перст открыл врата! Он связался с Хаосом и призвал его! Связался с ним за твоей спиной!
– Не время устраивать распри, – попытался остудить их Сейв, но два взора, пылающие алым и ослепительно белым, уперлись в него.
Сейворес поднял забрало, вместо его лица клубилась первозданная Тьма.
– Ну?! – Теперь его голос, странным образом искажаясь, заполнил все пространство. Темнота, неожиданно выползшая из углов, стала обступать полыхающие фигуры. – Вы думали, что я все еще сопляк? Мальчишка? – И наваждение тут же схлынуло, а антрацитово-черные глаза на хмуром лице пытливо взирали на супругов. – Может, хоть раз объединимся? Мир будем отстаивать, прогоним захватчиков.
Богиня-Мать, явно потрясенная, кивнула. Бог-Отец, вмиг забыв, что обвинял супругу, после ее согласия тоже уверенно наклонил голову.
– Хорошо, – неожиданно по-мальчишески улыбнулся Чернобог. – Тогда, Мира, проверь своих оставшихся верными клириков. Яр, созывай дружины. И всех перекидывайте к…
– К Клайвусу, – подсказал гигант. – К Камню Трех Сердец. Прорыв именно там.
– А Стабилизатор куда?! – заволновалась Богиня.
– Если все выполнено – туда же! – уверенно приказал Сейворус.
Глава 19
Сотни голосов шептали на разные лады, звали к себе. Обещали, манили, пугали… Говорили: ты наша, ты с нами… Не отдадим, не позволим, заберем. Завораживали, очаровывали, сулили вечную сладость. Требовали, стращали, угодливо поддакивали… Нашептывали, желая пленить своими речами. Грубили, принуждая ответить, затягивали в водоворот. Угрожали…
– Если сейчас не откроешь глаза, скормлю тебя этому туману!
И хлобысть!.. Щека запылала от удара. Хрясь! И на другую обрушилась пощечина. Опть!..
– В следующий раз отвечу, – пообещала я кому-то. А то, чую, мне таким макаром челюсть своротят!
В лицо плеснули водой, потом его коснулось что-то мягкое. Я открыла глаза.
В едва теплящемся свете факела на меня своим прозрачным взглядом смотрел Морвид.
– Ольна? – почему-то недоверчиво уточнил он.
– Ольна, Ольна, – прохрипела я. – А ты кого ждал, Первого Перста Адорна?
Счастливая улыбка расплылась по грязному лицу жреца. Он неосознанно сотворил жест, отгоняющий скверну, и, наклонившись, обнял меня.
– Слава Всеблагому! Я уж напугался, что туман тебя выпил.
– Поперхнулся, – отрезала я, пытаясь высвободиться из его объятий.
Ага, сейчас! Жрец обнимал меня так самозабвенно, словно тысячу лет не видел. Словно я была самым дорогим человеком на свете.
Не выдержав проявления чувств, я шепнула ему на ухо:
– Тебе что, сила Лемираен в пояс ударила?
Морвид едва не подпрыгнул, отскакивая от меня на полметра. Его лицо было пунцовым от возмущения.
– Ты теперь это мне по делу и без дела припоминать будешь?! – сдавленно зарычал он.
Я лишь хмыкнула.
– А к чему такие нежности? Ты ж мне в порыве страсти едва ребра не переломал.
