Роман Мережук - Солнценосец
Лотт сполз вниз, опустившись на четвереньки как вшивый пес. Горло сдавил спазм. Он пытался сделать вдох, но ничего не получалось. Лотт ударил себя в грудь. Затем повалился ничком и забился в агонии. Кровавые мухи ползали по глазам и не предвещали ничего хорошего. Голос халифатки бил по ушам погребальным перезвоном. Квази пыталась успокоить его, она копошилась в карманах, вытаскивая на свет божий травы и коренья. Инквизитор спешила, ее руки дрожали, но она не переставала поддерживать Лотта.
Он хотел сказать ей, что умирает, но язык опух и занял все пространство ротовой полости. Сознание помутилось. Он не чувствовал под собой земли, словно воспарил над ней.
Что-то шершавое коснулось губ. Лотт открыл глаза именно в тот момент, когда Квази руками разжала ему челюсть, чтобы впихнуть внутрь рта что-то осклизлое и дурно пахнущее. Небо закололо тысячами иголочек. Лотт непроизвольно сглотнул. Комок ворса прокатился по горлу и ухнул в пищевод.
Лотт заорал, раздирая кожу в том месте, где прошлась субстанция. Он хрипел и пытался исторгнуть из себя дрянь, что устроила революцию телу. Внутренности покрылись коркой замерзшей желчи. Все замерло на мгновение, а затем Лотт уверовал в то, что ад существует. Святой исторг из себя все съеденное на этом вечере. Еда выходила даже из таких щелей, которые не предназначались для этого дела. Он плакал и просил о милосердном ударе ножом, на что Квази отвечала только одно: "Молчи и терпи. Яд скоро выйдет". Так как выполнять требования святого никто не собирался, Лотту больше ничего и не осталось кроме как пережить этот момент.
Когда именно он отключился, Лотт не помнил. Марш очнулся в своей кровати. Солнце слепило глаза и ему пришлось откатиться в сторону. Происходило это в сопровождении жалобных стонов умирающего и проклятий тем, кто не зашторил окна, их предкам и потомкам вплоть до тринадцатого колена.
- Как себя чувствуешь? - спросила Квази.
- Такое чувство, что мне в рот нагадили кошки.
- Значит, безоар подействовал правильно.
- Безоар? Ты дала мне проглотить эту гадость?!
- Конечно. И если бы понадобилось, я бы заставила тебя съесть все камни, что у меня имелись.
Квази показала ему коллекцию мохнатых камней. Покрытые шерстью, слизью и длинными волосами, спутанными в колтун, они были самым мерзостным зрелищем, которое Лотт видел за всю жизнь. Он не мог поверить, что один такой сейчас медленно растворялся у него в желудке. По крайней мере, Лотт надеялся, что он там не останется навсегда.
Инквизитор пришла с влажным полотенцем. Она откинула одеяло и отерла тело. Замечательно. В довершение всего теперь от него разило уксусом.
- У тебя большую часть ночи был жар, - пояснила Квази. - Кризис миновал, но лучше перестраховаться. Я дала тебе камень, найденный в животе столетней девственницы. Она ела собственные волосы годами, веришь или нет. Более действенного вещества против яда просто не существует.
- Погоди, ты хочешь сказать...
- Тебя отравили.
- Как?!
Лотт приподнялся на кровати. Он ощущал слабость и пустоту в желудке, но больше ничего.
- Отраву подмешали в еду.
- Вчера все ели с одного стола.
- Ядом наполнили мякоть сахарных ушек.
Привкус миндаля... Он должен был догадаться. Выходит, Шэддоу был прав. Заговорщики попытались нанести удар первыми, но промахнулись. Или нет? По сердцу словно мазнули снежным венчиком. Он боялся получить ответ, но спросил:
- Лакомство ел не только я. Что... что случилось... с ней?
- Девушка умерла, - сказала Квази.
- Задерни проклятые шторы, - прорычал Лотт.
Боги, почему он продолжает терять людей? Почему умирают все, но только не он? Надежда человечества? К черту все это. Он достанет виновных и вздернет их на первом же суку.
Линда прекрасно дала понять, что ей от него нужно. Это был только трезвый расчет и надежда получить что-то более перспективное, чем ожидание смерти в Обители Нежности. Он обещал помочь ей. Больше того - он хотел помочь ей. Лотту стоило думать не членом, а головой. На что он надеялся? Хотел еще пару раз поиметь ее, перед тем как выбросить? Мессия, падальщик пожри твою душу. Ему следовало не представлять ее ко двору, или же и вовсе оставить у ворот города. Или не увозить из Святых Земель.
Лотт взял себя в руки и прикрыл глаза.
- Она страдала?
- Нет.
- Квази, я очень хочу насадить чью-то голову на пику. Мне наплевать если это будет твоя нежная головушка. Вчера мы говорили о доверии. Так сделай что-то, чтобы я снова стал относиться к тебе не как к куску дерьма. Начни с того, чтобы отвечать на вопросы честно. Она страдала?
- Да. Яд выжег ей внутренности.
Рядом находился только стул с дырой, да прикрепленный к нему ночной горшок. Лотт швырнул ими в стену. Мокрое пятно быстро растеклось по камню. Комната стремительно наполнялась запахом мочи.
- Помоги мне.
Вместе они вышли на улицу. Лотт накинул шубу на голое тело. Дворцовый парк преобразился. За ночь здесь сколотили помост. Плотники споро соорудили виселицы. Палач расхаживал по платформе взад-вперед, показывая людям крепость веревки. Люди перешептывались, но не спешили закидывать гнилыми овощами приговоренных. Лотт не поверил своим глазам. Желтоглазые выстроились длинной шеренгой, тянущейся из подвала к помосту. Марш насчитал тридцать покоривших-ветер.
- Что здесь творится? - громко спросил он.
- Мы вершим правосудие, - ответила королева.
Игнис оделась в скромное платье цвета синелиста. Правительница Делии походила на Мать Стужу, языческое божество нордов. На белых, прозрачных в дневном свете, ресницах иней выложил снежный узор. Королева, не мигая, смотрела на него. Женщина с мертвыми глазами и каменной душой.
- Я бы хотел провести допрос.
- Инквизиция провела его этой ночью, - заявил Шэддоу. Мрачный Жнец возник неоткуда и стал плечом к плечу с Лоттом. - Мы нашли виновных. Они соответствуют списку.
- Что еще за список? - Лотт был без сознания всего несколько часов, но пропустил так много, что отставал от текущих событий на дни.
- Его составила Благая Весть перед тем как покончить с собой, - сказал Шэддоу. - В нем были имена всех желтоглазых, служивших в этом замке. Допрашиваемые сознались.
- Мы накажем их согласно букве закона, - заявила королева. Она отдала приказ, и длинная вереница пленных начала восхождение к виселице.
- Благая Весть покончила с собой, - медленно сказал Лотт, подходя к королеве. - Ваше Величество уверены, что она не называла больше имен, кроме своего народа?
- Взгляните на список сами, - ответила королева, протягивая ему бумажку.
- Я вам верю, что вы, - процедил Лотт.
- Нам пора, Лоттар, - сказал Шэддоу, беря под локоть.
