Роман Папсуев - Верлойн
– Не пойму, чего это все тут носят плащи с капюшонами? Вроде бы крыша над головой есть, дождик голову не намочит – так нет же, все кому не лень норовят надвинуть на глаза капюшон!
– Смейся, смейся, Алдруд, – сказал старик. – Недолго тебе осталось смеяться.
В голосе старика сквозила такая уверенность, что Алдруд невольно содрогнулся. Верлойн медленно двинулся к старику, внимательно разглядывая желтые глазки, крючковатый нос, тонкий рот и узкий выпирающий подбородок. В глазах старца барон увидел затаившуюся смерть и понял, кто перед ним.
– Аслак, – сказал Верлойн. – Колдун Нуброгера.
– Просто колдун, – резко поправил барона Аслак. – Я никогда не был слугой этого тупого вояки. Мне удалось убедить его в своей преданности, но он, видимо, чувствовал, что я для него опасен, и все время следил за мной. Хвала Темным Силам, что вместо меня его убил тот, кого Нуброгер меньше всего опасался! Да, ты славно потрудился, барон! И помощь, оказанная мной, окупилась сторицей.
– О чем ты говоришь, колдун? – нахмурился Верлойн. – Ведь ты с Нуброгером воздвигал препятствия на нашем пути.
Аслак зло рассмеялся.
– Глупый мальчишка! Ты не видишь дальше собственного носа. Все вы, – колдун обвел презрительным взглядом путников, – темные невежды, которые предпочитают не ломать голову над загадками, а принимать их как данность! Помните скалу, рухнувшую через пропасть на перевале?
Путники замерли, изумленно глядя на колдуна. Тот ухмыльнулся.
– А помните обезглавленного Ваклюска? Уверен, что помните! Я помогал вам весь ваш путь, спасая ваши никчемные жизни только с одной целью – дабы вы пробрались в Баксард, чтобы я вашими руками уничтожил Нуброгера!
Путники молчали, разинув рты. Они и представить не могли, что неведомая сила, благоволившая к ним в минуту смертельной опасности, была на самом деле силой темной, олицетворявшей само Зло. Они не могли шевельнуть и пальцем, пытаясь осмыслить слова колдуна, которые поразили их словно молния. «Нет, не вся помощь исходила от него, – внезапно понял Верлойн. – Мои видения и камень, что помог снять порчу с рыцарей Гулэра. Это не Аслак. Но тогда кто? Кто?»
Аслак не дал барону долго размышлять. Он с кривой усмешкой сказал:
– Что ж, барон, ты сыграл свою роль в этой маленькой эпопее, в этом фарсе, умело разыгранном мною. Теперь тебе пора оставить этот мир. Прощай, Верлойн!
Колдун хрипло рассмеялся, и из его глаз ударили две желтые молнии. Верлойн инстинктивно поднял для защиты руку, хотя понимал, что это его не спасет – против черной магии не может устоять никто. Однако Верлойн ошибался.
Молнии, не долетев до головы Верлойна, вдруг разорвались на тысячи маленьких искорок, а Аслак, угрюмо нахмурившись, смотрел, как вокруг барона разливается голубоватое сияние, создавая защиту от заклинаний черной магии.
Рядом с Верлойном возникло яркое свечение, из которого в тронный зал Баксарда шагнул высокий старец с белоснежной бородой и усами. Аслак с кривой усмешкой покачал головой и сказал:
– Гискар, ты, как и раньше, любишь эффектные появления!
Белый маг не удостоил чернокнижника ответом. Он, не глядя на путников, приказал:
– Оставьте нас! Уходите. Немедленно.
Верлойн понимал, что сейчас начнется колдовской поединок и что находиться в тронном зале станет небезопасно.
– Пойдемте, – сказал барон, направляясь к дверям.
По пути Верлойн поднял свой шлем и надел его на голову. Путники побрели за бароном, испуганно оглядываясь на молча смотревших друг на друга колдунов.
Верлойн открыл двери и вышел в коридор. Тот был пуст. Кивнув своим спутникам, Верлойн двинулся вперед, держа в руке обнаженный Лодрейст.
И тут Флоэр укусила Алдруда за руку, которой он прикрывал ей рот. Странник отдернул руку не от боли, а от неожиданности, – и девушка закричала:
– Помогите! На помощь!
Словно по мановению волшебной палочки из-за угла показались гвардейцы Нуброгера. Их было около двадцати. Тиглон громко и грязно выругался и взглянул на Малса, которого по-прежнему держал на руках. Манкр сказал:
– Со мной все в порядке, Тиглон. Я смогу идти.
Тиг опустил малыша на пол и вытащил меч. Алдруд, безуспешно пытавшийся совладать с Флоэр, быстро взглянул на стремительно приближающихся гвардейцев и крикнул:
– Верлойн, попридержи их! Я сейчас! – С этими словами Странник быстро заткнул рот девушки кляпом и, вздохнув, взвалил Флоэр на плечо. Одновременно он обнажил меч и сказал: – Ну вот, так-то лучше.
Флоэр, оказавшись опять на плече Странника, затихла – видимо, понимала, что в таком положении бороться за свободу бесполезно. Она смирно висела, лишь изредка ударяя кулачком по широкой спине Алдруда.
Странник же пошел навстречу баксардцам, полный мрачной решимости. Верлойн, который был ближе всех к гвардейцам, в это время спокойно глядел на приближавшихся воинов. Лодрейст уткнулся острием в носок сапога барона и, казалось, отдыхал. Когда первые двое гвардейцев приблизились к Верлойну на расстояние в пять шагов, Лодрейст словно молния сверкнул лезвием и стремительным ударом рассек одному из воинов Нуброгера шлем вместе с головой. Второй гвардеец был более удачлив. Он избежал смерти, увернувшись от меча барона, и схватился с Тиглоном. Впрочем, удача недолго сопутствовала ему – тиг вскоре пронзил воина насквозь и отшвырнул тело к стене.
Тут подоспели остальные гвардейцы, и завязалась отчаянная битва.
* * *Лодрейст вращался с головокружительной быстротой, рассекая с резким свистящим звуком воздух и тела. Верлойн неумолимо отодвигал фронт нападавших гвардейцев в глубь коридора, к лестнице. Рядом с бароном сражался Тиглон; Алдруд с Флоэр на плече не мог полноценно участвовать в битве, но изредка и он умудрялся нанести удар своим мечом. Малс был слишком слаб, чтобы даже пищать, поэтому он просто шел следом, старательно обходя тела убитых Верлойном и Тиглоном гвардейцев.
Путники медленно, но верно продвигались к лестнице. Закованный в волшебную броню барон и рычащий тиг сеяли вокруг себя смерть, шаг за шагом подходя к своей цели.
Флоэр испуганно мычала сквозь кляп. Алдруд, когда делал резкие выпады, двигался очень быстро, и девушка тряслась на его плече, опасаясь, что ненароком упадет или, что еще хуже, попадет под меч своих же освободителей – гвардейцев. И хотя разум девушки кричал о том, что путники, похитившие ее, – негодяи, посягнувшие на особу королевской крови, и поэтому должны понести страшное наказание, в душе Флоэр восхищалась их доблестью. Подумать только – этот Алдруд, поистине не знающий усталости, умудряется еще и сражаться! К тому же он весьма красив. А этот странный Верлойн в золотых доспехах, который зачем-то убил ее приемного отца... За что? Этот Верлойн что-то говорил про месть, что Нуброгер кого-то там убил... А что же теперь будет с ней, с Флоэр? Еще вчера она была уверена в своем будущем, все было привычно и предсказуемо и вдруг – смерть Нуброгера, ее похищение... Возмутительно!
