Эльхан Аскеров - Бастарды
– Увидим, мастер. Он был у меня. Вносил деньги за головы своих охранников. Попытался было ныть и торговаться, так что пришлось напомнить ему, что за подобные дела по старым законам вешали не только виновных, но и тех, кто их нанял. Он сразу замолчал. А через три месяца он придет опять. Кожи нашей выделки расходятся лучше, чем даже кожи столичных мастеров. Он уже внес аванс, выкупив следующую партию.
– А что, разве мы выделываем такое количество кожи? – спросил юноша, уже предугадывая ответ.
– Год был хороший, урожайный. Кметы одной скотины забили столько, что на три таких каравана хватит, да еще охотники наши дичину привозят каждый день. Так, что шкур у нас хватает.
– И насколько караванов ты ему уже продал?
– Два. Третий он оплатил, а дальше видно будет. Вот придут вести из столицы, тогда я с ним и поговорю.
– Ладно, старина, тебе виднее, – почти испуганно проговорил Ал-Тор, понимая, что уже ничего не понимает.
Кивнув, старик заспешил по своим делам, а юноша решил больше не задавать ему таких вопросов, оставив себе только обучение новобранцев. Еще через седмицу общим советом было решено отправиться в портовый город Бангу, на один из самых крупных рынков рабов.
Бангу располагался на берегу моря у бухты, считавшейся самой безопасной на всем побережье. Пираты не рисковали приближаться к ней ближе чем на день пути, опасаясь военных кораблей империи.
Но за два дня до отъезда случилась встреча, напомнившая Ал-Тору о его неудавшейся попытке войти в круг местной элиты и заставившая его с новой силой возненавидеть человеческий снобизм.
С раннего утра все шло как обычно, когда во внутренний двор вбежал мальчишка-посыльный с просьбой дежурного десятника подойти к воротам замка.
Оставив новобранцев на попечение сотника, Ал-Тор отложил учебный меч и в сопровождении Такеши направился к воротам. Такеши предложил юноше послать за одеждой, но Ал-Тор только отмахнулся, заявив, что женщин он в гости не ждет, а с мужчинами можно говорить и по пояс голым.
Еще не дойдя до ворот, юноша понял, что ошибся. На площади кто-то скандалил и, судя по голосам, это была женщина. Подойдя к подъемному мосту, Ал-Тор увидел, как караульные гвардейцы, перекрыв проезд, сдерживают целую процессию, во главе которой что-то угрожающе кричала всадница на крапчатом мерине, яростно размахивая изящной плетью.
Быстрым взглядом окинув караван, юноша понял, что это просто свита, набранная из крестьян, исполняющих обязанности прислуги при хозяйке. Убедившись, что приехавшие не представляют опасности, Ал-Тор вышел из ворот и, сложив руки на груди, громко спросил:
– Что здесь происходит?
К нему быстро подошел дежурный десятник и, отдав салют, четко доложил:
– Вот, мастер, прибыли целым караваном и не желают идти на постоялый двор. Эта женщина утверждает, что вы ее знаете и требует немедленной встречи с вами. Назвалась младшей графиней Мадерра.
Молча кивнув, Ал-Тор направился на площадь. Перейдя через мост, юноша остановился и молча посмотрел на всадницу. Опустив плеть, девушка вскинула голову, приняв гордый вид.
– Вы хотели меня видеть. Я вас слушаю. Что привело вас в мои земли, графиня?
– Мы так и будем говорить на улице? – заносчиво спросила она.
– Я не ожидал гостей, и у меня есть неоконченные дела.
– Значит, вы не пригласите меня в дом, не угостите глотком вина?
– Боюсь, мое вино придется не по вкусу такой утонченной и сведущей в куртуазности госпоже, как вы. Это просто казарма. А кроме того, я не хочу осквернять стены своего дома чужими оскорблениями.
– Значит, вы все еще дуетесь на меня за ту невинную шутку?
– За такую шутку я бросаю вызов и убиваю. А дуться я просто не умею. Для этого я слишком невоспитан. – Жестко усмехнулся Ал-Тор.
– Но я все-таки женщина и имею право на капризы.
– Имеете, но только в своем уделе.
– Ну хорошо, а если я извинюсь, вы перестанете злиться?
– Не вижу необходимости в ваших извинениях. Если вы хотите попасть к моей белошвейке, то вас проводят. Но предупреждаю, это мой удел и здесь никто не имеет права обижать моих людей. Подумайте, прежде чем что-то сказать или сделать. А теперь прошу меня извинить. – Ал-Тор отвесил легкий поклон и, развернувшись на каблуках, двинулся обратно в замок. Увидев, что он уходит, девушка поспешила остановить его.
– Граф, постойте! Я приехала не ради вашей белошвейки, точнее, не только ради нее.
– Только не говорите мне, что вам стало стыдно за ваш поступок и вы приехали принести свои извинения.
– Но это так. Я хочу, чтобы мы стали друзьями.
– Не стоит осквернять свои уста ложью, госпожа. Я знаю, что у вас серьезные денежные проблемы и вы решили поправить свои дела за мой счет. Я, может быть, и мужлан, но не дурак.
– Да, похоже, вы действительно не дурак, – разочарованно протянула графиня.
– Именно. Я владею уделом, который в два раза больше любого другого в этих краях. У меня есть все, чего только может пожелать человек в моем возрасте.
– Я это вижу, – проворчала девушка, окидывая поселение завистливым взглядом.
– Ну и зачем мне в друзьях нищие, которые только и мечтают прибрать все это к рукам?
– Вы считаете, что я приехала просить денег? – вскинулась девушка.
– Нет. Вы приехали, чтобы любыми путями стать здесь хозяйкой. Не получится. Думаю, вам лучше уехать.
– Вы гоните меня?
– Да. Никому из вашей компании на моей земле места нет и не будет, – жестко закончил юноша и, развернувшись, ушел в замок, оставив растерянную графиню сидеть в седле и молча кипеть от негодования.
Вернувшись на тренировочный двор, Ал-Тор в очередной раз разогнал по углам десяток новобранцев и в сердцах так пнул врытый в землю столб, что переломил его у основания. Кое-как успокоившись, юноша подозвал Топ-Гара и приказал готовиться к поездке в Бангу.
Через два дня караван, состоявший из трех десятков бойцов и четырех подвод, запряженных тяжеловозами, направился в сторону бухты. Проводником на этот раз стал сам казначей, не доверивший торг никому из сослуживцев. Несмотря на все уговоры, старик заявил, что такое ответственное дело он должен совершить сам. И что отпустит их одних только когда мастер соберется ехать за рабыней, а все, что касается ремесел, это только его дело и доверить такую ответственность дряхлым пням с отбитыми мозгами все равно, что выбросить деньги в выгребную яму.
Добравшись до города без приключений, гвардейцы заняли один из лучших постоялых дворов неподалеку от рынка и, моментально обжившись, как это умеют люди, привыкшие много путешествовать, собрались в общем зале на совет.
Решать, кто из мастеров на что способен и говорит ли он правду, должны были сами ветераны, по долгу службы знавшие много различных ремесел. В замке требовались и ткачи, и бондари, и столяры, и многие другие мастера. Решено было не брать только кузнецов. Об этом Ал-Тора просил Разман, утверждая, что мастеров пока хватает, и для расширения дел нужно сначала построить новые кузницы. Можно было приобрести только ювелиров.
![Чак Паланик - Колыбельная [litres]](/uploads/posts/books/241992/241992.jpg)