Олег Бубела - Воин
Вынырнув из его разума, я грубо отшвырнул тело пленного и перешёл ко второму. Он был одет в более дорогую одежду, а на поясе у него висел кинжал, украшенный несколькими драгоценными камнями. Когда я подошёл к нему, ужас в его глазах достиг своего апогея и пленный просто отключился. Но это не спасло его от допроса. Раскрыв его глаза пальцами, я проник в его разум и, не мудрствуя особо, просто решил скопировать себе всё подряд, ведь в своих воспоминаниях мне было гораздо легче разбираться, чем копаться в чужой голове. Начав процесс создания дубликатов тех колючек и кустов, что обнаружились в разуме пленного, я мысленно хлопнул себя по лбу, а потом просто с корнями вырвал все эти растения и переместил к себе на полянку, основательно расширив её границы. Это оказалось весьма несложно, так что зря я опасался в своё время экспериментировать подобным образом в своём мозгу.
Успешно посадив новые растения, я щедро полил их своей энергией и вынырнул из подсознания, чтобы почувствовать прикосновение.
— Алекс, очнись!
Меня снова потрясли за плечо. Я отпустил всё ещё бессознательного пленного под ноги и отошёл в сторону.
— Алекс, с тобой всё в порядке? — спросил меня Крот, который тряс меня за плечо.
— Вроде да, а что? — ответил я.
— Просто у тебя кровь из носа течёт и глаза стали чёрными, — пояснил друг.
Я машинально провёл ладонью по лицу и уставился на окровавленные пальцы, а потом ускорил процессы регенерации.
— Перенапрягся немного, — пояснил я ребятам, настороженно смотревшим на меня.
— А глаза почему такие? — не унимался Крот.
Я прислушался к себе и обнаружил, что во мне всё ещё бушует лютая ненависть, готовая в любой момент выплеснуться наружу. Я закрыл глаза, а потом глубоко вздохнул, заставляя себя расслабиться и погасить тот огонь, что бушевал в моей груди. Спустя пару вздохов я открыл глаза и дождался одобрительного кивка Крота.
— Вот теперь, стало, как раньше. А я уже думал испугаться…
— Да я и сам едва не испугался, — ответил я, сделав себе зарубку на память, поразмыслить ещё и над этим.
Парни, глядя на меня, немного расслабились и уже не смотрели так внимательно, а я огляделся вокруг. Ну и натворил я дел! Везде, куда бы я не посмотрел, валялись мёртвые тела степняков. Сколько их было всего, я даже не мог сосчитать и приблизительно. Может две сотни, а может и все три, разве сейчас это было важно? Главное, что я не успел защитить тех, кто мне доверился, я потерял Город!
— Алекс, что будем делать с пленными? — подошёл ко мне деятельный Рин.
Я посмотрел на оставшихся в живых двух врагов. Один из них только сидел и бездумно смотрел прямо перед собой, а второй уже очнулся и недоуменно оглядывался вокруг. Под нашими изумлёнными взглядами он принялся махать перед собой руками, глупо улыбаясь, а затем засунул пальцы одной из них себе в рот.
— Что это с ними? — спросил меня Трит.
Глядя на пленного, что сейчас заинтересовался блестящей пряжкой на ремне лежавшего рядом с ним изломанного тела, я ответил:
— Один из них лишился души, а второй потерял все свои знания. Вы легко можете угадать кто из них кто.
Глядя на всё ещё живые тела, я понял, что напрасно тогда беспокоился по поводу того, что знания, полученные мной от пленного, могут повредить мне. Теперь я получил наглядное и убедительное доказательство того, что душа и знания — это не одно и то же, как я думал всегда. Хотя, вполне может быть, что это только в этом мире у разумных существ они так чётко разделяются. Это было непривычно, это было странно и требовало более тщательного осмысления, на которое у меня не было времени. Я ещё секунду посмотрел на бестолковые действия второго, что продолжал вести себя словно маленький ребёнок, а потом просто сформировал перед собой лезвие. Через секунду два обезглавленных тела легли на землю, пополнив и без того немалое количество трупов.
— Командир, Город горит! — донёсся до меня голос Дина.
Оглядевшись вокруг, я заметил, что столб дыма, поднимающийся над центром города, стал намного гуще. Нужно погасить пожар, иначе может сгореть всё вокруг, подумал я и вместе с парнями поспешил в том направлении. На бегу я замечал мёртвые изуродованные тела жителей, женские, детские… Вся жалость к степнякам, начавшая было зарождаться в моей душе, моментально испарилась. Тот, кто посмел сотворить такое с детьми, не заслуживает жизни.
Добежав до центра города, мы обнаружили, что вовсю полыхает церквушка. Огонь уже перекинулся на несколько домов поблизости и подыскивал себе новую жертву. Парни кинулись за вёдрами, а я понял, что такими темпами проблему не решить, ведь колодец находился далековато. Что мне можно сделать магией? Сдуть пламя напором воздуха или зачерпнуть воду в реке?… Я сплюнул и подумал, что мозги в последнее время начинают мне отказывать. Всё можно сделать ещё проще и лучше. Я просто открыл себя энергии, которая была в огне, и стал её втягивать в себя. Точно так же, как я остужал раскалённый металл, я забрал всю силу, что накопилась в этом пожаре, и огонь сразу стих. Прибежавшие с полными вёдрами парни только с удивлением рассматривали наполовину сгоревшие дома.
Церковь выгорела практически полностью, картины, естественно, не уцелели. Я пожалел об этом, так как уж очень запомнилась мне та третья картина с поверженным Тёмным, на неё бы мне хотелось взглянуть ещё разок. Неподалёку от церкви я увидел тело в рясе. Священника степняки не стали мучить и просто перерезали горло. Я посмотрел на мёртвого святошу и в который раз отметил, что моя жизненная позиция всё же намного лучше церковной. Святой убеждал меня проявить жалость к врагам, но в итоге сам стал их жертвой. Так кто же теперь из нас двоих прав, мысленно обратился я к нему. Молчишь? Так я отвечу — только я!
Я молча повернулся и побрёл прочь к своему дому. Сейчас главным для меня было разобраться в воспоминаниях степняка и понять, когда ждать следующую группу во главе с магом. Проходя по улицам, я увидел Рокина, который стоял на коленях и со слезами на глазах сжимал в руках тело мёртвой девушки, в которой я узнал одну из поварих. Значит, у них было всё серьёзно, машинально отметил я и просто прошёл мимо. Утешать его смысла не было никакого, да и не подберу я сейчас таких слов, которые могли бы принести облегчение, ведь у самого на душе образовалась горечь и пустота.
Пройдя ещё два двора, я услышал вой, полный тоски и безысходности. Свернув в сторону его источника, я пробрался через огороды на параллельную улочку и обнаружил Волчонка, стоящего над телом мёртвой матери. Я снова только развернулся и пошёл обратно, провожаемый тягучим звуком, выворачивающим нервы наизнанку. Сегодня мы все многое потеряли. Кто-то — любимую девушку, кто-то — родного человека, а я — Город, который не смог защитить. И теперь нам всем нужно просто решить, как с этим жить дальше.
