Кира Стрельникова - Не играйте с некромантом
— Он отнял у меня Талли, а я заберу у него тебя! — по-змеиному прошипела графиня и наклонилась надо мной. — Он не закончит ритуал!..
Признаться, на какое-то кошмарное мгновение показалось, что она действительно воткнет мне этот кинжал в грудь. Гастон по-прежнему был занят своим противником, на что указывал почти не прекращающийся звон, и помощи ждать неоткуда. Однако…
— Не торопитесь, леди, — раздался негромкий, уверенный голос, и запястье эльфийки перехватили чьи-то сильные пальцы. — Бросьте, это опасная игрушка.
Я с изумлением смотрела, как из еще одного портала появился альв, только это был не король. Глаза у него нормальные, в смысле с радужкой и зрачком, и сейчас они сияли ярко-синим в ночной темноте. Аллиарис забилась, пытаясь высвободиться, бормоча ругательства, — похоже, леди совсем ума лишилась, от надменной аристократки не осталось и следа. Альв легко выкрутил графине руку, та вскрикнула и выронила кинжал, а потом тихонько завыла и обмякла. Мужчина же, подняв оружие, аккуратно, двумя пальцами вытер кровь, мгновенно исчезнувшую с его пальцев, и засунул клинок за пояс, после чего наконец обратил на меня внимание.
— Нехорошо, — покачал он головой, и я почувствовала, как лицо заливает жар, я же тут лежала перед ним практически обнаженной…
Хотя того самого мужского интереса в глазах альва не увидела. Он наклонился надо мной, высвобождая руки, потом ноги, и я смогла сесть, потирая ноющие запястья. Однако, узрев, на чем меня, собственно, распластали, вскочила как ужаленная, с ужасом глядя на мраморный саркофаг. На плечи тут же легли ладони альва, а еще окутали тепло и незнакомый, немного терпкий аромат. Неожиданный спаситель накинул мне на плечи свою куртку, и я в нее завернулась, оглянувшись и с благодарностью посмотрев на него.
— Спасибо…
Договорить не успела. До меня донесся довольный, мерзкий смешок Анжуйского, звон резко прекратился, и я в испуге оглянулась, выискивая глазами своего Гастона. Реальность поплыла, уже утягивая меня, светлая сила рванулась с поводка, стремясь защитить, укрыть некроманта от той стороны… Мне в спину донеслось едва слышное:
— Иди.
Мир выцвел, потеряв краски, запахи, звуки, я замерла, кутаясь в куртку, не сводя напряженного взгляда с двух фигур впереди, и моя магия текла сквозь меня, обволакивая теплым облаком и даря спокойствие и уверенность. Анжуйский демонстративно раскинул руки, скалясь в ухмылке, и насмешливо произнес:
— Меня не так просто убить, Лоран, неужели ты еще не понял? Даже здесь.
Искрящий меч Гастона наполовину вошел герцогу в грудь, а он… остался стоять.
— Тьма живет во мне даже без ритуала… — снова заговорил Дерош, но закончить фразу не успел.
Я улыбнулась, глубоко вздохнула и позволила своей силе влиться в руку Гастона, смешаться с темной магией, наполнявшей клинок. «А в нем — еще и свет», — мысленно ответила я Анжуйскому, но смотрела только на Гастона. На его плотно сжатые губы, на нахмуренные брови, которые хотелось разгладить пальцем. Как я могла когда-то думать, что он опасен для меня и нам лучше больше не встречаться? Как я могла даже представить, что смогу жить без него, без наших чувств? Без прикосновений, поцелуев, всей той безграничной нежности и страсти, которых могла так никогда и не узнать, если бы не проиграла Гастону тогда в библиотеке? Я дарила свою магию мужчинам, даже не запоминая порой их лиц, но теперь хотелось отдавать ее всю, без остатка, единственному, который сумел увидеть во мне не только источник удовольствия и полезной силы. И его не испугали моя настороженность и недоверие. Гастон, любимый мой некромант, бери мою силу, мою любовь, они принадлежат тебе.
Меч Лорана начал стремительно наливаться светом, раскалился до темно-янтарного цвета, засиял, разгоняя тьму и тех, кто в ней прятался, а Анжуйский изменился в лице, ухватился за клинок и закричал, страшно, на одной ноте. Гастон крепко держал оружие, не позволяя тому, кто раньше был герцогом, высвободиться, не отводя взгляда, а Анжуйский менялся на глазах: плоть слезала с него кусками, обугливалась, обнажая кости, расползалась по земле мерзкими зеленоватыми лужицами. К горлу подкатил горький ком, но я стиснула зубы и не отворачивалась — сейчас не время давать волю эмоциям, все еще не закончено. Вой перешел в бульканье, когда то, что осталось от Анжуйского, превратилось в груду смердящих, склизких останков, но и они таяли, растворялись. Гастон убрал меч, с брезгливым выражением стряхнув с него несколько ошметков, моя магия нехотя отступала, и остался последний шаг, точка в этом деле.
— Спокойной ночи, мразь, — сквозь зубы процедил Гастон и протянул руку к куче костей и плоти.
Она тут же бесшумно вспыхнула бледно-голубым пламенем, а меня неудержимо потянуло обратно, к запахам и звукам, к краскам реальности. Я отпустила магию, и мир вернулся. Эльфийки уже не было, как и тела ее брата, только альв стоял, прислонившись к саркофагу с задумчивым видом, и рассматривал тяжелый крест из черных бриллиантов. Как только мы с Гастоном вернулись, я с невнятным всхлипом бросилась к любимому, больше всего на свете сейчас жаждая забраться в горячую ванну, согреться, и желательно вместе с ним. И уже никогда-никогда не отпускать от себя. Лоран обнял, сжал так крепко, что, кажется, я расслышала хруст ребер, и прерывисто вздохнул, прижавшись к моей макушке щекой. Мы замерли, впитывая восхитительное ощущение единства, того, что мы рядом, и на несколько мгновений остальное перестало иметь значение. Я слышала, как гулко и быстро бьется его сердце, да и мое суматошно колотилось в груди, сбивая дыхание. Потерлась щекой о жесткую кожу куртки Гастона, вдохнув любимый аромат полыни и лимонника, и губы разъехались в счастливой улыбке. Напряжение, сковывавшее все время с момента, как мой некромант ушел из дома спасать Сина, отпустило, навалилась усталость, и меня затрясло мелкой дрожью. Еще и ногам холодно, я же стояла в одной куртке.
— Полагаю, вам надо домой, — раздался за спиной спокойный голос альва. — Разговоры оставим до утра.
Ох, я про него, признаться, и забыла, даже чуть не подпрыгнула от неожиданности.
— Позвольте я открою портал, — продолжил альв и плавно повел рукой все с тем же невозмутимым видом. — Вы отлично справились, мессир Лоран, госпожа де Анор.
— Да, было бы очень любезно с вашей стороны. — Гастон принял вежливый тон и наклонил голову. — Прошу прощения, с Оллсинэлем все в порядке?
— Я проводил его домой, — кивнул альв. — Будьте готовы, завтра с вами захочет побеседовать его величество, — сказал он, а у меня немедленно завозилось любопытство, кто же это такой.
