Бай Айран - Всадники Ветра
Не за что, брат.
Я порадовалась, что дракон не назвал его щенком, и заметно расслабилась, понимая, что между драконом и волками установились определенные отношения. Это выглядело радужной перспективой.
Я буду всегда жить здесь?
Янро задумчиво растянулся на траве, устало расправляя, а потом осторожно складывая крылья. Видимо, дракон тоже забыл, что такое полет, и наш вчерашний опыт не обошелся ему даром. Интересно, как долго он не летал?
Нет, Страстная, я последую за тобой, куда бы ты меня не повела, если ты того пожелаешь.
Обмерев от его слов, я попыталась восстановить сбившееся дыхание. Неужели я смогу вернуться в Дейст? Быть там принцессой и не отказаться от судьбы Всадницы? Неужели жизнь преподнесла мне столь щедрый дар? Я задыхалась от счастья, которое светлыми теплыми лучами лилось на меня, даже жжение на щеках от палящего солнца не беспокоило. Сердце подпрыгивало в груди, как бешеная молодая лошадь, так и стремилось разрушить оковы моих ребер, но это было сладкое ощущение, а не мученическое страдание. Неужели… Неужели все так просто? И теперь, когда у меня есть Янро и волки, я сумею обрести еще и Силенса. А может, и Дейстроу. Что если моя магия позволит мне завоевать людей Королевства? Что если из меня еще может получиться неплохая принцесса, приносящая пользу своей стране?
Но много противоречивых фактов преграждали путь к счастью. Как я сумею совмещать свое единство с волками и любить Силенса так же сильно и ярко, как сейчас? Не прогонят ли полеты на Янро воспоминания о прекрасных мгновениях, которые я провела вместе с принцем? Не отберет ли Динео у меня простые человеческие радости? Возможно ли совмещать такую непостоянную магию с мирскими проблемами?
Но люди Динео! Они ведь живут в деревнях, объединенные общей целью, общей магией. Да, в этом-то и проблема — они живут в постоянном потоке силы, который питает их и не дает возможности соблазну проникнуть в их жизнь. Янро никогда не говорил мне, что все Всадники ветра выбирают жизнь в Семьях. Значит, существуют и такие, кто сумел совместить простые желания своей души и желания Всадника, какой неизменно присутствует в душе каждого, обладающего Динео.
Ведь не все Всадники живут в Семьях?
О, что ты, только те, кому это необходимо. — Он помолчал. — Кому-то так проще — быть постоянно рядом с теми, кто воспринимает магию Динео всерьез.
Но почему вы пытаетесь скрываться?
Мы не пытаемся. Люди сами забывают. Всадники, знаешь ли, не любят красоваться своими драконами. Ведь многие захотят иметь такую же игрушку…
Ты не игрушка!
Так считаешь ты, Страстная, Всадница, призвание к этому текло по твоим жилам задолго до того, как ты впервые ощутила мое легкое прикосновение.
Я…
Нет, моя Всадница, в тебе есть любовь к живому и понимание. Ты знаешь, что я не просто животное, которое можно использовать ради своих благ. Даже твой Шудо получал вдоволь любви и ласки за то, что возил тебя на своей спине.
Мне не нужно было спрашивать, откуда Янро это узнал. Он проник в меня полностью, захватил все мысли, даже самые мелкие и незначительные. Пролистав мою душу, словно не слишком интересную книгу, он вежливо удалился из разума, но все-таки оставил в нем неизгладимый отпечаток Иного.
Ты впитала это вместе со своей магией, это помогает тебе понимать то, что я говорю.
Да, и ты всегда понимала то, что хотим мы. Пусть и не одобряла некоторые наши поступки.
Нилли была очень мягка, она не желала пугать меня своим вторжением, так что ее голос прозвучал очень осторожно и ласково, почти тепло, словно она была со своими неразумными волчатами. Неожиданно захотелось стать маленькой девочкой, которую заботили только высота яблоневых деревьев и сладость меда из пчелиных сот. Когда-то я не была обременена мыслями о том, что стану принцессой, или о том, что должна управлять жизнью дракона. Когда-то давно все было так просто. Но как бы я не хотела, того времени уже не вернуть, и глупо жалеть об обожженной руке, когда ты уже бережно обвязываешь ее бинтом.
Жизнь всегда сложна. Это сейчас тебе кажется, что детство было простым. Девчонкой ты боялась темноты, теперь боишься преступников, которые могут из нее прийти. Страстная, это твой выбор и твоя жизнь. Ты Всадница Ветра, но твоя судьба лежит не среди себе подобных. Я это знаю, твои волки это знают. Остаешься ты. Сделай выбор и пойми, что необходимо тебе. Мы последуем за тобой, куда угодно.
Куда угодно.
Ответ волков вторил словам Янро, и я ощутила, как на глаза наворачиваются слезы, но плакать не хотелось. Я решала и действительно думала, пусть и то, что сказал Иной, тронуло до глубины души. Они пойдут за мной. Но куда желала пойти я?
Ответ мог бы быть простым, но мой выбор повлияет на жизни еще трех существ, я просто не нашла бы в себе сил поступить так эгоистично. Конечно, моя дорога привела бы меня к принцу, но туда ли лежали пути Алди, Нилли и Янро? Чего хотели они? Да, было бы глупо спрашивать, потому что ответ очевиден — я для них жизнь, а, значит, они не сумеют предать мои желания. Но как тогда я бы предала их желания? Сложность этого раздражала, ведь было не легко найти нужный ответ. Но как же хотелось наплевать на мои добрые намерения и получить то, что действительно необходимо. Или долг, который теперь казался превыше всего, был навязан родительским воспитанием? Желала ли я это на самом деле или просто боялась разочаровать отца?
Нельзя сказать, что человеческая судьба ограничена какими-то определенными и единственными факторами, но отчего-то она все равно зависит. Все чаще я склоняюсь к тому, что боги — Дарк и Лайт — предсказали наше будущие, и мы были вынуждены его повторять и проживать. Но мог ли человек изменить то, что было ему предписано? И могла ли я думать так, как делали это Древние?
А что если они предписали мне остаться среди Всадников Ветра, жить скрытой жизнью и никогда не показать всему миру своего великолепного дракона? А если они хотели, чтобы я вернулась в Королевство Дейстроу и вписала в историю этого государства свое имя — Эверин Страстная? Что закладывали боги в мою душу, когда придумывали мою судьбу? И задумывались ли они над тем, что когда-нибудь я окажусь перед сложным выбором?
Что если кто-то предоставляет нам испытания, которые мы должны либо пройти, либо не пройти. Или все это хорошо отыгранная пьеса, а всем мы — марионетки в руках у искусного кукольника? Вдруг все это, вся наша жизнь — песнь менестреля, и нам только кажется, что мы живем, а на самом деле мы лишь пустые слова? И кто делает так, чтобы жизнь каждого не была сахарно-приторной? Отчего не даровать всем счастье, ведь тогда бы закончились войны, болезни, смерти. Мой мир бы процветал. Но очень скоро он бы исчез.
Почему? Люди остались бы без выбора. Да, быть может Дарк и хотел, чтобы мы играли отведенные нам роли, но Лайт предоставил нам возможность выбора. Перепутье делает нас людьми — только размышляя о будущем, мы можем его творить. Не правда, что если плыть по течению реки, ты обязательно попадешь море. Как бы не так! По течению встретиться множество разных опасностей, и если человек будет вольготно трепыхаться на волнах, они очень быстро его сломают. Это лодка без рулевого, это корабль без капитана. Я видела команды, которые заходили в порт Дейста после смерти капитана. Болезнь ли его сломила или сражение с пиратами, которые частенько нападали на суда, но у этих людей не было единства. Да, они все также в одном ритме поднимали и опускали весла, подвязывали канаты, крутили штурвал, но сердце их остановилось. Исчез тот человек, который вносил душу в эту команду. Он сам был душой, он их направлял, он взял в руки их жизни.
Я была душой этой странной компании. Два волка-скитальца, человек и дракон. Но я была тем самым звеном, которое все это скрепляло в прочную цепь, как та, что утяжелял мою талию. Их жизни принадлежали мне. Пусть так, значит, я буду управлять ими.
Я не знаю.
Страстная, ты теперь знаешь. Не обманывай себя.
Он был прав, Янро очень часто был прав, хотя наше знакомство сводилось к нескольким дням. Родство, что было между нами, сильнее всего отдавалось в мою душу. Я не хотела рушить их надежды, но не могла дать шанс и себе.
Мой выбор заставит вас всех сделать то, что вам не нравится.
А кто тебе сказал? Может, ты наконец снимешь этот мешок?
Алди насмешливо отозвался, опередив Янро. То, что он употребил слова дракона, сблизило их с Иным. Видимо, волк отличался таким же странным юмором, что и мой Первый Свет. Интересно, я когда-нибудь смогу понимать их животные шутки?
Дело не в том, где все мы будем находиться, а в том, что все мы будем делать, Страстная.
