Светлана Середа - Смерть придумали люди
Кусочек паззла встал на место - камень приобрел цвет, но все-таки в головоломке чего-то не хватало. Воды. Прохладной, журчащей, сверкающей в солнечных лучах… Бурный поток обрушился на мою голову, подхватил, закружил, как упавший с дерева лист, и понес вперед.
Очнулась я от резкой боли в плече: кто-то резко дернул меня за руку.
- Какого дьерга вы творите? - прошипел Вереск, встряхивая меня за плечи с такой силой, что шейные позвонки жалобно хрустнули. Я окончательно пришла в себя и с удивлением обнаружила, что воображаемый поток "вынес" меня почти на середину поляны. Интересно, куда бы я пришла, если бы не вмешался полуэльф?
Лицо Вереска было белым от ярости, бескровные губы вытянуты в струну, а глаза встревоженно вглядывались в мои, выискивая признаки безумия. Ему идет ярость, невпопад подумала я. Беспокойство ему тоже идет. И печаль. И даже ненависть. Все, что делает его похожим на человека.
Чтобы удержать меня на месте, Вереску пришлось подойти близко - непозволительно близко - и барьер, который он так старательно выстраивал между нами все последние дни, рухнул, как карточный домик. Неуловимо-манящий запах лесного вереска - реальный? воображаемый? - защекотал ноздри. Закружилась голова, и снова томительно заныло сердце. Демон пробудился от сна и принялся нашептывать мысли, от которых меня немедленно бросило в жар. Самое время, ничего не скажешь.
- Отпустите, - хрипло попросила я. - Мне… больно.
Вереск ослабил хватку, но руки с плечей не убрал - видимо, мое состояние не внушало ему доверия.
- Глупая девчонка, - все еще искаженным от злости голосом выговорил он. - Игры со смертью остались по ту сторону Ущелья. Здесь - смерть.
- Смерти нет, - машинально отозвалась я - и внутренне сжалась, ожидая новой вспышки гнева. Но произошло обратное: лицо, все еще неестественно бледное, в считанные мгновения утратило всякое выражение, превращаясь в бездушную маску.
- Смерть есть, Юлия, - полуэльф усмехнулся уголками губ. - Хотите в этом убедиться?
- Нет. Да отпустите же, черт! - я с досадой стряхнула его руки. - Я знаю, где камень. Недалеко отсюда, в каком-то ручье.
Вереск замер, прислушиваясь.
- Вы правы, там действительно есть какой-то ручей или речушка.
- Мне больше делать нечего, только сказки для вас сочинять, - огрызнулась я. - Вы со мной? Или я иду одна?
Несколько секунд полуэльф задумчиво смотрел на меня, и мне начало казаться, что он сейчас скажет: "Идите." Впрочем, я бы и пошла, не дрогнув, - в тот момент мне все было нипочем. Но он наконец отвел глаза:
- Сейчас. Только записку Джанису оставлю.
Мое обычное любопытство изменило мне - я даже не стала смотреть, что гласил текст записки. Физическое ощущение сопричастности потоку исчезло, но чувство сродни охотничьему азарту гнало меня вперед - наверное, что-то похожее испытывает гончая, почуявшая дичь. Она здесь, она совсем рядом. Надо только подойти - и схватить.
Я шла первой, Вереск "прикрывал тыл". Он предупредил, чтобы при первых же признаках опасности я останавливалась. Я послушно кивнула - просто, чтобы отвязаться, но на деле перла вперед, как танк по полигону. У меня было четкое ощущение, что местные монстры сами торопятся убраться с моего пути, а кусты расступаются, чтобы освободить проход.
Минут через пятнадцать я тоже услышала плеск воды. Ручей выглядел в точности так, как я его себе представляла, разве что немного шире - около четырех метров. Течение было довольно бурным - вероятно, исток ручья находился где-то возле горной вершины. Водовороты и пороги привели бы в восторг самого искушенного рафтера - при условии, что этот рафтер не выше десяти сантиметров ростом. Солнце уже стояло высоко над Долиной, и его лучи играли на поверхности воды с таким задором и непринужденностью, словно ручей располагался не в самом страшном месте Эртана, а спокойно протекал где-нибудь в королевском парке.
- Я его вижу, - резковатый возглас Вереска грубо вторгся в мое единение с природой. - Ближе к тому берегу.
В отличие от Луча Воздуха, который после долгого путешествия по карманам наконец обрел свое пристанище в кожаном мешочке у меня на шее, Луч Воды обладал собственным шнурком. Именно этот шнурок, чудом зацепившийся за лежащий на дне булыжник, удерживал Луч на месте, не позволяя бурному потоку увлечь артефакт за собой.
Расстояние от берега до Луча было около трех метров - рукой не достать. Остатки благоразумия подсказали, что не стоит пытаться снять артефакт палкой - сорвет течением. Однако на этом здравый смысл счел свою задачу выполненной и с чистой совестью улегся спать. Иначе не могу объяснить, почему я собралась лезть за камнем прямо в ручей. В последний момент Вереск жестом, уже вошедшим у него в привычку, ухватил меня за шкирку:
- Юлия, у вас что, лишних конечностей много? Смотрите.
Он подобрал с земли увесистую палку и опустил ее в ручей. Едва только палка погрузилась в воду, к ней устремились две здоровые рыбины. Одно движение челюсти - и откушенный конец палки уносится вниз по течению, а разочарованные "пираньи" исчезают под прибрежными камнями.
- Впечатляет, - пробормотала я, живо представляя, что на месте палки могла бы быть моя нога или - что гораздо хуже - рука, защищенная одной тонкой перчаткой. - Что же делать?
- Вам - ничего. Главное - не суйтесь в воду.
Я на всякий случай сделала еще шаг назад и стала с любопытством следить за приготовлениями. Полуэльф достал из рюкзака кусок вяленого мяса, взял наизготовку самострел и бросил мясо в середину ручья, чуть выше по течению. Пятеро местных "пираний" - три с нашего берега и две с противоположного - в мгновение ока ринулись дегустировать сухпаек. Вереск двумя меткими выстрелами добавил в рацион рыбкам свежего мяса из числа бывших сотрапезников и, пока "пираньи" увлеченно поедали друг друга, устремился к камню. Кое-кто из участников кровавого пиршества бросился вдогонку, видимо, оценив эту жертву как более перспективную, но я уже видела, что он вне досягаемости. Почти не сбавляя хода, Вереск сорвал амулет и продолжил движение вперед. И тут произошло непредвиденное: из воды, оттолкнувшись короткими, похожими на лягушачьи, лапами, выпрыгнуло нечто - гибкое чешуйчатое тело молнией сверкнуло в солнечных лучах - и вцепилось зубастой пастью Вереску в голень.
Я едва не взвизгнула, как последняя голливудская блондинка.
Полуэльф выстрелил твари в глаз. Чешуйчатое тело обмякло, но, даже мертвая, тварь продолжала волочиться за ногой, вцепившись в нее, как полицейский бульдог в правонарушителя. По внешнему виду она напоминала обычную рыбу, раза в полтора крупнее местных "пираний", и я была уже не уверена, что лапы, которыми она якобы оттолкнулась, не были плодом моего воображения.
