Наталия Панина - Сила магии
– Ну, как он? – спросил я, двумя пальцами держа волшебный нож. Меня не покидало чувство, что он вот-вот рассыплется прямо в моих руках.
– Плохо. Меч нашел?
– Нашел, нашел. – Мне показалось, что копье, торчащее из груди Илая, стало короче и тоньше. – Что ж копье-то не вытащила?
– Боюсь, – глаза Мирны подозрительно покраснели.
– Ты что, плакала?
– Нет, – она шмыгнула носом, – цветет что-то в этой проклятой местности, а у меня аллергия.
– Ладно, с Инсилаем что?
– Это копье из источника забвения. Пятый камень пентакля. Если Айка сказала правду, его нельзя трогать, будет страшная рана.
Я посмотрел на Инсилая. Крепко его Таур помял: пыльные, грязные лохмотья, из-под которых предательски проглядывают синяки и ссадины, раны на руках, будто он со львом дрался, да еще и копье торчит из груди. Похоже, только лицо и уцелело. Но когда Мирна смыла кровь и копоть, я увидел рассеченную бровь, и внушительных размеров бланш под глазом. Правда, там, где вонзилось копье, крови не было ни капли, а я думал – струей течь будет.
– Круто, – только и смог сказать я. – Что делать будем?
– Может быть, лучше подождать? – осторожно предложила Мирна. – Копье ледяное, скоро само растает.
– Ага, и он все забудет, – вспомнил я слова Отшельницы.
– Зато будет целехонький, – вздохнула Мирна.
– Это если Айка ничего не перепутала, – осторожно сказал я.
– Ты спятил! Айка – Отшельник, она не может перепутать.
– Еще как может, – проворчал я. – Айка твоя – только по должности Отшельник, а по сути – женщина. И если я правильно понял, у нее на Инсилая зуб.
– Это он тебе сказал, или ты сам придумал? – подозрительно спросила Мирна.
– Я это понял, – сказал я, не глядя на Гаару. – Она встретилась нам, ответила на наши вопросы, но… Не уверен, что она рассказала нам все, что должна была рассказать Инсилаю. Разве ты не заметила? Она сказала все и ничего.
– Зачем это ей? – удивилась Гаара.
– Почем я знаю? Может, хотела, чтобы Инсилай лично пришел к ней за подсказкой, может, еще что…
– Вы, мужики, страдаете манией величия и комплексом неполноценности одновременно… Любую случайность трактуете, как злонамеренный выпад против Вас персонально.
– Да? – возмутился я. – А по-моему, это от вашей сестры сплошные проблемы. Никогда не угадаешь, что в ваши взбалмошные головы стукнет.
Она не успела ответить. Инсилай закашлялся, открыл глаза и приподнялся на локтях. В тот же миг нож в моих руках зашипел и рассыпался в пыль. Волшебник на крах своего меча никакого внимания не обратил, хотя пять минут назад судьба этой ржавой железки его заботила больше, чем собственная жизнь. Впрочем, судя по пустому взгляду, Илая уже вообще ничего больше не волновало – копье успешно действовало. Сперва он уставился на свой пробитый бок, затем на небо и на нас с Мирной. Не могу сказать, что его удивило больше, но в глазах появилось здоровое любопытство. Он еще немного потаращился на копье и взялся за него с явным намерением вытащить ледышку из раны. Мирна схватила его за руку и стала отговаривать от резких движений. Пока она вводила его в курс дела, выяснилось, что нас он уже начисто забыл и Магистра тоже не помнит. Счастливый человек, никаких проблем.
Инсилай все-таки выдернул из себя изрядно подтаявшее копье и сел на траве. Так я и знал, надула Айка совершенно бессовестно, никаких страшных ран в наличии не наблюдалось. Интересно, зачем ей это надо было?
– Хорош, – проворчал он, внимательно рассматривая свои исцарапанные руки и осторожно ощупывая разбитую физиономию. – Зеркало есть?
Ничуть не изменился. Не успел в себя придти – сразу перышки чистить. Мирна покопалась в своих безразмерных одеждах и, разыскав там осколок зеркала, протянула его Инсилаю.
Он удивленно посмотрел на него и недоверчиво спросил:
– Что, и такое работает?
– Это в смысле? – не поняла она.
– В смысле связи, – любезно пояснил я, догадавшись, в чем дело.
– Какая связь! – всплеснула руками Мирна. – Мы в Ваурии!
– Ну, дай хоть на себя полюбуюсь, – хмыкнул он и взглянул в зеркало. – Да, красота неземная, – пробурчал Илай себе под нос, водя рукой по лицу. Там, где пробегали его пальцы, все мгновенно заживало. Силен бродяга. Даже после такого побоища есть еще порох в пороховницах.
И вдруг произошло что-то непонятное. Глаза Инсилая вспыхнули, и я полетел куда-то вдаль, шумно хлопая крыльями, хотя, готов поклясться, никаких крыльев у меня отродясь не было. Ну, как пить дать, что-то перещелкнуло в подбитой Илаевой голове, и он зашвырнул нас с глаз долой. Надоели, видно, мы ему своей заботой.
* * *Кирилл не появлялся третий день, и это приводило Киру в отчаяние. «С ним ничего не случилось, – уговаривала она себя, – просто он занят. Он предупреждал, что дела могут задержать его в Мерлин-Лэнде на несколько дней. “Несколько”, – идиотское слово. И день, и два, и десять, все описывается этим словечком. Но когда ждешь и волнуешься, два дня или четыре – это как земля и небо. А если он не вернется до моего отъезда, что тогда? Мы же потеряем друг друга, он даже не знает, где меня искать. Дура, он же спрашивал меня об этом, а я не сказала ничего. А что я могла сказать? Что я простая ученица из Города? Что Волшебница дала мне денег на весь этот шик и спрятала меня здесь от какого-то никому не ведомого врага? Что я никто и не имею ничего? Осталось всего два дня. Только два дня – и мне пора уезжать отсюда. Сказка кончилась. Пора брать обратный билет в жизнь. И куда мне возвращаться? В Мерлин-Лэнд? Там нет никого, если бы что-то изменилось, они бы связались со мной. Связь молчит. Варварино зеркало не отвечает. Ликин номер из головы вылетел, как на грех. Сто раз себе говорила, записывай. Нет, помню, не забуду. Пожалуйста. И как всегда в самый подходящий момент. Пару месяцев не пользовалась и на тебе. В книжке только московский адрес. Туда, что ли, отправляться? А если они куда-нибудь всей толпой подались, что тогда? Ну, где же Кирилл? Неужели он не понимает, что я жду его? Как он может так долго отсутствовать? Нет, просто что-то случилось. Я знаю, я чувствую, он в опасности, он в беде, а я ничем не могу ему помочь, я даже не знаю, где он. Что делать? Ждать? А что мне еще остается. Только ждать. Ждать и надеяться».
Кира сжала пальцами подаренный Кириллом кулон. Ей показалось, что он пульсирует. Что он говорит – успокаивает или зовет на помощь? «Не получится из меня Чародея, – расстроилась Кира, – даже любимого человека не могу почувствовать, что уж о других-то говорить. Господи, какая же я дура!»
* * *Приземлился я на удивление мягко. То, что я принял в своем полете за крылья, на самом деле оказалось полами широченного шелкового халата. Хлоп! Рядом шлепнулся здоровенный детина с бородой. Только этого амбала мне и не хватало для полноты впечатлений. А куда Мирна-то подевалась? Прибывший следом за мной дядька окинул мир очумелым взором, увидел меня и дико взвизгнул. Ну, спасибо тебе, добрый Волшебник, за путешествие, за полет, за соседа-шизофреника.
