Глен Кук - Теневая Линия. Ловцы звёзд. Звёздный Рубеж
— Я пока никого не высмотрел. Может быть, они рискуют. Что мне интересно, это зачем она здесь? Все остальные уже что-то попытались сделать. А она только и делает, что мерзко себя ведет.
— Она ждет.
— Чего?
Маус пожал плечами:
— Боюсь, мы это узнаем на собственной шкуре.
— Есть мысль, — сказал Мойше. — Только сейчас ко мне пришла. Способ ее предупредить.
— Как?
— Завтра выходной. Помнишь, они обещали один день в неделю? Завтра будет первый.
— И?..
— Эти ребятки. Ты же знаешь трегоргартцев. Они вызывают каждого на турнир с выбыванием в боевых искусствах.
Как ты думаешь, ты с ними справишься? Так, чтобы никого не поломать?
Маус задумался:
— Не знаю, не разучился ли я бить вполсилы.
— Ребятам это тоже будет полезно.
Вдали от дома трегоргартцы несколько распускались. Родная планета выучила их, что человек, не вступающий в драку из-за косого взгляда, — трус. После пары хороших взбучек они быстро цивилизовались.
— Даст им повод еще раз задуматься, давать ли ей себя в это дело втягивать, — рассуждал бен-Раби. — И надо им знать, что у нее свои цели.
— Они отступят, если будут знать, что я опасен?
— Надеюсь. Ее главный рычаг влияния на них — секс. Один из них каждое утро выскакивает из ее каюты.
— Кто из чьей каюты выскакивает?
Это вернулась Эми.
— Так, сплетни, — ответил Мойше. — Одна из девушек поставила это дело на конвейер.
— Наземники! Правду говорят, что вы совсем безнравственны.
Мойше воздержался от замечания, что сейнеры, кажется, так же свободны в этом смысле, как и его народ. Чопорность Эми была личной чертой, а не свойством ее культуры. Она была единственным известным ему звездоловом, который нес всякую чушь насчет морали.
Но Маус не промолчал.
— А когда вы потеряли свое, Мисс Нравственность?
— А? Свое — что?
— Свое сокровище. Вы не более чисты, чем воздух Старой Земли.
Она раскраснелась, стала брызгать слюной, что-то бормотать насчет того, что все наземники одинаковы.
— Это вы правы. Все мы — сатиры и нимфы, вся наша шайка. — Маус облизнул губы, подмигнул и спросил: — А что вы делаете сегодня вечером?
Бен-Раби усмехнулся. Маус ее дразнил, как делал уже всю неделю, но она этого не понимала. Когда он действительно хотел женщину, подход у него был куда тоньше.
У нее что-то внутри щелкнуло, как бывало всегда, когда Маус вынуждал ее переходить к обороне. На поверхность выступала другая, куда более холодная личность, которая проносила ее мимо скользкого места.
— Ложусь спать. Одна. Вы уже решили, где резать эту водоводную магистраль? — И еще одна быстрая перемена темы: — Ах да. Ярл велел вам сказать, чтобы наточили зубы. Он приведет несколько человек с вами поиграть. К тебе тоже относится, Мойше.
Маус стал чемпионом служебного корабля-3 по шахматам. Сейнеров это расшевелило. Они очень любили эту игру и с охотой принимали вызов.
— А я почему? Я же плохо играю.
— Лучше, чем ты думаешь. И вообще мы любим, чтобы каждый выяснил свое место в борьбе.
Ее твердая холодность испарилась так же быстро, как появилась.
— Я хотел сходить в Двадцать Третий Западный. Если мне позволят. — Этот повод он взял с потолка, чтобы защитить свое самолюбие. Он не любил постоянно проигрывать, даже в играх. — Я слыхал, что там у одного парня есть старые английские монеты. Викторианские.
Лицо Эми выразило недоумение.
Маус рассмеялся:
— Вы не знали? Мы оба сумасшедшие коллекционеры. В основном монет и марок, потому что их легко таскать с собой.
Нахмуренная Эми напомнила бен-Раби Элис. У них было очень много общего в выражениях лица.
— Кажется, вы вообще во всем сумасшедшие. Шахматы. Архаизм. Коллекции. Футбол и женщины.
— Это уже только он, — отмежевался бен-Раби.
— А как насчет людей?
— Разве женщины не люди? — возразил Маус.
Она лишь покачала головой. Она была звездоловом, а звездоловам этого не понять. Для них даже архаизм был всего лишь хобби. Наземники погружались во все что угодно, лишь бы не привязываться к людям. Люди делают больно. И растущая близость между Маусом и бен-Раби, и явная дружба, которая возникала между другими чужаками, Эми приводила в недоумение. Она не могла понять, как им недостает глубины во времени.
Критическое различие между конфедератами и звездоловами заключалось в отношении к постоянству. Идея близких отношений, которые могут быть разорваны быстро и безболезненно так же легко, как возникли, звездолову была абсолютно чужда. Но они жили в замкнутой и статичной культуре, где в своей жизни бывали знакомы со строго ограниченным числом людей. Дружеские отношения подразумевались пожизненными.
Бен-Раби настороженно ожидал завтрашнего дня. Изоляция наземника в дальней жилой ячейке снижала культурные трения в течение всей недели. Но Киндервоорт, у которого идея с чужаками была любимым детищем, собирался сделать выходной день гигантским сборищем, и на путях наземников встретится поток сейнеров. Все еще пытается, чтобы каждому нашлось место в обществе, предположил Мойше. Киндервоорт был мыслящим, замечательным полицейским. Может быть, этот человек ему еще понравится.
Глава десятая:
3047 н. э
Былые дни, празднование победы
— Макс! Ну, ты и красавица!
— Тебя это удивляет, Уолтер?
— Ох! Я не имел в виду… просто я никогда не видел тебя так одетой.
— Это еще что! Кстати, я замечаю, что ты тоже несколько переменился, капитан. — Она со значением посмотрела на Двойные протуберанцы на его высоком воротнике. — Кажется, ты говорил, что ты дипломат?
— Флотский атташе. Ты же это знаешь.
— Нет, я не знала. Флотский атташе. Это то же самое, что Равный шпион? Бюро разведки флота?
Перчевский покраснел.
— Не все. Только некоторые…
— Не обращай на меня внимания, Уолтер. Я просто думала вслух. Это объясняет кое-какие загадки вокруг тебя.
— Загадки? Вокруг меня? Брось, Макс, во мне загадок не больше, чем в бревне. Вот мы и пришли.
Десантник принял его идентификационную табличку и вложил в щель, глядя на экран, который им не был виден.
— Благодарю вас, сэр. С вами мисс Треверс, сэр?
— Да.
Часовой снова посмотрел на экран:
— Благодарю вас, сэр. Сэр, мэм, желаю приятно провести вечер.
— Мэм? — переспросила Макс. — Я такая на вид старая?
— Брось, Макс.
— А меня он проверять не будет?
— Он тебя уже проверил. Все в порядке. У тебя нет бомбы в сумочке.
