Юлия Трунина - Нимфа в камуфляже
— Какой эльф?! — срывается с губ недоуменный шелест.
— Тьфу!.. Совсем разболтался! Пойду, позову остальных. Надо тебя на кровать перенести.
Я попробовала приподняться, но даже не смогла поднять рук и в бессилии что есть мочи вышептала:
— Какой эльф?!! — но он не услышал или притворился, что не услышал.
Донеслись приглушенные голоса, потом раздались торопливые шаги. Первым подскочил магистр Арвисиан.
— Невероятно! — воскликнул он. — Молодой человек, примите от меня извинения и восхищения вашим талантом!
— Благодарю, — отозвался Малик.
— Иллия, как ты? — неожиданно появился передо мною Оссолоэт.
— Пока не знаю.
— Что? — наклонился он ближе.
— Пока не знаю!
— Так бывает, — деловито пояснил некромант, — через сутки голосовые связки придут в норму.
— Значит, с ней все будет в порядке? — услышала я голос короля. А он-то здесь откуда? И где это, здесь?
— Точно поручиться не могу, — ответил Малик со смешком. — У нее же, судя по всему, шило в заднице!
Я хотела ответить, что-то возмущенное, но тут поняла, что кого-то не хватает. Пробежала взглядом по толпящимся невдалеке фигурам, пытаясь узнать знакомые очертания.
— Вирдирион, подойди, — хохотнул принц, — а то девушка сейчас глаза вывихнет.
И вовсе я его не искала! С чего это он так решил?! Так думала, вдруг прибили, а не участвовала!
Он подошел, почему-то пошатываясь, и сказал:
— С возвращением.
— Спасибо. А ты что такой бледный? Задели, что ли?
— Нет, — покачал тот головой, — из наших пострадала только ты.
Я скептически нахмурилась.
— Он трое суток из седла не вылезал. Сюда спешил, — насмешливо доложил Оссолоэт.
Вирдирион бросил на него хмурый взгляд, но высказаться не успел.
— Так, господа давайте не будем переутомлять девушку. Ей нужно выспаться и набраться сил, — подал голос придворный маг. — Нужно перенести ее на кровать.
— Но я не хочу спать. Выспалась уже.
— Иллия, мне не хочется тебя пугать, — заговорил Малик, что-то упаковывая в черный ларчик, — но ты не спала… Ты умирала.
В общем-то, это и так было понятно, но в его устах это звучало особенно зловеще. Поэтому я безропотно разрешила переложить себя (в четыре руки несли: король, принц, Владыка и Исиан… красота!) на кровать, но от снотворного отказалась.
— Мне его нельзя, — пояснила я, пресекая поток возмущения. — Если мой организм решит, что нужно спать, то я засну, если же нет, значит, так надо. Кстати, повязку тоже надо снять.
— Она что, бредит? — нахмурился магистр Доминион.
— Не должна, — отозвался Малик.
— Если мне разрешено будет сказать… — послышался неуверенный голос.
— Да, Эрвиан…
— Мой брат тоже никогда не бинтовал раны и старался меньше спать, объясняя это тем, что так все заживет быстрее. Если я не ошибаюсь, то она завтра еще и на ноги встанет.
— Не ошибаешься, — сделала я попытку кивнуть.
— Но это невозможно! Нельзя с таким серьезным ранением!
— У регенераторов свои понятия о ранах и их лечении, — возразил Эрвиан.
— Пойдемте, господа, — еще раз всех окликнул магистр Арвисиан.
Эльфы стали уходить, а я вспомнила о недавно тревожащем меня вопросе.
— Постойте, а где мы сейчас находимся? — остановились и обернулись все, но ответил, точнее, переспросил, король.
— Прости, не поняли? — Я терпеливо повторила свой вопрос. — В Кен'Атаре, — ответил тот и потупился, видимо понимая, каким будет мой следующий вопрос.
— А как же орден? — не стала я его разочаровывать.
— Какой орден?… Нет никакого ордена, — усиленно захлопал глазами принц, так же подошедший ближе.
Я заподозрила неладное. Если бы все прошло, как планировалось, мне бы с гордостью сообщили о поверженных врагах, а так…
— Пророка поймали? — спросила я взыскательным тоном, как начальник с подчиненных.
«Подчиненные» потупились и начали усиленно переглядываться, в поисках козла отпущения, на которого можно было все свалить. «Козел», на котором сошлись все взгляды, немного помялся, но ответил:
— Нет. Надеемся, что кто-то из арестованных укажет на него.
— А давно причастных к заговору арестовали? — поинтересовалась я все у того же коз… то есть короля.
— Вчера утром.
— И их до сих пор не допросили? Вы что, идиоты?! — зашипела я на них. — Они же уже обо всем договорись, и правды нам не узнать!
Магистр Арвисиан открыл, было, рот, видимо для замечания о моих манерах, но Вирдирион чуть качнул голову, давая понять, что нечего обижаться на больных, на голову, людей, и тот промолчал.
— Они ни о чем не договорятся, — попытался оправдаться за всех Оссолоэт. — Все сидят под домашним арестом, под охраной.
— Под каким арестом?!! — сквозь шепот у меня прорезался первый звук, очень напоминавший визг гарпии.
Эльфы поморщились и с досадой покосились на принца, тот понял, что сболтнул лишнее и прикусил губу.
— Иллия, сейчас не время это обсуждать, — успокоительно заговорил король, явно чувствующий себя неуютно под моим горящим праведным гневом взглядом.
— А когда мы это будем обсуждать? Когда меня убьют?… Или когда вас… всех? Лично мне предпочтительнее второе. Тогда я позову Малика и с чистой совестью поинтересуюсь, какие цветы на могилки вы предпочитаете? Больше потому что вряд ли чем-то смогу помочь! — монолог был слишком длинный, и последние слова я опять произносила лишь губами, впрочем, кто хотел меня понять — поняли.
Король на несколько секунд прикрыл глаза, пытаясь взять себя в руки и найти нужные слова, но потом сдался, и устало сказал:
— Поправляйся, потом поговорим, — и быстро вышел из комнаты. Следом за ним ушло еще несколько эльфов, видимо охрана.
— Иллия, я, конечно, могу понять твои чувства, — заговорил Оссолоэт, как только за его дедом закрылась дверь, — но сама подумай, ты только что спросила, почему он не арестовал собственную дочь.
— …Которая состояла в заговоре против собственного отца, — продолжила я.
— Да не против отца! — он сел на край моей кровати спиной ко мне. — А против…
— …Будущего мужа, — это уже добавил Вирдирион.
— Да подожди ты!.. — с досадой махнул на него принц. — Надо же подробно разобраться.
— А тебе еще мало фактов?
— Бес тебя подери, Вирдирион! Я всегда знал, что ты не больно-то горишь желанием жениться на моей тете, но зачем так ее унижать?
— Что-о-о?! Я ее унижаю?!
Принц судорожно сглотнул, я, если честно, тоже попыталась, но в горле пересохло. Он не кричал, не угрожал, даже не матерился, просто так изменил тембр голоса до какого-то свистящего шипения, что и демон мог облысеть со страха.
