Александр Розов - Дао Кенгуру
Джоан Смит похлопала в ладоши, стараясь этим звуком передать некоторую иронию.
– Понятно. На твоем месте я бы тоже так обо всем этом рассказывала.
– Я даже не сомневаюсь, – ответил фон Вюрт.
– …Но, – продолжила она, – сейчас мне важнее понять другое: как Джонни Уилсон уже оказалась включена в эти игрища? Мое мнение вообще никого не волнует? Пожалуйста, ответь, не сползая в сторону. Ясно, что я не в той ситуации, чтобы капризничать.
– Объясняю, – ответил он, – ты можешь отказаться. Для тебя есть другой вариант, а роль Джонни Уилсон сыграет другая девушка. Типа как обмен вахтами на работе.
– Другой вариант? – переспросила спецагент Смит.
– E-o, – подтвердил меганезийский разведчик, – прикинь, напарник, я же знал, что тебя спросить не успели, так что подготовил альтернативу: ты журналистка из Папуа, и ты сотрудничаешь с одной австралийской компанией, аккредитованной на шоу.
– Вот, черт… Мы с той девушкой так похожи, что взаимозаменяемы?
Капитан-лейтенант INDEMI поднял руку и быстро подвигал пальцами.
– Вы не настолько похожи, но одна могла бы сыграть другую в театре. Такое сходство достаточно для оперативных целей, если не требуется общаться с какими-то целевыми фигурантами нос к носу.
– Если так, то достаточно, – согласилась спецагент Смит, – значит, если я выберу роль журналистки, то девушка-дублер будет играть Джонни Уилсон. А если я выберу роль Джонни, то девушка-дублер будет играть роль меня, притворяющейся журналисткой?
– Классно, напарник! – обрадовался фон Вюрт, – У тебя зверски быстро варит котелок!
– Я училась, – сказала она, – но, что-то я не понимаю. Одно дело – создать ID гражданки Папуа для журналистки. Это вашей конторе несложно. Когда вы щелкаете пальцами, в столице суверенного Папуа все подпрыгивают.
– Не то, чтобы подпрыгивают, но пожелания выполняют, – уточнил меганезиец.
– …Но, – продолжила американка, – создать ID гражданки Канады для Джонни Уилсон значительно сложнее. В Оттаве по вашему щелчку никто подпрыгивать не будет.
– E-o. Поэтому, задача решается креативно. А сам ID, как таковой, вообще не нужен.
Джоан Смит задумалась.
– Ты предлагаешь мне тест на сообразительность?
– Я с тобой обнюхиваюсь. Ты можешь делать то же самое. Между новыми напарниками всегда так. Или в Янкилэнде нет такого обычая в спецслужбах?
– Есть, – признала она, – ладно, я попробую сообразить. Подсказку ты оставил: сам ID не нужен. Значит, речь идет о девушке, которая попала в Канаду с 16 лет, и была подобрана пожилой парой индейцев. Если это индейцы из резервации, то девушка могла до 28 лет прожить там, не контактируя с властями и не получая ID. А дальше, она каким-то путем переехала в Меганезию. Но кто поверит, что она Джонни Уилсон из Детройта, случайно попавшая через реку в канадскую провинцию Онтарио дюжину лет назад? Должно быть веское основание. Есть вариант: полицейское расследование, в ходе которого получены свидетельские показания о Джонни Уилсон, неучтенной переселенке из Детройта.
– Классно, напарник! – снова сказал Скир фон Вюрт, – Тебе осталось угадать, на каком конкретно полицейском расследовании построена тема.
– Надеюсь, – предположила Джоан, – что тест разрешает использование Интернета.
– Конечно! Все как в бою! Любой источник info, который ты можешь выпотрошить.
Спецагент Смит, негромко высвистывая простой мотивчик, погрузилась в сканирование виртуального пространства, и на протяжении следующего получаса напоминала о своем присутствии в кабине только хмыканьем и фырканьем. А потом она объявила:
– Я нашла Джонни. Она была объявлена в розыск 28 февраля по расследованию теракта кйоккенмоддингкров. Уничтожение над западом Тихого океана самолета с делегацией финансистов из Эмиратов. Ответственность взяла на себя секта кйоккенмоддингеров, а канадская полиция приняла это всерьез, устроила массовые облавы, и изъяла списки из компьютеров. В списках фигурировала Джонни Уилсон из Детройта, проживающая на канадской территории, в резервации индейцев оджибве. Позже было установлено, что подозреваемая скрылась от полиции, и эмигрировала в Меганезию. Все сходится.
– Четкая работа, напарник!
– Легко работать, когда столько знаешь наперед, – ответила Смит, – но какого черта вы сделали псевдо – Джонни сектанткой – кйоккенмоддингером?
– Так было проще. Проект был наш, и мы подбросили списки псевдо – персон…
– Резонно, – буркнула она, – и, опять же, я не в том положении, чтобы капризничать.
Скир фон Вюрт отрицательно крутанул головой.
– Твоя интуиция знает: капризничать можно, иначе ты бы не капризничала второй раз подряд. Но твой рассудок пока цепляется за штампы Лэнгли, и воспринимает это, как парадокс. Вот поэтому ты уже второй раз говоришь, про свое положение.
– Ты так силен в психологии, напарник? – съязвила она.
– Нет, я не так уж силен в этом, но картина несложная. Прикинь сама.
Джоан Смит задумалась, «прикидывая картину».
Ее учили: двойной агент бежит по узкому гребню. Он может торговаться, только пока удерживает равновесие. Стоит ему сорваться в какую-то сторону, и контрразведка той стороны, куда он соскользнул, безжалостно прессует его. Никаких гарантий, никаких поблажек, никаких надежд, а только приказы-ультиматумы, исполнение которых еще сильнее затягивает сорвавшегося двойного агента в фатальный штопор. Сейчас она соскользнула и, по канонам, капитан-лейтенант фон Вюрт должен ее прессовать. Но он наоборот подчеркивает, что Джоан для него напарник, а не объект прессинга.
– Почему INDEMI со мной миндальничает? – уже вслух спросила она.
– Никто с тобой не миндальничает, – ответил он, – к тебе относятся, как к нормальному человеку, что естественно. Ты с первого шага в Меганезии вела себя, как нормальный человек в нашем понимании. Как ты с нами, так и мы с тобой. Это обычай Tiki-foa.
– Гм! – буркнула она, – Еще скажи: «сеньорита, ты под защитой Великой Хартии».
– Можно и так сказать, – подтвердил капитан-лейтенант INDEMI, – в Хартии сказано: «Сделки, добровольно заключенные информированными людьми – выполняются». Ты помнишь: с тобой 5 марта заключена сделка. Ты ее выполняешь. Мы – тоже.
Сама собой образовалась пауза в разговоре, и Джоан прокрутила в голове прошедшие полгода – будто фильм на ускоренной прокрутке. Нези всегда поддерживают людей, у которых образ жизни соответствует «обычаю Tiki-foa». Хотя при чем тут Tilki – это же обычай «берегового братства» Великой Кокаиновой тропы. «У всех морей один берег», кажется, так выражаются эти «hombre» (или «foa» – если на полинезийский манер). Но, несмотря на явную сказочность версии происхождения этих обычаев от какого-то там античного закона великого короля Мауна-Оро, они работали, потому что только такие отношения между людьми давали нормальный ритм жизни факториям на островках и атоллах, разделенных сотнями миль океана. Они работали, еще и как фильтр, который пропускал только «своих», и выбрасывал «чужих». Джоан еще раньше задумывалась о парадоксе: как Тропа (явно мафиозная формация) породила такую этическую систему (выражаясь в духе умников, изучающих общество, не вставая из-за стола в кабинете). Точнее, она задумывалась, почему фильтр опознал ее, как «свою» – вопреки, кажется, бесспорной чужеродности спецагента CIA в анти-системной среде foa. Теперь, когда руководство CIA решило сделать камикадзе из своего спецагента, ставшего слишком подозрительным, анти-системная среда отреагировала, как всегда при угрозе «своим»: прикрыла «своего», вывела из-под удара вражеской системы, и начала готовить свой встречный удар. Правда, пока непонятно какой.
