Гай Кей - Поднебесная
Это было ошеломляющее достижение, о котором трудно даже думать. Говорили, что стена тянется на шесть тысяч ли. Говорили, что четыреста тысяч человек умерло во время ее строительства и перестройки в течение столетий. Тадзэк верил в последнее утверждение.
Он ненавидел Стену. Он прожил двенадцать лет своей жизни, охраняя ее.
Один из его людей что-то сказал, указывая рукой на север. Тадзэк посмотрел в направлении пальца этого человека.
К воротам приближались два торговца. Они еще были далеко, за ними тянулась цепочка коней. Здесь, в землях шуоки, это было необычно. Это богю ездили туда-сюда, это они весной приезжали на встречу у излучины Золотой реки, куда приводили тысячи лошадей. Их покупали и уводили на юг для бесконечных нужд Катая.
Шуоки торговали менее регулярно. Часто товаром были украденные ими кони, в основном — у тех же богю. Тадзэк не удивился бы, если сейчас был именно такой случай. Когда эти двое приблизились, он увидел четырех коней в дополнение к тем двум, на которых они скакали. Теоретически он мог арестовать этих будущих продавцов, передать их на суд племени (который никогда не был приятным) и оставить коней в качестве платы за причиненные катайским солдатам неудобства.
В реальности они чаще всего пропускали таких торговцев в страну. Стандартная политика армии сейчас: кони имели слишком большое значение, необходимо, чтобы кочевники продолжали их приводить. А они перестанут, если их будут арестовывать. Обычная практика для командира стражи у ворот — принять скромную компенсацию за то, что он посмотрит в другую сторону, пока украденные товары провозят в Катай.
Тадзэк ждал, пока воры-шуоки подъедут ближе. Он хотел задать им несколько вопросов. Сведения нужны были ему больше, чем конь или горсть монет, которые он могли ему предложить. Он видел, что лошади под шуоки устали, даже те, которых они вели на веревке. Их гнали без отдыха, и это могло служить подтверждением того, что они украдены. Усталые кони стоят дешевле.
Тадзэк с каменным лицом смотрел вниз, на приближающихся всадников. Ему все это не нравилось.
Двое мужчин подъехали к его воротам и остановились внизу.
Они были не из племени шуоки. Первая неожиданность.
— Просим позволения проехать с конями на продажу, — произнес тот, кто был больше. Богю, это видно по его волосам. Он говорил на катайском языке, как варвар. Впрочем, он и был варваром. Тот, что поменьше, носил на голове капюшон. Иногда они это делали в присутствии катайских солдат, из страха.
Ну ведь они и должны бояться, не так ли?
Это отец и сын, решил Тадзэк. Вместе воруют. Удивительно встретить богю так далеко к востоку, особенно если их всего двое. Хотя это и не его проблема. У него другие проблемы…
— Что вы видели на севере, вороватые богю? — с вызовом спросил он.
— Что вы имеете в виду? — Никакой реакции на оскорбление, отметил Тадзэк.
— Гарнизон!
— Крепость пуста, — согласился большой мужчина. Он был голый по пояс, и глаза держал опущенными. Это тоже было нормально — так положено. В конце концов, эти варвары разговаривали с офицером Шестой армии Катая.
— Следы коней и людей ведут в эту сторону. Они не приходили сюда? — вновь подал голос богю.
Это не его дело, правда?
— А что другой форт?
— Не были так далеко. Но много солдат идет сюда. Больше, чем один форт. Может, два дня?
Он по-прежнему не поднимал глаз, но это было правильно. Кочевники умеют читать следы на своей траве.
— Там что-то произошло?
— Произошло?
— Вы видели кого-нибудь из шуоки?
— Нет, — ответил большой мужчина.
— Мне нужен ответ получше! — вскинулся Тадзэк.
— Нет, уважаемый господин, — сказал мужчина, что в другое время было бы смешно.
— Кто-нибудь из этих пожирателей дерьма направляется в эту сторону? Ты их видел?
— Шуоки нет. За нами скачут богю.
— Почему?
— Мы… нас изгнали из племени, уважаемый господин.
И это дает ответ на вопрос, почему эти двое забрались так далеко на восток. Интересно, что их преследуют, но недостаточно интересно. У племен свои законы. Если они остаются к северу от Стены и не причиняют беспокойства гарнизонам, то это не имеет отношения к Катаю. Или к Тадзэку Кажаду из Шестой армии. Однако все усложнится, если появятся богю и увидят, как он впустил этих двоих за Стену. Но у них кони. Кони имеют значение…
Тадзэк посмотрел на север. Никого.
Он кивнул стоящему рядом солдату:
— Открой им ворота.
Потом посмотрел вниз, на двух всадников.
— Куда вы их ведете?
— Этих лошадей заказали каньлиньские воины, — ответил большой мужчина.
Сюрприз.
— Вы намерены доставить их к самой горе Каменный Барабан?
— Они их заказали. Три небольших лошади. Некоторые каньлиньские воины — женщины.
Да пошлют боги песчаную бурю и ослепят глупцов! Как будто Тадзэк не знает, что некоторые из людей в черном — женщины? И что эти женщины могут убить тебя так же легко, как мужчины.
— В таком случае у нас проблема, мой друг без рубахи. Каменный Барабан в шести днях пути, верно? Я не собираюсь разрешать конокрадам-богю ехать одним так далеко вглубь Катая.
— Всего четыре дня пути, командир дуй. Вы проявляете должную осторожность, но все в порядке. Мы здесь, чтобы их сопровождать.
Голос раздался позади него. Он говорил на безупречном катайском языке.
Тадзэк быстро обернулся — и увидел трех каньлиньских воинов верхом на конях, у самых ворот внутри.
Это уже случалось с ним раньше: они умели оказаться рядом с вами, среди вас, прежде чем вы успевали заметить их приближение. Двое мужчин, одна женщина, увидел он в вечернем свете. У них были надвинуты на голову капюшоны, на спине висели мечи, у седел — луки.
Тадзэк посмотрел вниз. Если раньше у него было просто скверное настроение, то сейчас оно испортилось куда сильнее.
— Как вы узнали, что они приехали? — спросил он.
Первый воин улыбнулся. Кажется, его это позабавило.
— У нас была договоренность, — ответил он. — Нетрудно наблюдать за всадниками из разных мест вдоль Стены.
Ну, мать-твою-так, хотелось сказать Тадзэку.
— Вы что-нибудь узнали о солдатах гарнизона? Тех, которые проехали здесь?
— Седьмая и Восьмая армии, — быстро ответил каньлиньский воин. — Они двигаются на юг. У вас достаточно людей, чтобы охранять этот участок Стены?
— Разумеется! — резко ответил Тадзэк. Как будто он собирается в чем-то признаваться этим людям в черном.
— Хорошо, — невозмутимо сказал воин. — Будьте добры, пропустите наших коней. И прошу вас, примите для вас и ваших солдат немного рисовой водки, которую мы привезли в качестве скромного дара тем, кто защищает нас здесь. Возможно, она лучше, чем ваша.
