Вероника Иванова - Право быть
Лазурь, далекая и близкая. Бесконечно высокая и опасно глубокая, такая непохожая и вечно единая.
- Драконы.
- Верно!
- Насчет самих Нитей я не сомневаюсь, но как быть с тем, что возникает на них?
Тилирит щелкнула меня по носу:
- Подумай немножко и ответь, может ли окунь резвиться в песках пустыни, а соловей петь песню в морских глубинах?
- Конечно, нет. Ни тот, ни другой просто не смогли бы поменяться местами.
- Да. Но почему?
- Потому что…
Я никогда не задумывался над столь напрасными в силу своей странности вопросами, и даже многочасовое размышление вряд ли пролило бы свет на упомянутые тайны бытия, но времени у меня не было, значит, следовало ответить первым пришедшим в голову образом:
- Потому что так заведено.
- Потому что все драконы разные! - поправила меня тетушка,- Из плоти одних рождается земная твердь, из плоти других - небеса, потому и каждая Нить обрастает своим мхом, не похожим на чужой.
- Хочешь сказать, что люди, живущие в одном городе, совсем не такие, как в других?
- А разве нет? И иногда даже в пределах одного дома… - Она прищурилась, как ребенок, подставляющий личико
лучам солнца в первый теплый день весны - Да, у них есть общие черты, в конце концов, все они вышли из плоти единокровных родственников, а не чужаков, но различия неминуемы.
- Это я понял. Но почему Ксаррон желает гибели своих… подданных?
- Потому что слишком молод и глуп. Извини, дорогая моя, но это правда.
Магрит спокойно пожала плечами:
- Знаю.
- К тому же он не столько желает, сколько не видит пока иного пути.
- Пути куда?
- Пути к самому себе, разумеется.- Тетушка опустила подбородок в пушистые складки шали - Нити, составляющие нашу плоть, невидимы нам, и если среди них затесалась одна недостаточно хорошо спряденная и портящая все полотно, найти изъян можно лишь единственным образом. Посмотреть на Гобелен с другой стороны.
- С Изнанки?
- Это можешь сделать ты, но не мы.- Тилирит вздохнула, но без печали.- Однако средство, доступное нам, ничуть не хуже, просто его нужно учиться применять, а уроки, как сам понимаешь, по вкусу не каждому. Конечно, со временем понимаешь их необходимость и несомненную пользу, но в молодые годы кажется, что любую победу можно одержать, если приложить побольше сил.
- Значит, вы наблюдаете за…
- Миром, родившимся на Нитях. За всеми и каждым, потому что любое живое существо, впервые увидевшее свет в наших владениях, несет отпечаток нашей души, иногда мгновенный, иногда тщательно выдержанный.
Но тогда получается, что тот же Дэриен - зеркальное отражение Ксаррона, прошлого или настоящего? А может быть, будущего? И Селия, и Борг, и… Многие-многие люди. А ведь еще есть и другие расы.
- Это… удивительно.
- А главное, полезно. Но Пресветлая Владычица, как порой стыдно смотреть на свои копии!
- Стыдно?
Тилирит подмигнула мне:
- А как же! Тем более другие тоже их видят, не забьфай. Так что иной раз согласен умереть, только бы стереть живую и весьма своенравную память о своих чудачествах и ошибках.
- И Ксо тоже хочет начать заново?
- Скажем, это представляется ему наиболее простым. Но он по простоте душевной полагает, что гибель внешнего мира никак не скажется на внутреннем.
Я вспомнил собственные злоключения и то, как распрощался с серебром.
- Ты не хочешь ему объяснить? Он же умрет сам, если попытается довести до гибели других! Вернее, иначе они попросту не погибнут, ведь разрушение…
- Всегда начинается внутри,- с многозначительной мрачностью закончила мою фразу тетушка.- Он знает, не сомневайся. Только пока для Ксо подобные слова - пустой звук.
- Но он же поймет? Когда-нибудь?
- Очень на это надеюсь,- пробормотала Магрит.
- В конце концов, смерть не станет концом пути, и тебе это известно лучше, чем многим из нас. На собственной шкуре, так сказать, изучено,- то ли в утешение, то ли в назидание заметила Тилирит.- Хорошо хотя бы то, что он готов пробовать. Снова и снова… Впрочем, сей зуд терзает каждого дракона, и умершего более, нежели продолжающего жить.
- Зуд?
Болотные озера глаз страдальчески, но вместе с тем и мечтательно потемнели.
- И еще какой. Словно кто-то изо дня в день жалит твое сознание, и яд то растекается, обжигая все, до чего сможет добраться, то комком бьется в каждую мысль. Ты не представляешь, как заманчиво знать, что можно перечеркнуть прошлое и сотворить новое, прекрасное, безгрешное будущее… Перед этим зовом трудно устоять.
Наверное, представляю. Я ведь ждал и никак не мог дождаться смерти, хотя для меня она означала совсем иное. В отличие от всех моих родичей, по отдельности и вместе взятых, мне не дано изменить мир Пустоты. Да, он может расшириться или сузиться, делясь пространством с драконьими Нитями, но сокрытая в нем суть останется той же. Единственное, что способно тасовать разные качества, телесные и духовные, как колоду карт, это…
Нет, единственный. Привратник.
Страж, следящий за шириной щели между створками ворот, никогда не закрывающихся наглухо. Но если драконы могут всесторонне оценить воплощение своих грехов и откровений, то мне остается лишь перебирать собственные спутанные воспоминания и гадать, чем обернулось то или иное мое слово или действие.
Рушить надоевшие дома и строить на освободившихся местах новые - может ли быть что-то увлекательнее? Но почему тогда мир не кружится, как сумасшедший, в колесе жизни и смерти, а движется размеренно, порой почти незаметно?
Потому что кое-кто из драконов находит в себе силы противостоять зову.
- Что же держит вас?
Она провела ладонью по моей щеке.
- Страх потери. Сожаление о том хорошем, что все-таки удалось сотворить. И лень. Много-много лени.
Ушам своим не верю.
- Лень?!
- Она, единственная и неповторимая. Видишь ли, когда дракон окончательно развоплощается, это естественным образом затрагивает не только его Нити, но и близлежащие, а значит, всем остающимся в реальности придется долго и кропотливо латать образовавшиеся дыры. Я, к примеру, считаю ниже своего достоинства беспричинно доставлять подобные неприятные хлопоты своим соседям. Возможно, когда-нибудь и по взаимной договоренности…
- На меня ты всегда можешь рассчитывать,- без тени улыбки, но и не злоупотребляя торжественностью, пообещала Магрит.
- Хорошая девочка. Правда, выбрала плохого мальчика,- грустно усмехнулась тетушка.
- Я не выбирала.
- А хотела бы выбирать?
Лазурь бездонных глаз даже не вздрогнула. Наверное, потому что шторм сомнений давным-давно утих.
