Дэвид Фарланд - Логово Костей
«Бей!» — приказала Земля, и Габорн перепрыгнул через ближнего опустошителя и вонзил копье в еще одного вектора. Он вытянул шею и испытал чувство удовлетворения, увидев, как одна из призрачных голубых рун монстра выцветает и становится серой.
Завитки тьмы закружились вокруг него, и Габорн почувствовал желание упасть на пол и умереть. Чудовище одерживало верх, сумев подчинить себе его конечности.
Он закричал, как будто произнося проклятие:
— Да помогут мне Всеславные!
В этот миг Габорн хотел только одного — самому стать чистым светом, чтобы сражаться с губительным злом, с которым он столкнулся.
Чудовище захрипело, словно его ударили, и тьма отступила.
То, что одно лишь его страстное желание причинило, казалось, сильную боль этой твари, воодушевило Габорна.
Я могу сделать это, подумал он. Я могу воззвать к Всеславным, и она знает об этом.
«Нет, — послышался шепот чудовища. — Ты недостоин». Перед его глазами вспыхнули картины: два опустошителя разрывают человека пополам, пожирая его; женщина старается убежать от опустошителя, а его лезвие со свистом опускается и рассекает ее надвое. «Это сделано тобой», — шептала тварь.
Но Габорн не верил этому. Заставляя его видеть разрушение мира, тварь надеялась сломить его волю.
— Я достоин, — сказал Габорн. — Всеславные сделали меня таким.
Великая Истинная Хозяйка захрипела и сделала выпад.
Габорн почувствовал, что в своем отступлении подошел вплотную к искривленному каменному дереву, ствол которого больно ударил его по ребрам.
Чудовище рванулось вперед невероятным прыжком.
«Прыгай», — предупредила Земля. Габорн взлетел в воздух на тридцать футов, проскользнув между двумя ветвями дерева. «Уворачивайся». Он почувствовал предупреждение и извернулся в прыжке. «Уворачивайся», — снова предупредила Земля, и он снова извернулся, уже приземляясь.
Великая Истинная Хозяйка словно прочесывала воздух своим кристаллическим жезлом, нанося удары с невероятной скоростью. Один, два, три раза она попыталась достать Габорна, когда он падал, и каждый раз он лишь чудом уворачивался от удара.
Летя вниз, Габорн увидел во входном проеме зала свет и танцующие огромные тени. Йом пришла на помощь.
Габорн приземлился на твердую скалу. Землетрясение словно поднимало землю дыбом, и камни дождем сыпались с потолка.
* * *Йом бежала много миль, следуя за Габорном, пока наконец за очередным поворотом не увидела впереди свет. Она различила очертания человеческих фигур, дюжины фигур, и крик замер у нее в горле, потому что она вообразила, что Габорн ввязался в сражение с инкарранцами.
Но приблизившись, она увидела лишь толпу оборванных, истощенных созданий, тени людей, одетые в лохмотья, и она вспомнила рассказ Аверан о пленниках в темных закоулках мира.
Она бросилась к ним.
— Где Габорн? — спросила она умоляющим голосом. Сначала никто не ответил, потому что у нее было много даров и она говорила слишком быстро, но наконец кто-то показал в глубину туннеля:
— Туда! Торопись!
Йом бросилась по следу, по полу, отполированному, как могильная плита, миллионами опустошителей, которые бродил и по нему многие века. Ее сердце билось, как молот, в такт каждому шагу. Она знала, что Габорн шел прямо вперед, потому что он не оставлял знаков в боковых туннелях.
Она бросала быстрый взгляд в каждый боковой ход, пересекавший ее путь, боясь, что может сбиться с дороги. Она видела большие комнаты, высеченные в скале, и ей очень хотелось исследовать их, чтобы узнать как можно больше о тайных путях опустошителей.
За долгие, утомительные дни пути она утратила свою способность следить за временем. Казалось, эта гонка бесконечна и измеряется только чувством крайней необходимости, которое вело ее.
За следующим поворотом она увидела трех мертвых опустошителей и конец туннеля. Словно из страшной дали, до нее донесся крик Габорна:
— Йом, остановись!
Земля вздыбилась и заходила ходуном под ее ногами. Йом бросилась к стене, ища опоры, и осторожно огляделась, опасаясь, не рухнет ли свод, но стены и свод были укреплены клейкой слизью.
Она вбежала в проем, ведущий в огромный зал. Камни сыпались с потолка. Повсюду грудами лежали мертвые опустошители. Но в отдалении Йом увидела пробирающегося сквозь толпу соплеменников опустошителя, значительно превосходящего размерами все, что она могла себе представить. Брюхо твари так раздулось от яиц, что казалось, она сейчас лопнет. Несмотря на это, она легко двигалась по полю боя с такой скоростью и такой грацией, что у Йом перехватило дыхание.
Затем Йом разглядела Габорна — вторую тень, освещенную только отблесками рун, начертанных на огромных опустошителях. Он находился на свободном пространстве, создавшемся, когда опустошители бросились в стороны, спасаясь от него.
Габорн и его противник двигались, словно танцуя, казалось, они читают мысли друг друга. Габорн отпрыгнул назад почти на восемьдесят футов, изогнувшись в воздухе, чтобы избежать удара бичом.
Йом и представить себе не могла, чтобы человек мог двигаться с такой грацией и скоростью. Это было похоже на молнии, вспыхивающие в небесах. Ей казалось, что Габорн стал природной стихией, Суммой Всех Людей.
Но Великая Истинная Хозяйка нападала на него с такой же скоростью, и если Габорн был Суммой Всех Людей, то она сейчас, с ее мощью и жаждой уничтожения, казалась Суммой Всех Опустошителей.
Оба они, Габорн и его противник, стремительно двигались между двумя уродливыми каменными деревьями.
— Йом, — крикнул Габорн, — убивай векторов.
Вся пещера была полна бесчисленными опустошителями, каждый из которых был отмечен мягко светящейся руной. Йом начала понимать, что она должна делать. Она внимательно огляделась в поисках цели. Слева ее острый взгляд заметил яркое сияние. Полдюжины опустошителей сгрудились вокруг него, словно стараясь спрятать от глаз врага.
Йом ринулась вниз с возвышения, прямо к этому свету. Несколько молодых стражей сделали выпад в ее сторону. Приблизившись, она прыгнула прямо к морде одного из них. Он отшатнулся, Йом, пригнувшись, проскочила между его лапами и распрямилась за его спиной.
Она увидела лежащего опустошителя, на плечах и голове его светились дюжины бледно-голубых рун. Она вонзила копье в мягкий треугольник вектора. Кровь и мозг хлынули из рапы.
В двухстах ярдах от нее Великая Истинная Хозяйка зашипела от злости.
