Маргарет Уэйс - Кузница души
Рейстлин поднялся с каменного пола. Он отряхнул пыль и грязь с ладоней, еще раз обратив внимание на странный золотистый цвет кожи. Его осенила догадка о том, что это золотистое покрытие защитило его от огненного шара. Это было похоже на рыцарские доспехи, только гораздо более надежные; рыцарь в полном облачении все же сгорел бы, если бы его догнал тот огненный шар, а Рейстлин остался цел и невредим.
«И если это так, — сказал он про себя, — если это доспех или защита магического рода, то она может пригодиться мне в будущем».
В кладовой полыхал пожар. Рейстлин подождал, пока не затихли самые яростные языки пламени, делая передышку, собираясь с силами, вспоминая следующее заклинание. Прикрыв нос рукой против невыносимой вони жареных эльфов, Рейстлин преодолел последние ступени и приготовился встретиться со следующим врагом.
Наверху лежали два тела, обгоревших до черноты, так, что их невозможно было узнать. Третьего тела не было видно. Конечно же, ведь все это было иллюзией, напомнил себе Рейстлин. Возможно, конклав просто обсчитался.
Выйдя из подвала, он подобрал полы своих одежд и переступил через труп одного из эльфов. Он быстро оглядел кладовую. Стол превратился в гору углей, о швабрах и метлах напоминали только клубы дыма и пепла. Среди всего этого разрушения виднелся смутный призрак Фистандантилуса. Иллюзия его облика была слабой и нестойкой, почти неотличимой от дыма. Хороший чих сдул бы его с места.
Рейстлин улыбнулся.
Старик протянул руку в черном рукаве. Рука была сморщенной, иссохшей, пальцы казались голыми костями.
— Теперь я получу свою плату, — сказал Фистандантилус.
Его рука потянулась к сердцу Рейстлина.
Рейстлин сделал шаг назад, выставив руку ладонью вперед в защитном жесте.
— Благодарю за помощь, архимаг, но я расторгаю сделку.
— Что ты сказал?
Слова, свистящие, опасные, извивались в мыслях Рейстлина как гадюка в корзине. Голова гадюки поднялась, прищуренные безжалостные глаза не отрывали взгляда от него.
Уверенность Рейстлина поколебалась, его сердце сжалось. Ярость старика обдала его пламенем более жестоким, чем то, из которого состоял огненный шар.
«Я же убил эльфов, — напомнил себе Рейстлин, пытаясь удержать быстро ускользающую смелость. — Заклинание принадлежало Фистандантилусу, но магия, сила, стоявшая за ним, была моей собственной. Он слаб и истощен; он не опасен для меня».
— Наш договор расторгнут, — повторил Рейстлин. — Возвращайся в свою плоскость бытия и жди там следующей жертвы.
— Ты нарушаешь свое обещание! — прорычал Фистандантилус. — Это бесчестно!
— Я что, соламнийский рыцарь, чтобы заботиться о чести? — спросил Рейстлин, и добавил: — Если уж на то пошло, то что за честь в том, чтобы заманивать мух в паутину, заматывая их в кокон и пожирая? Если я не ошибаюсь, то твое собственное заклинание защищает меня от любой магии, которую ты можешь попытаться применить. В этот раз муха ускользнула от тебя.
Рейстлин насмешливо поклонился тени старика. Он демонстративно повернулся и двинулся к двери. Он чувствовал, что если доберется до двери, выйдет из этого склепа, из комнаты смерти, то окажется в безопасности. До порога было недалеко, и, хотя какая–то часть его все еще ожидала почувствовать прикосновение костлявой руки на плече, его уверенность росла с каждым шагом.
Он дошел до двери.
Когда раздался голос старика, казалось, он идет откуда–то издалека. Рейстлину пришлось напрячь слух, чтобы слышать его.
— Ты силен и умен. Ты защищен доспехом, который создал ты, не я. Но твое Испытание еще не закончилось. Тебя ждут другие сражения. Если твой доспех сделан из стали, истинной и прочной, то ты выживешь. Но если это лишь ржавая хрупкая окалина, то она треснет и разлетится на куски при первом же ударе, и, когда это случится, я проникну внутрь и возьму то, что принадлежит мне.
Голос не мог повредить ему. Рейстлин, не обращая на него внимания, продолжил свой путь, вышел из кладовой, и голос исчез, как растаявший в воздухе дым.
6
Рейстлин вышел из кладовой, и оказался в темном каменном туннеле. Сначала он испугался, не понимая ничего. Он должен был очутиться в кухне Лемюэля. Но миг спустя он вспомнил, что дом Лемюэля на самом деле не существовал нигде, кроме его собственного воображения и воображений тех, кто с помощью колдовства создал его.
На стене возле него мерцал мягкий свет. В серебряном светильнике, сделанном в виде руки, покоился шар, светящийся белым светом, похожим на свет Солинари. Рядом с ней медная рука держала шар, светящийся красным светом, а возле нее рука из черного эбонита не держала ничего — по крайней мере, ничего, что мог бы видеть Рейстлин. Маги, которым покровительствовал Нуитари, увидели бы черный свет.
По этим светильникам Рейстлин понял, что снова очутился в Вайретской Башне, в одном из ее бесчисленных коридоров. Фистандантилус лгал. Испытание Рейстлина окончилось. Ему оставалось только найти дорогу назад в Зал Магов, чтобы получить заслуженные поздравления.
Его затылка коснулся горячий воздух. Рейстлин начал поворачиваться. Жгучая боль и невыносимое ощущение металла, задевающего кость, его собственную кость, заставило его скорчиться в судороге.
— Это за Микаха и Ренета! — прошипел Лайам.
Тонкая, но сильная рука Лайама обвилась вокруг шеи Рейстлина. Мелькнуло лезвие.
Эльф надеялся закончить дело первым же ударом, вонзив нож в середину позвоночника Рейстлина. Но движение воздуха предупредило Рейстлина, и, когда он поворачивался, кинжал прошел мимо цели и лишь скользнул по ребрам. Теперь Лайам решил перерезать ему горло.
Рейстлин так растерялся и испугался, что на ум ему не шло ни одно заклинание. Иного оружия, чем магия, у него не было. Положение вынуждало его защищаться, как животное, зубами и когтями. Страх оставался его единственным и самым мощным оружием, если он мог его контролировать. Он смутно вспомнил, как его брат и Стурм сходились в рукопашном бою.
Сложив руки вместе, Рейстлин со всей силой, которую могло собрать его напряженное от панического страха и волнения тело, ударил правым локтем под дых Лайама.
Темный эльф резко выдохнул и повалился на спину. Но он не пострадал, у него всего лишь перехватило дыхание. Он быстро поднялся на ноги, сделал выпад ножом в сторону Рейстлина.
Рейстлин в панике схватил своего противника за ту руку, в которой тот держал нож. Они продолжали бороться — Лайам не оставлял попыток ударить Рейстлина ножом, Рейстлин пытался выбить нож из руки темного эльфа.
Они находились в узком коридоре, где не было места, чтобы развернуться. Силы Рейстлина быстро убывали. Он не мог долго продолжать этот смертельный танец. Рейстлин решил рискнуть и понадеяться на удачу. Он собрал всю силу, напрягся и ударил кулаком эльфа, сжимавшим нож, в каменную стену.
