Полина Дрожжинова - Что ты ищешь?
Они помолчали некоторое время.
— Знаете. Всё может оказаться не так, как вы хотите. И вы просто должны помнить, что у вас уже есть семья. Судя по тому, что я сегодня слышала — неплохая.
Оборотень скосил на неё зелёные глаза.
— А без пафосных наставлений никак?
Девушка уткнулась лицом в подушку.
— Простите. Я из лучших побуждений. — Пробубнила она.
— Знаю. Мышка, у тебя в голове одни благие намерения. — Усмехнулся мужчина. — Я всё это понимаю. Я готов к разочарованию. Я готов уже ко всему. Даже не знаю, зачем вообще мне это надо… Просто по — другому не могу. Если не узнаю — не смогу спать спокойно. Можешь называть это любопытством.
— Моя тётя говорила, что очень часто любопытство до добра не доводит. Но я понимаю. В этой ситуации вы действительно правы. Вы ищете родителей и за это никто никого не вправе осуждать.
Они снова помолчали. Вальдр был рассеян, а Эля хотела спать — лекарство медленно начинало действовать.
— Я даже не знаю что сказать… Ну родителям… Вариант, испробованный на канцлере, как- то не впечатляет. Что бы ты сказала? Ты меня слышишь? — Оборотень повернул голову и возмущённо засопел — учительница мирно спала, подложив под щёку ладонь.
* * *Для похода к дому канцлера Вальдр выбрал самый длинный путь. Не потому, что испытывал страх — ему нужно было отрепетировать снисходительный и гордый взгляд и ироничную улыбку, показывающую насколько прекрасно он справлялся в жизни без кровных родственников. Проходя мимо какой‑то пекарни, он не преминул зайти и купить целый кулёк маленьких булочек.
"Я не веду себя странно? Нет? Почему я так себя веду? Почему мне кажется, что что‑то не правильно?"
Он поднял взгляд на громаду императорского замка.
"Эйнар уже наверно там со своим отцом обсуждают планы поимки предателей. Интересно, кто же хотел убить принца? Этот бестолковый любитель частушек совсем не похож на сына императора, но ему достанется всё." — Парень заглотил очередную булочку и хитро прищурился. — А ведь я наконец в столице, в городе, в который так мечтал попасть. Что ж… Может мне подсидеть начальника Управления? Такая работа была бы по мне. Потом бы подсидел какого‑нибудь министра… Мира с отцом были бы поражены". — Он запнулся, увидев перед собой знакомые двери дома канцлера. Рядом с домом на расчищенной от снега мостовой стояла карета, запряжённая четвёркой лошадей. Её окна закрывали тёмно — зелёные бархатные шторы.
"Странно… Обычно я долго блужу… А тут слишком быстро нашёл…"
Всучив кулёк с недоеденными булочками пробегающему мимо мальчишке, Вальдр одёрнул плащ. Нацепив на лицо холодное и вежливое выражение лица, он постучался. Открыл дворцкий — непроницаемо учтивый пожилой мужчина с идеально ровной осанкой. Узнав имя гостя, слуга проводил его в гостиную.
— Приветствую, господин Ярдар. — Канцлер поднялся с золотистой оттоманки, на которой читал какие‑то письма. Его взгляд остановился на лице Вальдра. Этот взгляд — печальный и изучающий, удивил парня и в прошлый раз. Но он никак не мог разгадать его смысла.
Зеленоглазый оборотень поклонился.
— Вы сказали, что сегодня отведёте меня к отцу. Надеюсь, я не помешал вашим планам и не прибыл слишком рано?
Старший оборотень покачал головой.
— Я договорился о встрече — он будет здесь.
Вальдр протянул руку и взял запечатанный конверт. Разглядывая плотную бархатистую бумагу, он прищурился.
"Как‑то всё слишком таинственно…"
— Отец, всё готово. Добрый день, господин Ярдар. — В гостиную вошёл Гиннар. Гость с удивлением отметил, что нос сына канцлера изрядно распух. Проследив направление его взгляда, тот невозмутимо приподнял бровь, как будто аристократ с распухшим носом — это нечто само собой разумеющееся.
— Весьма признателен. Прощайте.
В холле, когда он завязывал тесёмки плаща, любезно поданного дворецким, Вальдр вдруг почувствовал на себе чей‑то взгляд. Подняв голову, он увидел на верхней ступеньке лестницы, ведущей на второй этаж, русоволосую девушку в скромном зелёном платье. Она стояла, положив одну руку на перила, как будто в любой момент готова была сорваться с места. Бледное лицо выражало растерянность и испуг. Вздрогнув, девушка отвернулась и поспешила наверх.
"Что с ней? Будто привидение увидела. Хотя, впрочем, мне не до душевных метаний дочки канцлера. Это ведь она?" — Вальдр повернулся и вышел на улицу. Холодный воздух взлохматил чёрные пряди — оборотень благоразумно не снимал парик, после последнего инцидента.
Улица, указанная в конверте, совсем не напоминала респектабельную улицу, где проживал канцлер. Это были склады возле верфи. Судя по отсутствию охраны — зимой пустующие. Снег припорошил длинные деревянные здания, напоминающие сараи, а на земле было лишь несколько дорожек свежих следов.
"Это какое‑то странное место для встречи."
Вальдр с подозрением озирался по сторонам. Однако уйти он не мог — это значило потерять шанс встретиться с настоящим отцом.
— Нет ну действительно странно. Дом номер пять… А у этих сараев есть номера?
— Каррр! — Сидящий на одной из покатых крыш огромный ворон, повернул голову на бок и уставился на парня своими глазами — бусинками.
Оборотень, который от неожиданности едва не подпрыгнул, нервно усмехнулся.
— Может посчитать пятый дом от озера?
Вальдр так и поступил. Особо ни на что не надеясь, он открыл дверь нужного здания — она даже не была заперта — одни бесполезные дужки для висячего замка. Разглядеть он что‑то не успел — ему на голову надели мешок, пропитанный каким‑то тошнотворно сладким веществом, от которого нестерпимо хотелось спать. Сильные руки подхватили его, не давая упасть. Последняя мысль парня была — "Какой же я идиот".
* * *Сознание вернулось сразу — как будто кто‑то пнул его в бок, заставив проснуться. Вот он толкает рассохшуюся дверь склада, а в следующий момент уже лежит на холодном каменном полу и смотрит в высокий, плохо видимый в полумраке потолок, украшенный лепниной. Он резко сел и огляделся по сторонам. Зал был поистине огромен — не настолько как бальный зал во дворце энтейского наместника, но всё же… Единственный источник света — камин, позволял разглядеть висящие по стенам картины — в основном, чьи‑то портреты. Отблески огня скользили по нарисованным лицам, так, что создавалось впечатление, будто они живые. За большими, стрельчатыми окнами царила ночь. Под взглядами десятков портретов, Вальдр поднялся на ноги, всё ещё ощущая какую‑то тяжесть в голове. Потирая виски, он подошёл к ближайшему окну и тут же отпрянул назад — вид оттуда открывался захватывающий. Перед оборотнем расстилался весь город. Огоньки, горящие в окнах домов, казались искрами, рассыпанными у его ног. Наверху тоже были искры, только белые — звезды.
