Джулия Джонс - Крепость Серого Льда
Собачий Вождь хотел остановить его, но промолчал. Дверь за сыном захлопнулась, и Вайло закрыл глаза. Боги сыграли с ним жестокую шутку, воплотив Гуллита Бладда в его внуках.
Видя, как дети притихли у очага, позабыв про собак, он заставил себя успокоиться. Он опустился на Седалище Дхунов, он подозвал к себе малышей. Прижав их к себе, он почувствовал, как они дрожат.
Ангус, молча вернувшись на свое место за столом, достал из-за пазухи что-то яркое и начал вертеть в руках, пощелкивая стеклянными и деревянными бусинками.
Кача и Эван навострили уши. Ангус продолжал играть со своей штуковиной, по виду головоломкой, из тех, что делают на Дальнем Юге.
— Можете поглядеть, если хотите, — не поднимая глаз, бросил он.
Дед кивнул ребятишкам, и они, соскочив с его колен, пошли смотреть. Ангус показал им, как обращаться с игрушкой, заверил их, что сломать ее нельзя, и сказал, что они могут оставить ее себе — только, чур, не драться, а играть дружно. Кача и Эван, уже влюбленные в незнакомца, ответили торжественными кивками и понесли добычу к очагу с важностью первых духовных лиц государства, несущих корону. Смешки начались после, когда собаки пожелали обнюхать новое приобретение.
— Спасибо, — просто сказал Вайло.
— Пустяки, — пожал плечами Ангус. — Я купил это для моей младшенькой, но по дороге найду что-нибудь другое.
— Значит, ты едешь домой?
— Да, вот только в Ганмиддиш заверну. — Медные глаза Ангуса устремились куда-то вдаль. — Давненько я дома не был.
Снаружи бушевала буря, стуча дождем в окна. Снова сверкнула молния, и гром обрушился с неба, как молот, но дети, занятые новой игрушкой, ничего не замечали.
— Поеду, — встав, сказал Ангус. — К лету жди меня снова.
Они обменялись рукопожатием.
— Спасибо, что предупредил, — сказал вождь. — Я присмотрю за своим чертовым сыном и не дам ему увести на юг половину моих людей.
— Поступай, как считаешь нужным, — по-всегдашнему кратко ответил Ангус.
32
МЯСНОЙ ПОГРЕБ
Рейна обошла Большой Очаг, проверяя, хватает ли возвратившимся воинам горячей еда и эля. Анвин Птаха отправила наверх вдоволь лепешек и кровяных колбас в густой подливке — как раз то, что требуется усталым мужчинам. Приехавшие из Ганмиддиша кланники выбились из сил и насквозь промокли. В тепле Большого Очага от их плащей и шуб валил пар.
Баллик Красный, уставший после долгой езды, укладывал свои стрелы и тетивы подальше от огня. Их следовало просушивать медленно, чтобы дерево не покоробилось и жилы не задубели. Приняв от Рейны кувшин эля, он благодарно улыбнулся ей.
— Дрей остался в Ганмиддише? — спросила она.
— Угу, — пробурчал Баллик в косматую бороду. — Пришлось. Он обороняет Крабьего Вождя.
Рейна хотела расспросить его еще кое о чем, но удержалась. Мейса уже уведомили, что воины вернулись и среди них есть раненые — он вот-вот будет здесь.
— Дела не так плохи, — сказал Баллик, догадавшись по лицу Рейны, о чем она думает. — Было несколько стычек с теми, что наезжали из Гнаша, но мы держимся. Дрей Севранс свое дело знает.
— Эффи он ничего не передавал?
— Сердечный привет, как всегда, — пристально глядя на нее, ответил Баллик.
У Рейны внутри все так и сжалось. Два дня назад из Дрегга прибыл гонец к градскому вождю. Рейна отвела парня в сторонку и расспросила. Эффи Севранс в Дрегг так и не приехала. Рейна пыталась как-то объяснить это себе — непогодой или какой-то задержкой со стороны Драсса Ганло, но совесть подсказывала ей, что девочку не следовало отправлять в Дрегг. Теперь Эффи пропала, и в ответе за это она, Рейна. Да помогут ей боги, когда придется сказать об этом Дрею.
— Да не волнуйся ты так, Рейна, — сказал Баллик.
Она улыбнулась. Баллик охранял их с Дагро в то лето, когда они объезжали свой клан, не пропуская ни одной усадьбы, деревушки или печного дома. Он заслужил себе право журить ее.
Она не успела ему ответить из-за того, что в комнату вошел Мейс. Улыбка на лице Рейны сразу завяла, как ни старалась она ее удержать. Мейс обладал способностью находить ее в любой толпе, и его желтые волчьи глаза пригвоздили ее к месту. «Жена», — проговорил он одними губами, то ли здороваясь с ней, то ли угрожая. Ей захотелось убежать, но она принудила себя повернуться к нему спиной и снова принялась разносить эль.
Мейса сопровождал здоровенный скарпиец с молотом за спиной. Он шел за Мейсом по пятам, как хорошо вышколенный пес. Многие с ним здоровались, а Турби Флап обнял его, как вновь обретенного сына. Рейна пыталась расслышать, как его зовут, но рев огня и завывания бури мешали ей.
Близился вечер, и буря делала все возможное, чтобы сократить оставшиеся светлые часы. Рейна с самого рассвета хлопотала, перегоняя скотину и очищая место для убежища. Буря могла привести в круглый дом сотни путников, которым понадобится еда и место для ночлега. Эта работа измотала ее, а провизии, как она хорошо знала, у них и без того начинало недоставать. В прошлом она пошла бы к Дагро, и они вместе обсудили бы, как им быть. Теперь она могла полагаться только на себя, и порой ей казалось, что на ней лежит вся ответственность за благополучие клана.
Мейса заботит только сам Мейс. Он населил клан скарпийцами и защищает их интересы. Черноградские дружины совершают набеги на Орль! Дагро не узнал бы своего клана.
«И что же ты намерена делать со всем этим?» Рейна задержалась у огня, подставив лицо его жару. Все казалось таким простым, когда Ангус Лок был здесь: клан надо избавить от плохого вождя — и только. Да, верно: Мейс расчищал себе путь убийством и насилием, он превратил Черный Град в приют для скарпийцев. Но он же увел Ганмиддиш из-под носа Собачьего Вождя, и вождь Ганмиддиша присягнул ему на верность. Теперь с юга доходят слухи, что и Баннен не прочь переметнуться. Дхун плохо держит в узде свои вассальные кланы, а Мейс мигом подмечает всякую слабость. Волк он и есть волк.
По правде сказать, Мейс Черный Град многое приобрел для своего клана, с тяжким вздохом признала Рейна.
Взглянув на кувшин с элем, который держала в руке, она решила вдруг и себе налить. Анвин хорошо подогрела пиво, добавила туда яиц и еще чего-то, неизвестного Рейне. Выпьешь кружку — и все равно что пообедал.
Муж ее разговаривал с вернувшимися домой кланниками. Одно из условий договора между Черным Градом и Ганмиддишем давало Граду право держать в Крабьем доме двести воинов для обороны Ганмиддиша. Во исполнение этого черноградские дружины постоянно переезжали туда-сюда между двумя кланами. Путь этот был опасен, поскольку пролегал рядом с засевшим в Гнаше Дхуном и поблизости от занятого бладдийцами Визи. Дхун до недавних пор считался чем-то вроде союзника, но после увода Ганмиддиша все переменилось.
