Дэвид Геммел - Троя. Грозовой щит
— Мы для них словно навоз для мух, — пожаловался он Олганосу.
Юноша пожал плечами.
— Мы будем сильнее на случай атаки.
Первые хорошие новости пришли, когда они разбили лагерь на ночь. Один из разведчиков с запада сообщил, что армия идоноев у перевала двинулась не на восток и была почти в двух днях пути позади них.
Когда люди отдохнули, Банокл разыскал Каллиадеса. Молодой воин очнулся, но был очень слаб. Великан принес ему немного воды.
— Еды нет, — сказал он.
Каллиадес помолчал минуту. Его лицо было пепельно-серого цвета и блестело от пота.
— На севере и востоке будут деревни и фермы, — сказал он. — Пошли всадников завтра утром. Собери немного скота или овец.
— Хороший план, — одобрил Банокл.
— И общайся с людьми, Банокл. Пусть они чувствуют твое присутствие. Фракийцы — храбрые люди, но они непостоянны, быстро впадают в гнев или отчаяние. Тебе нужно крепко держать их в руках.
Каллиадес вытянулся и задрожал. Банокл укрыл его плащом.
— С тобой все будет в порядке, — сказал он. — Ты крепкий. С тобой все будет в порядке.
Все еще дрожа, молодой воин заснул. Банокл посидел с ним немного, затем встал. Люди вокруг сидели маленькими группами. Чаще всего они молчали. В лагере воцарилась атмосфера уныния. Банокл пошел туда, где вместе со старой няней сидел Перикл; Обас спал.
— Мы найдем завтра еду, — пообещал он. — На востоке есть фермы и деревни.
Перикл кивнул, но он тоже выглядел подавленным.
Банокл пошел дальше. Всадники, которых он привел к перевалу, сидели вместе. Они подняли глаза, когда он приблизился к ним.
— Кто-нибудь из вас знаком с этой местностью? — спросил он. Они покачали головами.
— Мы жители Каллироса, — ответил один из них, высокий мужчина с голубыми полосками на лбу. Банокл вспомнил, что его зовут Хиллас.
— Вы, жители Каллироса, хорошие бойцы, — сказал он им.
— Недостаточно хорошие, — проворчал Хиллас.
— Вы дали этим идоноям хороший пинок под задницу у перевала. И все еще живы. Во имя Гадеса, парни, я бывал в худшем положении, чем это. И я все еще здесь.
Хиллас откашлялся и сплюнул на землю.
— Что может быть хуже, чем это? Наши родные и близкие мертвы или обращены в рабство. Все наши города пали, а мы бежим к морю.
Банокл не ответил. Затем появился Перикл.
— Мой дед захватил все города идоноев, — сказал он. — Он покорил этот народ. Сегодняшняя ситуация когда-нибудь изменится. Сохраните мне верность, и однажды мы вернем нашу родину.
Воины замолчали, с голубыми полосками на лице встал.
— Мы клялись в верности царю Ресу. Может, однажды ты станешь таким же великим человеком, как и он. Но сейчас ты просто мальчик. Я Хиллас, Хозяин Западных гор. Я не буду клясться в верности мальчику.
Казалось, Перикла не испугало это оскорбление.
— Тебе нужно посмотреть на ситуацию, не обращая внимания на мои года, Хиллас. У моего отца союз с Троей. Будучи его сыном и наследником, я являюсь гарантией этого союза. В Трое мы соберем новую армию. На это потребуется время. За это время я стану мужчиной.
— А пока, — спросил Хиллас, — кто будет нашим предводителем? Кто бы это ни был, он будет пытаться заявить о своих правах на корону. Я вижу там Волина, — он показал на группу воинов поблизости. — Он не пойдет за мной, а я никогда не соглашусь признать этого глупца командующим.
Воллин, лысый мужчина с обнаженной грудью, вскочил на ноги вместе со своими людьми. Воины со свистом вытащили мечи из ножен и ножи.
— Всем стоять! — сердито заревел Банокл. — Во имя богов, вы горстка глупых негодяев. Ты, — сказал он, глядя на Хилласа, — меня не волнует, что ты Хозяин западных ублюдков. Теперь ты не правитель. Понимаешь? У тебя ничего нет. А тебе, — он бросил лысому воину, — не стоит угрожать мечом любому из моих людей. Независимо от времени и причины. Что с вами? Вам недостаточно этих проклятых врагов? Вам нужно поубивать друг друга?
— Мы не твои люди, троянец, — отрезал Хиллас. Банокл собирался выйти вперед и сбить наглеца с ног, когда молодой царевич снова заговорил.
— Он — мой стратег, — заявил Перикл. — И он прав. Глупо сражаться друг против друга. Вчера, — продолжил он, повернувшись к Воллину, — ты готовился умереть у перевала как герой. Сегодня вы живы. А почему? Потому что еще один герой кикон — Хиллас, Хозяин Западных гор — прискакал вам на помощь. Вот единственный путь остаться в живых, мы должны сражаться. Нам нужно держаться вместе и забыть о мелких разногласиях.
Хиллас глубоко вздохнул, затем спрятал свой меч. Он посмотрел на Банокла.
— Как этот человек может быть нашим стратегом? Он троянец.
Банокл собирался ответить, что он не троянец, но первым заговорил лысый Воллин.
— А я думаю, это хорошая идея, — сказал он.
— Ты так думаешь, потому что я против этого, — возразил Хиллас.
— Может, и так, но парень говорит дело. Среди знати вечно царил раздор. И, похоже, так всегда будет. Вот почему нам нужен сильный царь. Если бы я был на двадцать лет моложе, то сам бы посягал на корону и перерезал бы тебе горло. Но я не молод, а все мои сыновья мертвы. Если чужестранец поведет нас, не будет зависти, соперничества. Мы можем объединиться под предводительством Перикла.
— Нас триста человек, — сказал Хиллас, успокоившись. — Мы не сможем вернуть Фракию.
— Нас сейчас триста человек, — заметил Перикл. — Вчера нас было меньше половины. Другие тоже сбегут отсюда и с благословения богов направятся в Трою. Когда мы вернемся, то соберем людей из горных племен на севере и тех, кто устанет от микенцев и правления идоноев.
— Говорит, как его отец, не правда ли? — воскликнул Воллин.
— Да, — согласился Хиллас. — Но я все еще не уверен в командовании троянца.
— Он уже командовал вами во время битвы, — сказал Перикл. — И привел к победе. Кроме того, когда я остался один в лесу в окружении воинов-идоноев, которые собирались убить меня, этот человек вышел и рискнул ради меня своей жизнью. Теперь я видел его в трех сражениях, каждое из которых должно было быть проиграно, но Банокл — великий воин и прекрасный стратег.
Хиллас внезапно засмеялся.
— Когда он первый раз увидел пятьдесят моих людей, то вытащил свой меч и бросился на нас. — Банокл почувствовал, как изменилось настроение, словно подул свежий ветер после бури. — Ладно. Я приму его в качестве предводителя.
Банокл ушел голодный и смущенный. Никто не спросил его, хочет ли он быть стратегом, и никто не вспомнил о причитающемся ему вознаграждении. Но это было неважно, поскольку, когда они достигнут Карпеи, он с огромной радостью переложит эту проблему на плечи настоящих военачальников.
