Наталья Авербух - Ведьма и вампир
Братья и сёстры, вампирша и не подозревала, сколько их связь значит для неё.
Один за другим — и Магда плакала от жалости к подруге, уткнувшись в плечо Лима.
— Забирай её, — произнёс председатель, когда церемония отречения закончилась. — Учти, отныне ей нельзя охотиться и пить человеческую кровь, как и кровь проклятых. А в остальном — делай с ней что угодно.
— Я последую вашему совету, — совершенно серьёзно ответил Вир. — Мы можем идти?
— Идите, — хмыкнул председатель, нечаянно заглянув в мёртвые глаза вампирши и содрогнувшись, хотя, казалось бы, чего только он не повидал за свою длинную жизнь чёрного мага…
Вир потянул девушку за руку, кивнул Магде и Лиму.
— Идём, — всё так же бесстрастно позвал он. — Нам пора.
Магда, которой Лим неслышно для посторонних что-то прошептал на ухо, ожила и убежала к ожидающему её неподалёку жениху. Столпившееся на вершине вампиры прожгли оборотня полными ненависти взглядами, но ни один из них не стал возмущаться вслух.
Вейма ожила и залепила самозваному спасителю увесистую пощёчину, от которой он и не стал пытаться уворачиваться.
— Идём, — повторил он и, не, удержавшись, добавил: — Ты теперь моя. Как обещала.
Эпилог. Новая жизнь, новая практика
Магда склонилась над огромным котлом в своём кабинете. Зачерпнула сероватое варево, смочила губы, плеснула на глаза, на уши, потёрла кончик носа. После чего наклонилась ближе к зелью и зашептала волшебные слова. Варево забулькало, закипело, а потом…
А потом ведьма видела только зеркальную гладь прорицания…
Он шёл по дороге с котомкой за спиной, насвистывая модный в столице мотивчик. Всё та же светлая куртка, что и год назад, изрядно пообтрепавшаяся за это время. Светлые глаза, светлые волосы, бледновато-розовая кожа, как у обычного человека, чуть-чуть выпирающие передние зубы, что делает паренька похожим на кролика. И взгляд — ещё более внимательный и изучающий, с прячущимися искорками насмешливого сочувствия.
Дипломированный психолог Лим шёл от замка барона Фирмина к маго-психологическому офису, наниматься на постоянную работу…
Дом изменился. Точнее говоря, прежнего дома не было, словно он никогда там и не стоял. Здание было добротным — это Лим заметил в первую очередь. Высокое двухэтажное здание с мансардой, от которой далеко разносились запахи сушившихся там трав.
«Магда верна себе», — подумал вампир, прикидывая, сколько вязанок «сена» можно уместить на новом чердаке. Заходить внутрь Лим не торопился, очень уж хотелось снаружи оценить перемены… и представить, что может ждать внутри. Дом оказался не просто добротным, он был ещё и очень большим, даже несуразно большим для сельской местности. Два выхода, дальний от дороги сделан без крылечка, и с той стороны к дому примыкает курятник — тоже новый и просторный, несушек так на десять. Оградка, не позволяющая курам разбредаться по лесу, огородик… Судя по размерам и окнам, в самом доме на первом этаже две просторные комнаты и, видимо, кухня.
— Магда верна себе, — пробормотал Лим: новая планировка в точности повторяла старую. Интересно, как устроен второй этаж? Если только ведьма не спит на кухне, то там должно быть место для двух семей — насколько он, Лим, понял дошедшие до него новости. Интересно, предложат ли ему комнату на чердаке, в подвале или отправят ночевать в замке барона? Нежелательный, в сущности, поворот, вампиру показалось, что у Фирмина ему не рады… То есть он видел-то только лишь самого барона и Крама, сделавшегося теперь чем-то вроде специалиста по разгадыванию чужих интриг и происков. Его милость скупо поздравил с окончанием учёбы, на вопрос о семье сухо ответил, что все живы-здоровы, Нора гостит у соседей, а остальные домочадцы с удовольствием встретятся с новым психологом, когда и если тот обстроится на новом месте. И, казалось, барон очень хотел, чтобы Лим поскорее убрался. Крам же, не в пример себе прежнему, больше не волновался в обществе проклятого, был весьма дружелюбен, но, едва узнав о планах наниматься к его жене и её подруге в помощники, тоже принялся, натянуто улыбаясь, торопить вампира поскорее подписать договор.
Всё это, мягко говоря, настораживало, и сейчас Лим не торопился подниматься по крыльцу.
Сомнения решила Магда, которая как раз вышла во двор покормить кур. Увидев вампира, она выронила миску с кормом, и, умилённо ахнув, бросилась к гостю обниматься. Начинающий психолог даже попятился, не ожидая такого энтузиазма. Расстались они, помнится, не такими уж нежными друзьями.
— Лим! — ахала Магда. — Пришёл, наконец! Уж мы-то тебя ждали, всё высматривали, не идёшь ли ты, а ты всё не шёл и не шёл! А теперь — добрался! Ох, как же я тебе рада, ты просто не представляешь! Ну, что стоишь, или ты не к нам шёл, а?
Вампир неохотно обнял ведьму, одновременно пытаясь заглянуть к ней в сознание. Увы, Магда явно уже начала свою переквалификацию на белую волшебницу: наглеца словно ударило молнией.
— Ой, прости, — засмеялась Магда, отстраняясь. — Совершенно забыла тебя предупредить. Не обижайся, пожалуйста и — идём в дом, зачем стоять на пороге?
Смущённый обрушившимся на него вниманием, Лим безропотно позволил обвести себя вокруг дома и торжественно завести внутрь.
— Вейма! — громко закричала волшебница. — Спускайся! Смотри, кто к нам пришёл!
— Ни за что! — донеслось откуда-то с чердака. — Видеть этого мерзавца не могу, пускай к своим шлюхам проваливает! И отродье своё блохастое забирает, а то подкинул это… чудовище мерзкое!
— Вейма, что ты такое говоришь! — возмутилась Магда. — Разве так можно о собственном…
— Отродье! — припечатала Вейма. — И этому гаду передай, пусть проваливается, я с ним не разговариваю.
Такого отношения начинающий психолог не перенёс.
— Вейма, за что?! — закричал он.
— Лим?! — донёсся удивлённый возглас с чердака. — Магда, что же ты сразу не сказала?! Лим, родной мой, как же я рада, что ты появился!
И вампирша выпрыгнула к гостю прямо из чердачного окошка, через которое обычный человек её комплекции просто не сумел бы протиснуться.
— Пришёл, наконец! — счастливо улыбнулась Вейма, заключая гостя в объятья. Лим терпеливо снёс это приветствие. Помнится, когда он уходил, госпожа начальница даже не вышла попрощаться, она тогда забилась в какой-то угол и отказывалась разговаривать с кем бы то ни было. Практиканта считала одним из виновников произошедшего с ней «несчастья», и призывала на его голову все те беды, на которые у неё хватало воображения после проклятья оборотня. Теперешние объятья казались даже как-то настораживали, особенно если вспомнить, как вампирша чуть было не задушила в своё время Вира.
