Константин Соловьев - Геносказка
Принцесса отвернулась.
— Экскурсия закончена, — холодно сказала она, ни к кому конкретно не обращаясь. — Снедл! Бидл! Ниренберг! Возвращаемся. Вы не забыли, что нам осталось проверить вторую воздушную магистраль? Ох, мне придется надеть что-то получше этих тряпок…
18Подземная крепость издавала множество самых разнообразных звуков. Она была огромным полуживым организмом, а всякому организму свойственно производить шум. Явственнее всего эти звуки ощущались ночью. Сонное гудение вентиляторов, отрывистый треск остывающего пластика, жужжание распределительных щитов, ритмичный гул каких-то неведомых частей в недрах крепости…
За несколько дней, проведенных здесь, Гензель научился узнавать все эти звуки и даже находить в них свою красоту. Если закрыть глаза, когда идешь длинным тоннелем, которых в избытке на каждом уровне, может показаться, что вокруг тебя — загадочный и странный механический лес…
Сталь честнее плоти. Неудивительно, что священники Человечества латают свои тела с помощью механических деталей, вместо того чтобы использовать генозелья и операции. Может, это и не очень удобно, зато честно — по отношению к себе и своей генетической линии.
Но этой ночью механический лес звучал не так, как прежде. В нем будто чего-то не хватало… Или?.. Гензель замер, прислушиваясь. Скорее, наоборот, среди привычных звуков обнаружился один, разобрать природу которого ему не удалось. Что-то вроде стеклянного звяканья. Необычный звук. Гензель насторожился. Звук вроде бы доносился из столовой. Поколебавшись несколько секунд, он осторожно заглянул туда.
Это было ее высочество собственной персоной. Оно сидело за одним из столов почти в самом углу, где света ламп было меньше всего, и разглядывало стоящую напротив винную бутылку. Время от времени бутылка чокалась с бокалом, рождая тот странный и мелодичный звук, который привлек его внимание.
Наверно, не стоило заходить внутрь. Лучше бы оставить королеву этого подземного царства в одиночестве — едва ли ее гнев успел выветриться. Скорее всего, напротив, под воздействием вина превратился в весьма опасное и токсичное вещество.
Осторожно прикрыть дверь и вернуться в спальный отсек — это был бы взвешенный и логический вывод разума. Без сомнения, самый правильный в этой ситуации.
— Добрый вечер, ваше высочество, — сказал Гензель осторожно. — Не думал найти вас здесь.
Она была одна, и это порадовало его. Хоть раз проклятые цверги убрались с глаз долой.
Увидев Гензеля, принцесса Бланко усмехнулась с той особенной грустью, с которой усмехаются пьяные женщины. Она не была серьезно пьяна, это он определил сразу, но, несомненно, успела опрокинуть в себя не один бокал. Как это странно — пьющая в одиночестве принцесса… И, разумеется, на ней вновь был рабочий комбинезон, ни тканью, ни покроем не походивший на придворный туалет. Судя по усеявшим его винным кляксам, принцесса Бланко Комо-ля-Ньев давно игнорировала тонкости придворного этикета.
— Добро пожаловать, сударь. — Она саркастически отсалютовала ему наполовину пустым бокалом. — Полагаю, вас, как акулу, привлекло сюда любопытство? Крови здесь, конечно, нет, но… Не переживайте, никто из нас не в ответе за свои гены.
Прозвучало жестко, обидно. И совершенно несправедливо.
— В этом виновато не любопытство, ваше высочество, а мой излишне чуткий слух. Не хотел мешать вашему приятному времяпрепровождению. Извините.
Но закрыть дверь он не успел.
— Гензель!
— Что?
Принцесса неловко отставила бокал, так, что едва не разбила его о поверхность стола. Судя по всему, хмельной запал уже успел отпустить ее.
— Извините за… сказанное. И не обращайте внимания. Все особы королевского рода вздорны, и я не исключение. Стараюсь следовать семейным традициям. Но в одиночестве это быстро надоедает. Не хотите присоединиться ко мне?
Прозвучало вполне миролюбиво. Гензель помедлил и отпустил ручку двери.
— Боюсь помешать хорошей компании. Украшением ее я точно не стану.
— Ох, оставьте язвительность! Она идет вам не больше, чем акулий хвост… В конце концов, просто невежливо оставлять даму наедине с бутылкой вина. Кстати, можно пригласить и вашу сестру.
— Она не пьет вина.
— И почти не говорит. Полезное сочетание качеств для девушки в наше время… Я, как видите, не обладаю ни одним из них. Впрочем, если не хотите, я пойму.
Ему стоило уйти. Плотно прикрыть за собой дверь и удалиться, оставив принцессу надираться в гулкой пустоте столового зала. Надо думать, не самое страшное испытание для человека, который провел наедине с самим собой шесть лет. И для того, кто променял спокойную жизнь во дворце на прозябание в вечной мерзлоте, в обществе холодного камня и бессловесных чудовищ.
Ему стоило оставить ее в одиночестве. Но Гензель почему-то этого не сделал. Наоборот, выпустил ручку двери, за которую уже взялся.
— Не могу противиться желанию ее высочества. — Он изобразил легкий поклон, который принцесса встретила смехом.
— Мое высочество желает напиться, как последний сапожник в королевстве. И уже недалеко от этого…
— Садитесь, куда хотите. Здесь много места.
Возле Бланко нашлись свободные стулья. Гензель, поколебавшись, сел на ближайший, так, чтобы от принцессы его отделяло не больше метра. Он хорошо умел выбирать дистанцию в драке, но не имел представления, какая дистанция будет подходящей для данного случая. Пьяные принцессы относились к той категории существ, с которыми ему еще не приходилось иметь дела.
— Давайте бокал.
— Здесь больше нет бокалов.
— Тогда что-нибудь.
Гензель обнаружил на столе металлический солдатский стакан и протянул принцессе.
Не самый подходящий сосуд для тонкого напитка, ну так и он — не какой-нибудь герцог с сотой долей бракованной крови… Принцесса умело и быстро наполнила стакан из бутылки.
— Когда-нибудь пили вино?
— Не приходилось. Подмастерью геноведьмы оно не по карману.
— А мне часто доводилось пить вино во дворце. Забавно. Гувернантки учили меня, что красное вино полагается закусывать устрицами. И только тут я выяснила, что солдатская тушенка годится не хуже…
Принцесса закинула ногу на ногу. Удивительно, но даже в своем потертом рабочем комбинезоне она выглядела беззащитной и женственной. Некстати вспомнились королевские геногетеры — бездушные куклы, созданные для того, чтобы вызывать похоть каждой своей клеткой. Принцесса Бланко не шла с ними ни в какое сравнение. Она развалилась на стуле, как уставший докер в трактире, волосы ее были взъерошены, на подбородке виднелась свежая царапина. Тем не менее она выглядела женщиной больше, чем многие существа, носители XX-хромосомы, виденные Гензелем в прошлом. Он попытался не задерживаться на этой мысли, интуитивно ощутив в ней опасность. Даже постарался смотреть в другую сторону. Это заметила принцесса.
![Надежда Кожушаная - Нога [киносценарий]](/uploads/posts/books/276827/276827.jpg)
