Ольга Романовская - Песочные часы
Я научилась укачивать Рагнара в дорожной перевязи, научилась мириться с холодом, тряской, лошадью, даже кое-как управлять ей. И поесть тоже могла в седле. О чистоте больше не думала, разве что сына. Следила, чтобы не вспотел, не сидел мокреньким. Мне вообще так повезло, несказанно повезло, что он у меня такой здоровый и не крикун. Простуда наша прошла, и Рагнар живо интересовался окружающим миром, который, увы, хорошенько рассмотреть не получалось — я его кутала, чтобы не замёрз.
Постоялые дворы и трактиры становились всё более подозрительными, наполненными странными, разбойничьего вида личностями, но, по словам Тьёрна, как раз такие властям не выдадут. Он не сомневался, что обман уже раскрыт, и нас активно ищут по всему Араргу.
До Строганской долины оставалось немного, большую часть пути мы уже проделали. Единственное, что беспокоило мага, — впереди лежала безлюдная местность, и ночевать, скорее всего, придётся на открытом воздухе.
Пару раз над нашей головой пролетали драконы.
Я хотела свернуть с дороги, но Тьёрн удержал меня — 'Привлечёшь внимание'. И я училась давить в себе панический страх при виде скользящей по земле тени.
В то время, как я мрачнела, сжималась в комок, маг, наоборот, всё чаще улыбался и преисполнялся уверенности. Как он пояснил, уже начались пояса нужной нам энергетики — сочетание первозданной и каких-то там пород-накопителей. Тьёрн пытался мне объяснить, но я ничего не поняла.
— Эх, Лей, невовремя ты забеременела, — как-то на привале обмолвился он. — Так бы вызвали через тебя Соттора и без проблем отсюда выбрались.
— А кто этот Соттор?
— Да так, был один, — замял тему маг. — Ему твоя душа понравилась, он ведь не через каждого проводника захочет общаться.
Расспрашивать дальше я не стала, предчувствуя, что настроение мне это не поднимет.
Похоже, Тьёрн общается с каким-то мертвецом. Могущественным мертвецом, может, магом, может, демоном, и черпает у него знания. Он ведь ещё молод, а так много умеет! И недаром так любит магию Смерти. Интересно, знал ли об его увлечении учитель — маг сэра Тиадея?
Но Тьёрн рассказал сам, видя, что я замолчала и непроизвольно отсела подальше, помогая сыну разминать ручки и ножки.
— Иалей, ты не думай, я не некромант, меня просто интересует тот мир и его знания. Честолюбие не преступно, Лей, а я всего лишь хочу стать уважаемым магом, а не прозябать, выполняя мелкие поручения норнов. Служить нужно либо при дворе, либо в армии — там настоящее дело, настоящая магия, настоящий размах. Таких магов уважают. А Соттор — один из могущественных волшебников своего времени. Он случайно оказался рядом, когда я с помощью тебя расспрашивал умершего друга. Сама понимаешь, такой шанс не упускают.
Они появились тогда, когда их не ждали.
Местность была холмистая, изрезанная оврагами и выпасами с редкими вкраплениями деревень. Замок на всю округу был один и возвышался над ней, как утёс над морем.
Дорога, петляя, взбиралась на очередной овраг. Мы спешились, облегчая лошадям подъём.
Это была граница той самой таинственной Строганской долины.
Солнце опять закрыла тень. Очередной дракон.
На этот раз мы предпочли свернуть, укрыться в зарослях кустарника — слишком уж пустынна дорога, слишком уж приметны мы. Хотя дракон, если захочет, всё равно нас заметит, разглядит во всех подробностях.
Запрокинув голову, приставив ладонь к глазам, я взглянула на небо и тут же испуганно прижала к себе Рагнара, зашептав: 'Не отдам!'. Лихорадочно осмотрелась по сторонам, ища, где бы укрыться, и побежала, забираясь вглубь рощицы.
Тьёрн догнал меня, ухватил за руку и поволок к лошадям.
Он прав, я практически ополоумела от страха, забыв о единственном разумном способе спасения. Относительно разумном, потому что дракон всё равно быстрее.
А этот, к тому же, знает меня в лицо. И я, в свою очередь, знаю его, не могла не узнать это яшмовое брюхо.
Раш медленно снижался, нарезая круги над дорогой. Постепенно они становились всё меньше, дракон практически зависал над нами на высоте нескольких десятков ярдов.
Тьёрн буквально забросил меня в седло, сунув в руки поводья, игнорируя мои протесты, забрал Рагнара и тоже вскочил на лошадь. Потом я поняла, зачем он отнял у меня сына — мы неслись бешенным галопом, и, останься Рагнар со мной, он мог бы пострадать, я бы не удержала.
Раш заклокотал и пронёсся над нашими головами так низко, что я непроизвольно вжала голову в плечи, боясь, что он заденет. Потом дракон снова резко взмыл вверх, рассекая хвостом воздух. Поднятый им ветер скинул капюшон моего плаща, обнажив наспех повязанный на стриженые волосы платок. Женский платок.
— Наша пташка! — голос у дракона бы зычный, а в тишине отлично всё слышно.
Кустарник впереди нас внезапно вспыхнул. Лошади испуганно всхрапнули и шарахнулись в сторону. Не удержав равновесия, я упала — Тьёрн не успел пристегнуть меня ремнями.
Резкая боль пронзила плечо, голова загудела. Но нужно было встать, снова сесть в седло и продолжать бежать.
Тьёрн, заметив моё падение, вернулся, спешился и, оставив Рагнара сидеть в седле, кинулся ко мне, чтобы помочь подняться.
— Иалей, как ты в порядке?
Я, кое-как сев, кивнула, непроизвольно положив руку на живот. Надеюсь, с ребёнком всё в порядке. Я не желала его появления, но теперь не желаю его смерти.
И тут появились солдаты, перекрыв дорогу. А впереди — высокая худая обладательница бесцветных глаз с мечом за спиной. Снэрра Джованна.
— Не думала, что ты ещё жива, — усмехнулась магиня, подъехав ближе и извлекая клинок из ножен. — Поразительно везучее и поразительно глупое существо! Хотя, вижу, ты не одна сбежать сподобилась, а в тёплой компании. Приветствую, снэр! Чем же, позвольте полюбопытствовать, вас привлекла эта сомнительная девица? Торха, между прочим. Неблагодарная лживая дворняжка.
Тьёрн заслонил меня собой, в свою очередь потянувшись за оружием.
А я вспомнила, что Рагнар остался один, рядом с ними.
Мысль о сыне придала сил. Я поднялась на ноги, шатаясь, шагнула к дороге…
В это время приземлился Раш. Мне показалось, что хозяин спрыгнул ещё до того, как дракон сложил крылья. Рискованно — высоко, можно сломать ноги.
Рагнар… Шоан, он же сейчас упадёт!
Кажется, я озвучила свои опасения вслух, так как внимание окружающих мгновенно переключилось на маленького норна Тиадея.
Я успела первой, позабыв о боли, обо всём на свете, прижимая к себе моего мальчика. Лихорадочно огляделась, словно зверь, загнанный в ловушку.
Снэрра Джованна слегка поклонилась хозяину и, указав на Тьёрна, сказала:
