"Зарубежная фантастика 2024-8". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Блэйлок Джеймс

Геката поднялась и какое-то время молча мерила комнату шагами.

— Нет. Давай-ка лучше посмотрим, не удастся ли использовать Картана в качестве наживки, способной выманить одну маленькую Целительницу в Малый Террилль.

Доротея фыркнула.

— Ты что, в самом деле считаешь, будто Джанелль Анжеллин решит помогать Картану?!

— Я сегодня же отправлюсь в Малый Террилль и побеседую с лордом Джорвалом. Он поймет, как передать эту маленькую просьбу адресату наилучшим образом. — Потянувшись было к дверной ручке, Геката снова замерла: — Когда твой малыш Предводитель вернется домой, возможно, стоило бы преподать ему урок верности.

Доротея подождала, пока за Темной Жрицей закроется дверь, и направилась к камину. Она бросила отчет в огонь и стала наблюдать, как языки пламени с жадным шипением пожирают бумагу.

Когда война, которую они готовы были развязать, закончится, она велит разложить огромный костер и будет смотреть, как пламя пожирает этот полуразложившийся ходячий труп. И, наслаждаясь тем, как горит Геката, она преподаст сыну маленький урок верности.

— Я пришла, чтобы просить об одолжении, — отрывисто произнесла Карла, десять минут поболтав с Джанелль об эйрианцах, которых Люцивар в этот раз привез с собой.

Девушка подняла глаза от рукоделия, над которым работала, и в них отразилось веселье, смешанное с беспокойством.

— Ну хорошо.

— Я хочу Кольцо Чести вроде тех, которые ты дала мальчикам из Первого Круга.

— Дорогая, они носят Кольца Чести на своих членах. Может, ты иногда и ведешь себя так, будто у тебя есть яйца, но вот такой штуки у тебя точно нет.

— Да, но самцы из родства носят их не там. Ты сделала для них маленькие кольца, которые крепятся к цепочкам, удерживающим их Камни.

— Значит, ты хочешь получить Кольцо Чести, — по-прежнему весело произнесла Джанелль, добавив еще несколько стежков в вышивку.

Карла серьезно кивнула:

— Для всего ковена.

Джанелль подняла глаза на подругу. Сапфировые озера больше не улыбались.

Карла выдержала ее взгляд, узнав по легкой перемене, отразившейся в глубоких глазах, что теперь она разговаривает не с Джанелль, своей подругой и Сестрой. Она сидела напротив Ведьмы, Королевы Эбенового Аскави. Своей Королевы.

— У тебя есть на то причина, — произнесла Джанелль своим полуночным голосом. Это был не вопрос.

— Да.

Сколько нужно будет рассказать, чтобы убедить ее пойти на это? И какая часть увиденного в спутанной сети может остаться тайной?

Молчание длилось несколько минут.

Джанелль вернулась к вышивке.

— Что ж, раз вы будете носить их на пальцах, думаю, оно должно выглядеть как обычное украшение, чтобы истинное предназначение осталось тайной для стороннего наблюдателя, — тихо произнесла она. — Полагаю, тебя так интересует это Кольцо из-за защитных чар, которые я на них накладываю?

— Да, — так же тихо отозвалась Карла.

Защитные чары, Эбеновые щиты, которые Джанелль добавляла в Кольца, были именно той причиной, по которой она решила попросить одно для себя.

— Ты хочешь, чтобы эти Кольца были связаны между ковеном или же с нашими мужчинами тоже?

Карла поколебалась. Обычное Кольцо Чести позволяло Королеве отслеживать эмоции и чувства мужчин, принадлежащих к ее Первому Кругу. Однако из-за небольшой ошибки, вкравшейся в заклинания Джанелль при создании ее первого Кольца для Люцивара — которое тот носил до сих пор, — все мужчины, входившие в Первый Круг Темного Двора, могли точно так же узнавать об изменении настроения и чувствах своих Королев.

Действительно ли она испытывала желание постоянно иметь дело с мужчинами, еще лучше осведомленными относительно настроения их женщин, чем сейчас? Стоит ли некоторая эмоциональная отстраненность от них возможности послать предупреждение, которое никаким образом нельзя заблокировать?

— Они должны быть связаны с мужчинами Первого Круга.

— В таком случае я сделаю Кольца как можно скорее, — тихо отозвалась Джанелль.

— Благодарю вас, Леди, — произнесла Карла, обращаясь к своей Королеве, а не подруге.

В комнате вновь наступило молчание.

— Что-то еще? — наконец спросила Джанелль.

Карла сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.

— Мне не нравятся твои родственнички.

— Они никому не нравятся, — отозвалась Джанелль, однако под налетом веселья и иронии была острая грань горя. Затем она очень тихо добавила: — Сэйтан официально попросил моего согласия на их казнь.

— И ты его дала? — спокойно уточнила Карла.

Она не сомневалась в ответе, поскольку пять лет назад, став Королевой Иннеи, оказалась в точно таком же положении. Она тогда изгнала из страны своего дядюшку, лорда Гобарта, вместо того чтобы казнить его, хотя подозревала, что именно он стоял за смертью ее матери и отца и родителей Мортона.

Джанелль, если на нее надавить, предпочтет тот же вариант.

— Впрочем, если тебя это немного утешит, мне по душе твоя сестра, — произнесла Карла, когда подруга не ответила на ее вопрос.

На лице Джанелль отразилось беспокойство.

— Люцивар напоил ее. А она предложила причесать его.

— Ох, Мать-Ночь!

Когда последние смешки стихли, Карла со стоном поднялась с дивана, пожелала Джанелль доброй ночи и направилась в собственные покои.

Оказавшись, наконец, в собственной спальне в полном уединении, она без всякого стеснения снова застонала, готовясь ко сну. Как бы старательно она ни занималась дома, всегда уходило несколько дней, чтобы заново привыкнуть к жесткому ритму, в котором работал Люцивар. Но Карла не собиралась упускать возможности научиться чему-то новому у него. Особенно сейчас.

Уже позже, когда девушка постепенно погружалась в дрему, ей внезапно пришло в голову, что у Джанелль, которая была очень сильной и одаренной Черной Вдовой, могли быть собственные причины согласиться на эту небольшую услугу.

Деймон излишне старательно завязывал пояс халата. Горячая ванна согрела и помогла расслабиться напряженным, вымотанным мышцам. Большое количество бренди скоро смажет острые грани проявлений его своеобразного ментального состояния. Но ни то ни другое не поможет облегчить страдания истерзанного, кровоточащего сердца.

Джанелль не хотела его. Теперь он с болезненной ясностью начал понимать это.

Когда прошлой ночью она пришла в сад искать его, Деймон решил было, что девушка рада видеть его, и понадеялся, что они смогут начать все заново. Однако сегодня Джанелль шарахалась от него, стоило Деймону приблизиться к ней или заговорить, и хваталась то за Люцивара, то за Шаости, то за целый ковен, как за спасительный якорь. Такое ее поведение наконец заставило Деймона осознать, что она наделила его титулом Консорта из чувства долга, но она не хотела его.

Сколько еще, мрачно думал он, направляясь в спальню, он сможет терпеливо наблюдать за тем, как Джанелль общается с остальными, оставаясь при этом вычеркнутым из ее жизни? Как долго он сможет сохранять рассудок, день за днем находясь достаточно близко, чтобы коснуться ее, но не имея на это права? Как долго…

В тусклом свете разглядев на постели странную груду, Деймон подумал, что кто-то вошел и бросил на его кровать скомканное белоснежное меховое покрывало, не утруждаясь расправить его как положено.

Вдруг с подушек поднялась огромная голова, а под белым мехом ходуном заходили мускулы, когда огромный кот потянулся.

Передние лапы, свесившиеся с края постели, напряглись, выпуская весьма впечатляющие когти. Серые глаза уставились на Деймона, словно бросая вызов, подначивая сделать что-то помимо неровных вдохов.

Даже не заметив Красного Камня, покоящегося на белом мехе, Деймон без труда понял бы, кто самовольно растянулся на его постели.

«Мы все стараемся не действовать на нервы Каэласу», — сказал Люцивар.

Огни Ада, Мать-Ночь, и пусть Тьма будет милосердна!

Чувствуя, как сердце, пытаясь вырваться, бьется где-то в горле, Деймон осторожно попятился к двери. Покои Сэйтана совсем недалеко от его собственных. Можно попроб…