Штефан Руссбюльт - Долина Граумарк. Темные времена
Впервые в жизни Мило воспринял слово «краснокровки» как комплимент. Он очень надеялся, что этот Шрак поверит в его историю или по крайней мере решит не злить Ксумиту Латоринсиса. Все лучше, чем быть зажаренным на костре, а потом разрезанным на множество мелких кусочков.
Вместе с этой мыслью в нос Мило ударил запах паленой шерсти и горелого мяса. Благодаря рассказам мейстера Гиндавеля он быстро понял, что это за запах. Жрец рассказывал ему о привычках зеленокровок. Орки, гоблины и тролли зажаривали добычу на костре, не очищая ее от шерсти, копыт, головы и внутренностей, а иногда и вовсе ели сырой. «Судя по всему, дичь, которую готовят столь неаппетитным образом, большого размера, — подумал Мило, — лань какая-нибудь или какое-нибудь ездовое животное. В любом случае у этого нечто больше волос, чем у человека, полурослика и даже гно…» Мило быстро отбросил эту мысль. Она была отвратительной и какой-то звериной, как и становившийся все сильнее неприятный запах.
Судя по виду Нельфа, он испытывал такое же отвращение и зажал нос. И только Дорн ни на что не обращал внимания. Наемник сидел, скрестив руки на груди, запрокинув голову и сильно щуря глаза. Мило готов был поспорить, что у воина слюнки текут.
— Как думаешь, Дорн, это лошадь?
— Понятия не имею, — фыркнул наемник, — но надеюсь, что в качестве последнего ужина нам дадут по кусочку.
— Он вообще не говорил, что нас убьют, — вмешался Нельф.
— Значит, дело плохо, — произнес Дорн, — потому что в этом случае нам точно не дадут поесть. Единственное, в чем не отказывают зеленокровки, это в набитом брюхе — прежде чем они зажарят тебя на костре. Для них это нечто вроде вложений в будущее, понимаете?
Ничего этого Мило не хотел знать. Еще всего несколько недель тому назад он вел спокойную и сытную жизнь в Дуболистье, без ответственности, а теперь нужно задумываться над тем, не служит ли каждый съеденный тобой кусочек для того, чтобы его откормить. Кроме того, в его руках была жизнь брата, а новое знание о богах подкидывало вопросов больше, чем ответов.
Орки с трудом втащили повозку по склону, и тролль снизошел до того, чтобы подталкивать ее снизу. Не успели они перевалить вершину, как Мило увидел столбы дыма, клубившиеся между деревьями и уходившие вверх. Около полудюжины костров горели меж стволами величественных буков и дубов. Передняя ось повозки с пленниками со скрипом перевалилась через склон. Дно царапнуло песок и корни, словно корабль, вышедший на мелководье. Повозка рывком освободилась и наклонилась вперед. Орки сильно потянули, радуясь тому, что так легко тянуть. А потом стало еще легче, когда повозка покатилась сама собой. Мгновение спустя Мило, Нельф и Дорн нагнали зеленокровок, а еще миг спустя они проехали мимо них. Неуправляемая повозка неслась вместе со своими обитателями вниз по склону холма прямо в лагерь зеленокровок.
Вокруг каждого костра сидела добрая дюжина орков, троллей или гоблинов и жарили то, что им послала охота. К огромному облегчению Мило выяснилось, что у еды, по крайней мере, были ноги. Стоявшие лагерем зеленокровки тоже увидели их. Под крики и рев орков повозка проскакала вниз по склону, направляясь к самому большому костру, свет от которого обрамлял силуэт массивной тролльской спины. Мило, вцепившись в один из прутьев решетки, беспомощно наблюдал за спуском. Все больше и больше пар глаз смотрело на разгонявшуюся повозку, грозившую раздавить всякого, кто встанет у нее на пути. Гоблины повскакали со своих мест, орки удивленно тыкали пальцами в странное транспортное средство, а тролли презрительно хрюкали и отмахивались, не проявляя особого интереса.
— Дорогу! — кричал Мило. — Дорогу, мы едем!
Предупреждение полурослика было встречено пониманием, и только широкая тролльская спина, на которую они неслись, не сдвинулась с места ни на дюйм. Мило на миг задумался о том, кто больше пострадает от этого столкновения, и решил, что лучше будет пойти к остальным в дальнюю часть клетки. Повозка неудержимо неслась на тролля. Мило узнал Ксумиту и Ушму, троллиху, стоявшую вплотную к огромному зеленокровке и, судя по всему, они пытались решить, стоит ли продолжать слушать слова тролля или лучше бежать. И решили остаться. Предупредить тролля и тем самым перебить его было, судя по всему, плохой идеей.
Мило уперся ногами в одну из стоявших по бокам лавок, чтобы не улететь вперед, когда они протаранят колосса. Он вцепился двумя руками в прутья решетки, давившие ему на спину. Дорн и Нельф сделали то же самое. Мило задумался над тем, простят ли их зеленокровки, если они задавят одного из их боевых колоссов и признают ли их невиновными. Когда спина тролля полностью заслонила им обзор, зеленокровка вдруг обернулся. Массивная нога, похожая на волосатый ствол дерева, ринулась вперед. Похожие на корни лапы вцепились в передние прутья решетки, а плечами и коленями тролль уперся в несшееся на него препятствие. Сидевшим в повозке показалось, что они налетели на скалу. Нельфа швырнуло в переднюю часть повозки, он грубо ударился о прутья. Дорн застонал, словно из него вышибло дух гномским молотом, а Мило показалось, что у него вот-вот оторвутся запястья, но прутьев не выпустил.
— Это кто у нас тут такой? — совершенно спокойно проворчал тролль. — Это же в самом настоящем смысле слова неприкосновенный запас.
Два орка громко захохотали, хотя Мило был уверен в том, что намека они совершенно не поняли. Они скорее радовались тому, что тролль не отскочил в сторону и тем самым не превратил их в следующее препятствие на пути повозки.
Никто внутри не чувствовал, что должен ответить троллю. Нельф панически пытался как можно больше увеличить расстояние от себя до этой твари, а Дорну нужно было хотя бы перевести дух. Мило как раз собирался начать отвечать — как бы там ни было, а хоть какой-то ответ лучше, чем никакого, — когда голос брата заставил его забыть обо всем.
— Мило! Слава Цефее, с тобой все в порядке! Ты вернулся. Я знал, что так и будет!
Мило поднялся, опираясь на прутья решетки, хотя все кости у него болели.
— Бонне! Ты еще здесь? — отчасти радостно, отчасти разочарованно воскликнул он. — С тобой все в порядке?
Его брата вел на поводке Ксумита, гоблинский шаман, словно тот был маленьким щенком, да так себя Бонне и вел. Несмотря на то что на ноге у него была рана, он изо всех сил тянул поводок. Он пытался потащить своего мучителя вперед и постепенно лишал себя воздуха. Но судя по всему, шаман пожалел его и отпустил веревку. Бонне поскакал к повозке, словно молодой фазанбуль, который, несмотря на рану, предвкушал свою первую охоту и от радости забыл о боли. Полурослик бежал к Мило, раскинув руки. Тот прижался к решетке, вытянул руки и обнял брата. Какое-то мгновение они обнимали друг друга настолько крепко, насколько это было возможно.
