Чарльз де Линт - Волчья тень
Питбулиха приземляется мягко. Упав на все четыре лапы, она сразу принимает боевую стойку. На прямых лапах подходит к мертвой женщине, коротко втягивает ноздрями воздух и тут же с визгом отскакивает. Похоже, убийства ей так же не по душе, как и мне. Когда она, поскуливая, оборачивается ко мне, я уже в человеческом облике.
– Ты не нарочно, – говорю я ей. – А ее надо было остановить. Я не успел, а то бы сделал то же самое.
Ее темные глаза неотрывно смотрят на меня, и я вижу в них, что мои утешения не помогают. Это дело долго будет преследовать ее. Я знаю, что она думает: с каждой отнятой жизнью мы становимся меньше. Вот чего многие просто не понимают. Да, надо прекращать насилие и убийства, но если прибегать для этого к насилию и убийствам, вы только ухудшаете положение.
Медовая блондинка поворачивается к Джилли, склонившейся над телом сестры. И я смотрю на нее. Джилли поднимает голову, руки у нее в крови, в глазах боль и недоумение.
Джилли
Я знакома с насилием, хотя много лет прошло с тех пор, как для меня, уличной девчонки, боль и смерть были обыденной реальностью, а не материалом газетных статей. То время позади, и в моем нынешнем опыте такого больше просто нет, если забыть о недавнем уличном происшествии.
То происшествие…
Когда Рози нацеливает на меня пистолет, я возвращаюсь в ту ночь. Замираю, будто снова застигнутая светом фар. Потом звучит выстрел, и Рэйлин падает. Ее шаг навстречу пуле, предназначенной для меня, такой же удар, как и столкновение с несущимся автомобилем.
Я уже не помню о Рози с ее пистолетом, об угрожающей мне самой опасности. Осталось одно. Я, срываясь, скольжу последние ярды по откосу и падаю на колени в сырую траву рядом с сестрой. Трогаю ее дрожащими пальцами. Все мои мысли, чувства, знания сходятся в один узкий луч, направленный на нее. Я не хочу смотреть, но не могу отвести взгляд.
Смотрю на ее разорванную грудь. На неестественно откинутую голову. На подломившиеся ноги. С ужасом вижу, что она не дышит. Что глаза у нее закатились, открывая белки. Что она мертва.
Я хочу позвать ее обратно, оттуда, куда она ушла. Куда ее забрали. Пытаюсь обхватить ее руками и поднять, но она обвисает мертвым грузом. От ее крови пальцы у меня становятся скользкими, и мне никак ее не удержать.
Не знаю, сколько времени меня нет. Опомнившись, я поднимаю голову, ищу глазами Рози и недоуменно моргаю. Над ее неподвижным телом стоит Джо, а рядом с ним – светло-желтый питбуль.
Открываю рот, но голос отказывает. Когда они здесь появились? Что с Рози? Мне смутно вспоминается второй выстрел. Она что, застрелилась?
Пистолет валяется на траве рядом с ней. В руках у Джо ничего нет. Остается Сломанная Девочка, но она так и лежит бесчувственным мешком там, где я впервые увидела ее сверху. Мне ли не знать, что она не способна поднять пистолет, тем более нажать на курок.
Под ложечкой у меня что-то резко сжимается… ко мне, ко мне…
… я смотрю на Сломанную Девочку и поспешно отворачиваюсь. Вижу, что подходит Джо. Опускается на траву по другую сторону от тела Рэйлин. В его глазах мудреца-шута сочувствие.
– Жаль, что так кончилось, – говорит он.
Я снова открываю рот, но голос не возвращается, так что приходится медленно кивнуть. Я слежу за его пальцами. Он сворачивает сигарету, закуривает, вдыхает дым и выпускает голубовато-серую струйку. Предлагает мне, но я мотаю головой.
– Нам надо вернуться в реабилитацию, – говорит он. – Все здорово беспокоятся.
Мой взгляд падает на лицо Рэйлин. Измазанными в крови пальцами я закрываю ей глаза: один, потом другой. На веках у нее остаются красные пятна – как индейская боевая раскраска. Я прокашливаюсь и наконец обретаю власть над своим голосом.
– К чертям реабилитацию! – бросаю я.
Он, кажется, собирается возразить, потом кивает.
– Ну да, – говорит он. – Нам кажется, что мы уже от всего вылечились, да?
– Это несправедливо, – возражаю я, – и ты это знаешь.
– Пожалуй. Хотя чем дольше твой сонный дух отделен от тела, тем труднее будет потом. Тебе придется расплачиваться за все это, Джилли.
Я качаю головой:
– За многое придется расплачиваться.
– Я не о том, что случилось здесь.
– Все равно, – говорю я, – это случилось, верно? Моя сестра умерла. По-моему, я почти достучалась до нее, и тут она умерла. Я с ней целую вечность не виделась, а теперь уже никогда не удастся по-настоящему ее узнать.
– Было бы что узнавать! – доносится новый голос. Я поднимаю голову и вижу, что в расселине вдруг стало тесно. Нанабозхо я узнаю – встречалась с ним в Большом лесу. Второй, в черной шляпе, – тот, что заговорил, – мне незнаком, но по рассказам Джо я догадываюсь, что его зовут Джек Вертопрах. Тоже из псовых.
Они, похоже, возникли из пустоты – меня это не удивляет, потому что я уже достаточно насмотрелась Народа, но питбулю, сопровождающему Джо, это явно не нравится. Из его груди рвется глухой рык. На самом деле я уже некоторое время слышала его краем уха, с тех пор как появились псовые, но до сознания он не доходил.
Джо поворачивается к собаке и бормочет:
– Все в порядке.
Ничего не в порядке. Какой же это порядок? Потом я вспоминаю, что сказал Вертопрах.
– Тебе, может, и нечего было бы узнавать, – говорю я, – а для меня в этом было все.
– Ох, ради бога! Скажи еще, она была святая!
– Джек! – предостерегающе окликает его Джо. Но Джек Вертопрах его не замечает.
– Она убивала наших родственников, – говорит он. – И знаешь зачем? Чтоб купаться в их крови. Помолодеть. Они пьянели от крови – она и ее стая.
Я поднимаю взгляд на Джо, и он неохотно кивает.
– Она много убивала, – говорит он. – Мы уже довольно давно охотимся за ней и ее волчицами. Когда начинали, еще не знали, кто она такая. Знали только, что ее надо остановить. Так или иначе положить конец убийствам.
Он говорит мягко, негромко, стараясь смягчить удар, успокоить меня. Хотя, мне кажется, он старается не только для меня, но и для Джека.
– Она была моей сестрой, – говорю я.
– Но она творила зло.
– Мне все равно. – Я снова смотрю на Джека. – Разве ты знаешь, через что ей пришлось пройти в детстве?
– И знать не хочу! – огрызается Джек. – По-твоему, это оправдание? С тобой плохо обошлись, и это дает тебе право делать что вздумается с другими?
– Нет, но…
– Джо говорил, вам обеим трудно пришлось, – перебивает меня Джек. – Ну скажи-ка мне, почему ты устояла, а она нет?
– И я могла пойти по той же дорожке, что она, – говорю я ему. – Просто мне помогли, нашлись люди, которые вытащили меня из канавы и показали, что есть другие пути. А у нее только и была эта психопатка с пистолетом.
