Ольга Шерстобитова - Нить волшебства
Я заметалась по комнате. Сшибла пару пуфиков, свалила со стола книги и бумаги, порвала штору…
— Варь, успокойся! Вернется он, — сказал Ромео, обнимая Фиону.
— А если нет?
— Найдем, вернем и заставим жениться, — твердо заявил он.
Я посмотрела на смешинки в его глазах и задумалась.
— Добрый вечер. Можно?
Королева Изабелла осторожно заглянула в комнату. Одетая в легкое розовое платье, украшенное белым кружевом, со сверкающим жемчугом в волосах, она казалась моложе своих лет. И только тонкие морщинки выдавали ее истинный возраст. В изумрудных глазах пряталась тревога.
Мы с Фионой присели в реверансе, а Ромео поклонился.
Мама Ираса оглядела нашу компанию и немножко разгромленную комнату. Хороша, наверное, я оказалась. В ночнушке, с нерасчесанными волосами, босая…
— От сына нет вестей, ищут, — печально сообщила она, останавливаясь в дверях.
— Мы можем чем-то помочь? — спросила я, не поднимая глаз.
— Вы с ним поссорились, да? — проницательно уточнила королева.
И что ей ответить? Я вздохнула и рассказала, как было дело. Врать не хотелось. И пусть казнит, если хочет…
— Да уж! Смотрю, оба хороши, — вздохнула мама Ираса. — По крайней мере мы теперь знаем, что ему просто нужно побыть одному и подумать.
Я прикусила губу. Через неделю меня здесь уже не будет. Портал же откроется и… что тогда? Думать об этом сейчас не хотелось. Совсем.
— Вы можете осмотреть дворец, погулять по саду, но пока не появляйтесь в городе. У Анесеры были сообщники. Мы нашли троих, но их могло быть больше.
Я вспомнила про подобострастного мужчину из королевской мастерской и вздохнула. Она, разумеется, права. Но где же принц-то? А вдруг снова в беде?
— Эридан обещал, что исполнит любое желание того, кто поможет его спасти, — неожиданно сказала королева. — Подумайте и сообщите мне о своем решении, пожалуйста.
Мы растерянно переглянулись и промолчали. Никто из нас, отправляясь на край света к волшебному источнику, не думал о награде. Мне просить королевскую чету не о чем, а вот Ромео и Фионе… Возможно, их свадьба состоится быстрее, чем планировалось. Главное, чтобы рыжик оказался не настолько горд, чтобы отказаться от помощи.
Изабелла немного побыла с нами, потом попрощалась и ушла. За все это время я не услышала от нее ни единого резкого слова в свой адрес. Удивительная женщина! Я только поразилась ее терпению и выдержке, чувствуя себя безмерно виноватой.
Следующие два дня были бесконечными. Я надеялась, что Ирас вернется, несколько раз его звала, но он как в воду канул. Зато заглядывали Глеб и Арар. Пришлось просить прощения за свой детский поступок, каяться и обещать, что никогда больше не опущусь до такой подлости, как воровство. Арар махнул на меня рукой, а Глеб усмехнулся. Даже странно, что меня так быстро простили. Настроение у них, что ли, хорошее? Или же в этом поступке есть подвох?
— Принцесса Ариадна согласилась стать моей женой, — помедлив, заявил Арар, и у меня от такой новости началась икота.
Глеб протянул кружку воды, потрепал меня по волосам.
— Мы скоро возвращаемся в Асканию, — сказал боевой маг, привычным жестом откидывая прядь волос со лба.
— А как же учеба в Магической Боевой Школе?
— Вернемся. Куда же денемся? — Арар подмигнул, и я невольно улыбнулась в ответ.
— Поздравляю тогда.
— Надеюсь, что до моей свадьбы — она следующим летом, — пояснил маг, — доживешь?
Я недовольно фыркнула.
— Наш принц присмотрит, — улыбнулся он, обнимая меня так, что я не сразу смогла выдохнуть. — Не трепли ему нервы!
— Пока Ираса нет, выполнимая задача, — вздохнув, ответила я.
— Вернется. Куда он денется-то! — усмехнулся Арар. — Он с тебя глаз не сводил. Надышаться не мог…
Я покраснела и промолчала.
— Тебе-то, может, и не видно, но со стороны… Доверяй ему, Варь. И он отплатит сторицей.
Неожиданная пламенная речь Арара в поддержку Ираса сбила меня с толку.
— Спасибо за разговор с моей матерью, — тихо сказал Глеб.
— Пожалуйста. Я думала, так будет честнее. И вы, возможно, станете счастливее.
— Я начал догадываться, что не все так просто…
— Еще бы! — воскликнул Арар. — Какой нормальный мужик будет сеть-то плести?
Глеб фыркнул и закатил глаза.
Вскоре маги ушли, на пару часиков заглянули Ромео и Фиона, потом родители Ираса — поинтересоваться, не нужно ли мне чего и не хочу ли я прогуляться, и, получив мой отрицательный ответ, ушли. Мне необходимо то, чего они не в состоянии дать. Чтобы Ирас оказался рядом.
Я снова осталась одна, побродила по комнате, сходя с ума от тревожных мыслей, и приняла твердое решение отвлечься. Впервые за все время, что я живу на свете, мне захотелось вышивать. Я усмехнулась, представляя, как год назад ни за что бы не поверила, что такое будет возможно. Сейчас же размышляла о рисунке. Жар-птицу на бумаге нарисовала сама. Полюбовалась и подумала, что стоит наложить на эту работу особые чары — удачи, умиротворения, счастья, благополучия.
Вышивка действительно отвлекла, и я даже удивилась, когда на исходе третьего дня жар-птица была готова. Она полыхала огненными красками. Казалось, коснешься — почувствуешь жар, идущий от ее перьев. Я отложила работу, потерла глаза, сходила умыться и вернулась в комнату. Откинула чуть влажные волосы на спину и споткнулась.
Ирас, одетый в походный темный костюм, невозмутимый и абсолютно спокойный, сидел на подоконнике. Сердце сделало невероятный прыжок, ухнуло вниз, и по телу поползло пламя. Я стояла, смотрела на него, не зная, что сказать. Его неделю все ищут, с ума сходят, а он…
Принц поднялся, убрал прядь волос за ухо, оглядел меня с ног до головы и задал поистине идиотский вопрос:
— Ты почему так сильно похудела? Не кормят?
И жалость с чувством вины исчезли как не бывало, а вот злость… вернулась.
— Ты где был? Все с ума сходят! Маму бы хоть свою пожалел! — рявкнула я.
Черные глаза сузились.
И почему я все порчу, кто бы мне объяснил? Язык мой — враг мой. Правильно говорят… про меня. Но отступать уже смысла не было. Либо мы выясняем отношения, либо… Второй вариант я придумать не успела.
— Еще не успокоилась? — поинтересовался Ирас.
— А должна? Да как тебе в голову пришло провернуть помолвку без моего согласия? Думаешь, я знала, что творю? Да я Ромео хотела спасти! Он же умирал, а ты…
Ирас подошел ближе, оборвав тем самым мою пламенную, обвиняющую его во всех смертных грехах речь, вытащил из глубины плаща шкатулку, открыл и протянул мне.
Я заглянула и от удивления не то чтобы не нашлась, что сказать, я чуть мимо стула не села. Полупрозрачные голубовато-белые бусины сверкали так, что хотелось зажмуриться. Я даже не стала спрашивать, что это, потому что заранее знала ответ. Ледяные жемчужины! Те самые, о которых слагают легенды! Целая шкатулка! Сколько их тут? Сотня? Или еще больше?
