Евгения Лифантьева - Железный герцог
Но сейчас, едва притворив за собой дверь кабинета и произнеся положенные слова приветствия, некромант сообщил такую новость, от которой сердце у юного барона заколотилось, как бешеное.
Унтар не удивился информированности старого мага. Об ошибке речи быть не могло. Опытные некроманты способны переговариваться друг с другом, даже когда их разделяют сотни лиг. Ведь на путях мертвых расстояний не существует. Страх вызвало само известие. Страх и недоумение:
— Так вы считаете, что северяне зачем-то разгромили лечебницу в Будилионе? Что за глупость… Воевать с недужными? Чем помешали королю Утора Ас-Мавилу несчастные больные?
Но не верить уважаемому в округе старику барон не мог.
— Вы что-нибудь понимаете в том, о чем вам сообщили, господин магмейстер? — спросил Унтар.
— Я не воин, — пожал плечами маг. — Могу сказать только одно: лечебница в Будилионе вряд ли имеет какое-то стратегическое значение. Мало того, зачастую там давали приют и уторцам из приграничных кланов. Нану Милосердному поклоняются и у нас, и на севере. Значит, причина жестокости захватчиков в чем-то другом. И еще могу сказать вот что. Магмейстер эт-Баради, с которым мы разговаривали на Тропах Мертвых, не мог, конечно, сообщить точную численность уторских войск. Но в Будилионе их было не меньше полка. И это только там. Еще до того, как уторцы подошли к лечебнице, в начале ночи, настоятель послал мальчишку на крышу храма, откуда, как на ладони, видны Ааре и еще несколько мелких городков на южном берегу водохранилища. Везде — пожары…
После ухода мага, барон Унтар долго сидел в кабинете, пытаясь собраться с мыслями. Потом послал лакея к командиру расквартированных в Вельбире королевских пикинеров.
— Попроси господина полковника нанести мне визит. Как можно скорее! — приказал барон.
— Надо срочно слать гонца в столицу, — полковник Ррот примчался в баронский замок сразу же, как получил записку от Унтара. — Это — не обычный пограничный набег. Это — война.
— Вы думаете, что цели северян гораздо серьезнее, чем захват герцогства Мор? — забеспокоился Унтар.
— Думаю, что да. В последние годы Утор стал слишком сильным соперником.
После этих слов юный барон испугался, как никогда не пугался еще в этой жизни. Буйное воображение нарисовало ему жуткую картину: полчища закованных в железо уторских рыцарей, лавиной выплескивающиеся из Бенского ущелья и растекающиеся по долине прекрасной Альмы. Дальнейший путь к столице им преграждает Вельбир, а он, барон, не может ни сражаться, ни уйти с дороги. Рикошник на родовом гербе — словно гвоздь, которым его, Унти, судьба прибила к воротам старого замка, не спрятаться, не убежать…
— И что теперь делать? — спросил барон, стараясь, чтобы его голос не дрожал.
— Отправлять гонца в столицу. Вскрывать арсенал и собирать ополчение. Хотя…
Полковник помолчал несколько мгновений.
— Хотя боюсь, решать в столице будут долго… Конечно, это можно считать государственной изменой, но…
— Эдо Желтоглазый? — догадался Унтар.
— Да. Пусть он и та-ла наполовину, но эта земля ему тоже не чужая, — кивнул Ррот.
— Пусть будет так, — кивнул головой барон. — Шлем гонцов на восток и на юг. Собираем ополчение… Большего мы сделать не сможем…
Ррот, прищурившись, взглянул на барона.
Высокий, широкоплечий, по-альмийски светловолосый девятнадцатилетний парень. Обычно румянец — во всю щеку. Как говорится, кровь с молоком. Но сейчас лицо господина Унтара бледно. Оно и понятно. Слишком молод барон. И слишком неопытен. Старый хозяин замка умер всего полгода назад, оставив сыну заботы и о городе, и о дорогах. Ведь бароны Вельбирские служат главными смотрителями дорог и мостов от приморского Питирима на западе до границы с Сунланом на востоке, от Бенских перевалов и Бархатных гор на севере до Лесского нагорья на юге. Пока мальчишка худо-бедно справлялся с делами, но то, что навалилось на него сейчас, под силу далеко не каждому.
«Больше всего он боится, что я пойму, как ему страшно, — усмехнулся про себя командир пикинеров. — Ничего, это — правильный страх…»
Проводив полковника Ррота, барон Унтар пошел в замковую молельню. Лицо небольшой, всего в локоть высотой, статуи Эйван Животворящей всегда казалась ему чем-то похожим на лицо его покойной матери — то, которое он помнил. Тонкие черты, огромные, неземные глаза. Юный барон встал на колени перед алтарем, прижался щекой к каменному постаменту, словно к коленям любимой, и застыл, прислушиваясь к себе и к тихому шепоту, который всегда чудился ему здесь, в молельне. Постепенно исчезало ощущение огромного, словно целая скала, груза, давящего на плечи. Уходил страх.
— Все будет хорошо, мой мальчик… хорошо…, - донеслось до барона. — Надейся, мой мальчик… надейся…
А Титус эт-Лидрерри после разговора с Унтаром Вельбирским зашел в одну из таверн, которыми изобиловали центральные улицы торгового города, заказал тушеного мяса, но почти не ел. Сидел в глубокой задумчивости, еще и еще раз перебирая в уме все возможные последствия того, что он собирался сделать.
Старый маг давно разучился надеяться. Зато он знал, что, если хочешь чего-то добиться, нужно рисковать. Иначе и в жизни, и в смерти не сумеешь обходиться без провожатых. А еще он думал о старом приятеле, магмейстере эт-Баради. Толстяк Пит… Он никогда не был силен на Тропах Мертвых, ему больше нравилось бороться со смертью до того, как она наступит. Прекрасный лекарь и очень слабый боец с неведомым…
Выпив бокал вина и так и не притронувшись к мясу, Титус эт-Лидрерри наконец-то принял окончательное решение.
«Хватит рассиживаться, — сказал он себе. — Время не терпит».
Через несколько часов маг был дома. Не дожидаясь, когда подадут обед, он вызвал в свой кабинет дочь и ученика.
— Вот что, ребятки, — сказал маг, усевшись за стол. — Не буду портить вам аппетит, но мне придется повторить плохую новость. На севере началась война. На этот раз ни мне, ни вам не удастся остаться в стороне.
Генрика удивленно взглянула на отца:
— Что такое? Неужели враги дойдут до Альвы?
— Не знаю. Многое может случиться. Уторцы зачем-то разгромили лечебницу в Будилионе. От старины Пита эт-Баради я и узнал о нападении северян. Совершенно непонятное действие. Так что война есть война. Но главное, нам представляется шанс закончить мой опыт.
Некромант несколько секунд помолчал и продолжил:
— У вас есть еще около седьмицы. Ваше дело — проштудировать все мои записи об экспериментах… ну, вы понимаете, о чем я. В кабинете на столе — все, что может понадобиться для опыта. Вы должны провести все предварительные обряды, чтобы «оживить» ковчежец, который потом установите в голема.
