Марина Добрынина - Бей ушастых! Часть 3
— Если призрак Его величества преследует Вас, то ему, наверное, что-то от Вас нужно? — предположил Гамос.
— Наверно, — согласно кивнула я, — только он мне ничего толком не говорит. Все кричит о какой-то мести за его смерть. А чего там мстить-то, если его по-честному в бою прихлопнули? Я не понимаю, что ему от меня надо?
Я немножко похлюпала носом и осенилась идеей:
— А давай вызовем его, и ты послушаешь, что он говорит! Может быть, ты поймешь, что ему нужно, а?
Гамос помялся, пришлось пустить слезу, повизжать и потопать ногами, а потом опять поплакать и, наконец, он согласился.
Вызвали мы призрака. Гамос, конечно, умничка, все как надо сделал, и будь Валь действительно мертв, то явился бы как миленький. Но поскольку король у нас был живой, я просто с него невидимость сняла, и он запорхал над столом весь такой сияющий и прозрачный. Гамос во все глаза вытаращился на Валя. Судя по всему, он не ожидал, что у него получится. Мое колдовство он даже не заметил, потому что комната за время проведения ритуала наполнилась приличным количеством магии, и обнаружить мое маленькое вмешательство можно было только, если специально искать.
Итак, «призрак» явился и выдал Гамосу свою торжественную речь. Гамос понял, что его только что опять втянули в какое-то безобразие, но под напором Вальдора сдался и поклялся сделать все от него зависящее для того, чтобы Его величество покоился с миром отомщенный, а Иоханна сидела на троне.
Когда «призрак», повинуясь слову Гамоса (а точнее взмаху моего тапка) исчез, маг торжественно повернулся ко мне и изрек:
— Более он Вас не побеспокоит, княгиня.
— О, Гамос, ты такой молодец! — я опять для порядка прослезилась, попрощалась и телепортировалась. Само собой, с Вальдором, который с момента «ухода» стоял невидимый позади меня, положив руку мне на плечо.
Наверно, я действительно очень хотела жрать. Иначе как еще объяснить тот факт, что переместила я нас прямо к крыльцу таверны с соблазнительным названием «Телятина по-королевски».
Глава 5
Все прошло, как по маслу. Несколько нервирует только мысль о том, что я еще должен как-то воскреснуть. Тогда явление моего призрака придется списывать либо на серию массовых галлюцинаций, либо на самостоятельные метания души короля в то время, как его тело мирно почивало под воздействием заклинания. Не могу же я честно признаться перед народом, что я его дурачил? Это несолидно.
А было забавно. Вспомнились сразу времена, когда именно меня называли Первым Пакостником королевства, а не представителей следующих поколений. Эх!!! Не хватает мне этого. Я вот думаю, может, когда все уляжется, еще пару раз с Дуськой по городу прогуляться? Я весь прозрачный, а она вся важная. А завывания лучше не включать, раздражают. Можно и Аннет с собой взять, хотя та, конечно, вряд ли сможет оценить прелесть подобного времяпровождения.
— Ну что, Валь, есть пойдем? — интересуется Дульсинея, заинтересованно рассматривая вывеску с говорящим названием «Телятина по-королевски», — ты как к телятине относишься?
Глупый какой вопрос.
— Я замечательно отношусь к телятине, — поясняю, сглатывая слюну, — а также к зайчатине, перепелятине и даже свинине. Ты с меня невидимость сняла?
— А что, сам не видишь?
Вижу. Не сняла. Хорошо. Но я, все же, немного колеблюсь.
— А если меня там узнают?
— Кому ты нужен! — пренебрежительно отзывается княгиня.
— То есть как? Я король, все-таки.
— А ты часто общаешься с народом, король? Чтобы этот народ узнавал твою королевскую физиономию с первого взгляда?
— Бывает. И профиль мой на монетах изображен!
— Ты себе льстишь. А то, что изображено на монетах, может подойти трети жителей твоего города. А вот меня могут узнать.
Дверь трактира распахивается, и оттуда вываливаются два гнома, в которых я с некоторым недоумением узнаю сыновей Горнорыла. Парни идут в обнимку, и траектория их движения позволяет предположить, что количество выпитого исчислялось декалитрами. Свалить гнома с ног, да даже заставить покачнуться — не так уж и легко. Уж я-то знаю. Ага, и пусть теперь дядька Горнорыл попробует что-нибудь сказать на тот счет, что только я его сыновей спаивал. Парни и сами прекрасно с этим справляются.
— Какое-то странное это заведение, — бормочу я под нос, спешно отступая в сторону, — обычно гномы предпочитают в компании людей не развлекаться. Чтобы культурный шок не получить.
— Валь! Ты сам есть хотел! Я в твоем Зулкибаре злачных мест не знаю! Меня и твой шеф-повар вполне устраивает. Идем или нет?
— Идем-идем. Накинь только на себя иллюзию. А то, действительно, таких рыжих и с тапком у нас мало.
— Сам ты рыжий! — огрызается Дуська, но уже через тридцать секунд я вижу рядом с собой не бешеную Дульсинею Эрраде, а прелестную темноволосую эльфийку, одетую в светло-желтое платье, прилегающее к телу именно в тех местах, где есть на что смотреть. Соблазнительная такая эльфиечка, надо сказать.
— С ума сошла! — рычу я, — немедленно смени облик!
— Ага, щас! — отзывается княгиня, — будешь выеживаться, я из тебя кентавра сделаю. Пошли уже. Я невидимость сняла.
Опускаю капюшон плаща пониже на глаза. Открываю перед Дусей дверь. Заходим.
М-да… Это, и в самом деле, странное заведение. Особенно учитывая мой нынешний статус. Когда я был принцем, и имел, соответственно, больше свободы, мне случалось забредать в подобные места, но это было давненько, и, признаться, я немного подзабыл, как вести себя в таких случаях. Стоим с Дуськой в дверях, народ рассматриваем. А посмотреть есть на что, потому что здесь, кажется, собрались представители всех обитающих в Зулкибаре рас, кроме людей, конечно. Хотя нет, я не прав. Вот хозяин заведения точно человек. Или смесь какая-то, но на человека смахивает. Он невысок, пузат, бородат. При этом на гнома не похож — черты лица мягче.
Глядит на меня с сомнением. Я на него — также.
— Благородный господин желает перекусить? — наконец, с некоторой неохотой произносит он.
— Желает, — отвечаю я.
А, может, я сойду за эльфа? Понимаю, что они обычно несколько стройнее, гибче, и не так широки в плечах. Но всякое ведь бывает.
Дуська прижимается к моему плечу и завлекательно хлопает ресничками трактирщику.
— Столик у Вас найдется? — мурлычет она, — мы с лапотусей устали и очень хотели у Вас отдохнуть. Здесь так мило, правда, пампусик?
Неуверенно киваю. Не сказал бы, что здесь мило. Но относительно чисто, это уже хорошо.
— Пройдемте, — буркает трактирщик и проводит нас к столику в дальнем углу зала.
