Иван Романчук - Тропы лютых волков
Мой шеф обменялся с ним странным жестом, причем оба странно ухмыльнулись.
Сулла сообщил:
— Атт сейчас прибудет, для него мы специально туману напустили, что бы скрыть разряд флисса.
Шеф посмотрел на небо:
— Надеюсь не прямо сюда, он прибудет…
Оба хихикнули, еще бы, приземлись флисс на эту площадку, нас бы размазало тонкой пудрой по окрестным деревьям.
Потом мой спросил:
— А Юан когда?
— Он уже здесь ждет внизу, давай перейдем на вторую площадку, сразу на флиссе и поговорим.
Мы проследовали к лифту для спуска вниз, точнее они проследовали, а вот я спотыкался. Внизу шлепая по грязи я слушал их тихий разговор:
— А его точно надо брать, лишние уши… (Это обо мне).
— Он у нас как справочник, соображает как раз по «Трехградью», да и в курсе переговоров. С главным переговорщиком как будто неплохо знаком. Не переживай секретность нам нужна только часов на двенадцать, а его отпускать от себя это время не буду.
— Как знаешь, я бы например… (И он сделал странный жест у горла).
Мы подошли к подножию второй площадки, и тени выступила плотная высокая фигура. Мы почтительно склонили головы, он кивнул в ответ.
— Надеюсь, вы не зря вызвали меня для разговора, я предпочитаю выспаться перед советом. Да не у всех есть такие полезные животные как у тебя Коготь.
В этот момент туман над головой осветился розовой вспышкой, и мы синхронно вскинули головы.
Сулла предложил:
— Пойдем наверх, Атт, похоже, уже на месте…
Через минуту, мы уже пробрались в уютное чрево флисса. Экипаж отправился отсыпаться, так что в рубке нас было пятеро. Пошарив под пилотским креслом Сулла нашарил фляжку, норовящую воспарить к потолку.
— Ох уж эти пилоты, хоть бы новое место когда ни будь выдумали, никакой фантазии.
Я глянул вверх и увидел среди трубопроводов еще одну такую же фляжку, и решил что фантазия у пилотов все же есть. Правда Сулле, я сообщать об этом не стал.
Он спросил, откручивая колпачок:
— Будете?
Все вчетвером глянули на меня, потом Юан Нглиен с сомнением произнес, лучше поговорим на трезвую голову, а уж потом перед сном пожалуй можно.
Уверен, не будь меня на месте они бы как выражается Шеф — «дернули».
Атт посмотрел на всех присутствующих:
— Ну, чем обязан столь позднему вызову?
Сулла влез:
— Не чему, а кому! Вот твой ученик поднял тревогу, будто судьба Арккрасса решается!
Атт и Нглиен вперились в моего дражайшего начальника, а тот увлеченно крутил штурвал флисса.
Атт с нескрываемым сарказмом вопрошал:
— Коготь дитятко, с каких это пор тебя что то интересует кроме железок, да книжек? Что переигрался со смертоносными штучками?
Шеф невозмутимо кинул в строну:
— А что делать, пока я игрался вы тут чуть все послевоенное будущее заранее не просрали? Приходится отрываться от любимого дела!
Оторопевшие от такой наглости будущие властители Арккрасса взвопили:
— Где это мы просрали!?
Шеф оторвался от штурвала, и не обращая внимания на слабые попутки Нглиена нашарить на боку меч, отобрал у Суллы фляжку, налил крышечку, «дернул».
— Вы старые по пять тысяч лет в сумме прожили, а глобальным мышлением не обзавелись. Для того то книжки читать надо, да откуда они у вас? Еле у Оромо что наскреб, и то одни летописи и никакой аналитики.
Сулла возмутился:
— Да я такое за две жизни видел что тебе вовсе и не снилось, да ты вообще тля, перед лицом государственных мужей!
Шеф не смутился не на секунду:
— Опыт одной личности слишком мал, требуется опыт миллионов, и целая наука. Впрочем мы этим чуть позже займемся… А пока будем исправлять очевидную ошибку!
Атт единственный кто оставался спокоен, только буркнул:
— Какую именно?
— Ту что сверху… Конечно план совета очень соблазнителен, положить на трехградье все вопросы связанные с подготовкой вооружения, ресурсов и поставки снаряжения. Оно и очевидно, прифронтовом Арккрассе наладить ритмичное производство будет крайне трудно. Однако что мы будем иметь в случае если мы выиграем эту войну?
Нглиен пожал плечами:
— Все, что пожелаем…
— Нет, все что пожелают нам дать наши союзники, так будет вернее… Смотрите сами, у них будет налаженное производство оружия по нашим технологиям, налаженные лагеря подготовки войск, развернутая сырьевая база, и в конце концов все самое лучшее из нашей структуры управления, не идиоты же они в конце концов. Что же будет у нас? Уполовиненная в лучшем случае численность населения, разгромленная промышленность, разрушенные коммуникации, и оставшаяся часть населения вооруженная поголовно, которую не просто удержать в узде. Сможем ли мы оказать какое либо сопротивление нашим союзникам? Да даже если они не станут с нами ссориться, нам наших проблем хватит за глаза, что бы быть шелковыми…
Все замолчали переваривая, Атт не выдержал:
— А что есть другие варианты?
Шеф отлил себе еще разок, дернул:
— Варианты есть всегда… Давайте пойдем с конца. Какой вариант нам самый желательный, реалистичный конечно.
Нглиен протянул:
— Ну во первых что бы мы не пострадали от войны сильнее союзников…
Сулла добавил:
— Что бы мы выкрутились с наименьшими потерями…
Атт придрался:
— Ага так они и будут смотреть что на них нападают а на нас нет. Так они быстро из союзников во врагов превратятся.
Я неожиданно для себя подытожил:
— Значит надо, чтобы они думали, что мы сильно страдаем от войны, а на самом деле нет. Или, чтобы им, было выгодно чтобы мы, оставались наиболее боеспособными…
Шеф захлопал в ладоши:
— Браво помощничек, ты не зря приехал со мной!
Атт буркнул:
— Ты сам упоминал об реалистичности вариантов, а тут этим и не пахнет…
Шеф нимало не смутился:
— Значит цель мы выяснили! Осталось выяснить средства её достижения.
Нглиен поднял руки:
— Постойте-постойте, насчет цели поподробнее?
Шеф вздохнул:
— Цель такая — нужно добиться от наших союзников всемерной помощи в войне даже в ущерб своей собственной защите. К окончанию первого этапа войны добиться преобладания Арккрасса в союзных силах, к концу воины добиться полного поглощения сил союзников в единую стратегическую силу.
Атт опять произнес:
— Опять поднимаю свой вопрос, где реалистичность?
Шеф сел в кресло, развел руками, и опять смахнул фляжку:
— Тут вы с опытом тысячелетий, а я лишь сущий младенец, потому я вас и позвал. Думайте, решайте, а я как младенец буду ставить вопросы.
Пятиминутное молчание.
