Владимир Лавров - В поисках разумности
Но Василий Майоров, механик — водитель первого танка, этого уже не видел. Ему невероятно повезло — снаряд зенитки попал в танк под очень неудачным углом и не пробил броню, однако, от сильнейшего удара огромный кусок брони отлетел от внутренней поверхности танка и попал водителю в лицо, повредив левый глаз и прочертив длинную рану по виску. От удара Василий потерял сознание. Пришел в себя он только вечером, когда его грузили на санитарную "полуторку". Голова болела ужасно, грузовик на листовых рессорах, лишённый амортизаторов, трясло на просёлочной дороге со страшной силой, и только далёкие и равнодушные звезды безмолвно насмехались над человеческими страданиями.
И тут Василия как будто что-то стукнуло. Он вдруг увидел, увидел себя, идущего к звёздам в окружении товарищей, увидел землян, летящих на огромных, блестящих кораблях к дальним планетам, чтобы устроить во всей Вселенной справедливость и изобилие, и ему безумно захотелось заняться космосом, стать сильным, добрым и великолепным в своей доброте.
Василий даже не представлял, как ему повезло. В неудачном для советской стороны харьковском сражении советская группировка войск, имевшая в своём составе почти тысячу танков и превосходящие человеческие ресурсы, будет разбита тремя сотнями немецких танков и откатится до Волги, до Сталинграда, а немцы ринутся на Кавказ и к Туапсе…
Позже, уже в госпитале, Василий поделился с товарищами по палате идеей о космических полётах. Солдаты смеялись над ним и называли "космистом", но, в целом, сочувствовали. Во время одного из разговоров он выразился не очень осторожно. Рассуждая о том, какую правду земляне смогут принести инопланетянам, он допустил слова о том, что идеологии коммунизма — такой, какая она есть в настоящее время, — не хватит для того, чтобы объяснить инопланетянам суть идеального общества. Большинство солдат посмеялось и забыло, но среди всех слушателей (дело, как назло, происходило в холле госпиталя, где по случаю дождя собрались многие выздоравливающие) нашлась-таки какая-то гнидочка, которая настрочила в госбезопасность донос о том, что Василий Майоров разводит антикоммунистическую пропаганду.
На следующий день за ним приехала "эмка" из госбезопасности. Василия привезли в райотдел ГБ. Через полчаса ожидания его завели в комнату, где сидел пожилой дядька с погонами лейтенанта ГБ.
Дядька посмотрел на его щуплую мальчишескую фигуру, повреждённый глаз и увидел перед собой героя — фронтовика, наболтавшего в шутку всякий вздор. Он уже собирался отпустить парнишку под обещание быть осторожнее в словах, когда в комнату вошел высокий седой мужчина с погонами полковника ГБ. Пожилой лейтенант несколько раз видел этого полковника, тот иногда наезжал к ним с инспекциями из области.
— Прошу разрешить нам поговорить наедине, — сухо приказал полковник и сел на место, которое освободил для него хозяин кабинета.
Когда они остались в кабинете вдвоем, полковник неожиданно ласково улыбнулся Василию и спросил:
— Ну, и с чего это мы стали думать о нанесении счастья инопланетянам?
Василий, к тому моменту перепугавшийся не на шутку, рассказал ему все, как было: и про то, как ехал раненый в грузовике, и про то, как звезды над ним смеялись, и про то, что вот если завтра придется лететь к другим планетам, как в "Аэлите", то придётся что-то говорить инопланетянам про идеальное общество, а сказать и нечего, кроме того, что надо бороться с капиталистами, стыд сплошной, ведь инопланетяне могут и не знать, кто такие капиталисты!
— А что же, по-твоему, надо говорить в таком случае? — с хитрой улыбкой спросил полковник.
— Что-нибудь про то, чем человек отличается от животного, или про культуру…, - озвучил Василий результаты своих последних размышлений.
— Я вижу, ты парень с головой, нам такие нужны. Есть у нас одна организация, которая занимается именно этими проблемами. Но только там придется очень много учиться. Если ты не против, после госпиталя будешь направлен туда. Называется "Университет "Китеж".
— Университет? Куда мне в университет, я только ФЗУ заканчивал?
— А хотел бы?
— Очень! Да и куда я ещё подамся после госпиталя, с одним глазом?
— Значит, будешь в университете. Кстати, дай-ка мне посмотреть твой глаз.
Василий удивился, но повязку снял. И тут полковник достал один предмет, который Василий, не будь он комсомольцем и материалистом, назвал бы волшебной палочкой. Полковник повертел палочкой перед его глазом, что-то пошептал, а затем скомандовал одевать повязку. Василий одел.
— Документы на тебя придут позже, а пока возвращайся в госпиталь. Я навещу тебя через недельку.
Но Василий никогда больше не увидел полковника. Через две недели после разговора к воротам госпиталя подъехала уже известная ему потёртая "эмка", и из неё вышел знакомый дядька — лейтенант.
— Держи, дружок, товарищ Семёнов велел тебе передать, если что, — сказал он, передавая Василию запечатанный пакет, — убили твоего Семёнова. И ведь что интересно — вся комната разгромлена, часть вещей сожжена, сам мёртвый, крови в теле ни капли, вся кровь на стенах, — а на теле ни царапины. Вот как контрреволюция работает… Ничего про такое не слышал?
— Откуда? Я его видел впервые, и всего пять минут, пока разговаривали.
— Ну ладно… Бывай.
С этими словами дядька сел в машину и убыл, а Василий остался с пакетом в руке. В пакете оказалось предписание о переводе в воинскую часть N2356 и приказ прибыть на северный речной вокзал города Москвы 1-го сентября 1942-го года в 18.30, причал десять с половиной. Василий долго вертел приказ в руках, пытаясь понять, как у причала может быть половина, но потом решил, что на месте будет виднее.
А глаз зажил. Врачи говорили, что глаз загноился и что его придётся удалять, но после разговора с полковником глаз как-то сам собой излечился. Даже шрам стал почти не виден. Врачи в госпитали были удивлены. При проверке зрения оказалось, что оно восстановилось до единицы. Чудеса, да и только.
Доехать к указанному сроку по дорогам военного времени от Урала, где располагался их госпиталь, до Москвы было нелегкой задачей, но Василий справился. 1-го сентября, задолго до указанного в приказе времени, он уже стоял на десятом причале речного вокзала. Нечего и говорить, что никакого причала десять с половиной найти ему не удалось. Он ходил по причалам, надеясь встретить кого-нибудь, кто прояснил бы ему суть происходящего, но на причалах было пусто. Не было ни корабля, ни, на худой случай, офицера — сборщика. Василий уже начал подозревать розыгрыш, но госбезопасность так не шутит. И вообще это такая организация, которая шутить не любит.
