Робин Бейли - Пламя Дракона
На него смотрела Кэти. Ее рыжие волосы струились плечам, синие глаза сияли. Рот ее был приоткрыт.
Эрик любил ее. Или, возможно, любил мысль о любви к ней. Он так и не мог понять, что именно. Она всегда, с самого детства, была рядом, особенно когда он в ней нуждался. Может, он и не любил ее вовсе, просто она была удобна. И почему никто из них так и не покинул Даудсвилл вслед за Робертом?
Она протягивала руки и махала ему. Ее тело, окутанное лишь мягким светом, мерцало. Она молча поцеловала его, обняла прохладными руками и потянула за собой. Он смущенно отвечал на ее прикосновения. Она пробежала пальцами по его спине, снова поцеловала и вдруг… тихо рассмеялась.
Это был чистый музыкальный звук, словно разбился хрустальный сосуд тонкой работы. Эрик почувствовал смутное беспокойство: его Кэти смеялась совершенно иначе. Он попробовал высвободиться из ее объятий, но она прижалась к нему с какой-то нечеловеческой силой и замотала головой, ее волосы хлестали его по лицу, ушах звенел ее страшный смех.
Глаза ее были не огненные, но ледяные. Пряди волос внезапно почернели и стали клубиться в воздухе, подобно змеям. Он закричал и попробовал отвернуться, успев увидеть у нее на лбу черный рог.
Эрик сел в кровати, весь дрожа и обливаясь потом. Подушка валялась на полу. Смех все еще звучал в ушах, а перед глазами стояло лицо, которое он так часто видел в кошмарах.
Шандал Карг! Сердце Тьмы, та, чье имя звучало как проклятие. Уже в первые часы на Пейлноке он стал ее смертельным врагом, открыв тысячелетнюю тайну: ее драгоценные создания, бессмертные чиморг, оказывается, гибли от удара собственного рога.
Его охватил холодный ужас. Шандал Карг явилась в образе Кэти — значит, она знает о ней! Он вскочил с кровати и бросился прочь из комнаты. Коридор был освещен не бесценным секой'мелином, а простыми масляными лампами. Эрик в панике заметался по коридору, как был — нагишом, пытаясь найти комнату Кэти.
— Кэти! — закричал он, всем телом наваливаясь на деревянную дверь. Дверь не поддалась. Со все возрастающим ужасом он снова выкрикнул имя.
В глубине коридора распахнулась другая дверь и высунулась лысая голова Родриго Диеза.
— Что стряслось?
Эрик не ответил. Он отступил на шаг и в ярости пнул неподдающуюся дверь. Его резкий вскрик не заглушил треска косяка; дверь повисла на верхней петле.
Кэти лежала на узкой постели, тяжко дыша, в глубоком сне, не в силах пробудиться. Над ней склонилось что-то черное и бесформенное, с холодно мерцавшими злыми глазами. Некое, подобие руки потянулось и накрыло нос и рот Кэти, стремясь ее задушить.
Эрик замахнулся на существо кулаком, но ощутил лишь сильнейший холод — оно было бесплотным!
— Кэти! Проснись! Беда!
Родриго оттолкнул его и рассыпал по комнате содержимое кожаного мешочка — сухие коричневые листья. Они закружились в воздухе, оседая на полу и на теле Кэти, прикрытом простыней.
Ледяные глаза насмешливо посмотрели на старого испанца.
— Листья кремат не помогают! — в отчаянии закричал он.
Эти волшебные листья могли прогнать любого духа. Эрик раньше видел, как это происходит, но сейчас не было времени рассуждать. Чудовище, вероятно, не являлось духом, и, вне всякого сомнения, его послала Шандал Карг. Она была ревнива и хотела одна владеть Эриком.
Он схватил Кэти за руку и попробовал стянуть ее с кровати, надеясь вырвать из лап чудовища. Но то лишь потянулось к его лицу свободной рукой.
Холод, подобного которому Эрик никогда не ощущал, заставил его отскочить и согнуться в приступе неудержимого кашля. Легкие словно замерзли. Диез попробовал оттащить его в сторону, но напрасно. Грудь Кэти бурно вздымалась. Одна рука вцепилась в простыню, словно девушка пыталась проснуться. Сколько это все могло длиться?
Эрик подхватил стул, стоявший у маленького письменного стола рядом с выходом, и швырнул изо всей мочи. Стул пролетел сквозь бесплотное создание и развалился, ударившись о стену.
Воздух разорвал безумный вопль. Эрик отшатнулся к столу и рухнул. Родриго скорчился на полу, обхватив голову руками. Кэти тоже закричала, силясь вдохнуть.
Темная фигура полетела к окну и, даже не достигнув его, растворилась в воздухе, оставив за собой шлейф резкого запаха, но и тот вскоре исчез.
Диез поднялся на колени.
— Пахнет мертвечиной, — с отвращением сказал он, поправляя ночной халат.
Эрик выбрался из-под обломков стола и тут же бросился к Кэти. Она с трудом приподнялась на локте, бледная, как морозные узоры на окне, кашляя и растирая горло, оттолкнула руку Эрика и села.
Диез склонился над ней.
— Что это было? — нетерпеливо спросил Эрик.
— Не знаю, — отозвался старый испанец. — Я здесь очень давно и все же ни с чем подобным не сталкивался.
Он дотронулся до лица Кэти кончиком пальца. Она оттолкнула его руку.
— Дай ему осмотреть тебя, — сурово сказал Эрик. — Он врач.
— В-врач?
Родриго кивнул и снова дотронулся до ее лица.
— Мы тут все как-то зарабатываем себе на хлеб, bonita mia[3].
Эрик прикусил губу и подошел к окну. В воздухе еще витал запах разлагающейся плоти. Сквозь окно виднелись лишь темные крыши спящего Расула. Тем не менее, когда Эрик обернулся, кое-что привлекло его внимание.
Среди обломков стула лежала грязная кость.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Убедившись, что друзья спят, Роберт прокрался обратно в святилище. В предрассветные часы верхние этажи Шерена пустовали, и он никого не встретил по дороге. Коридор тускло освещали масляные лампы.
Роберт вошел в святилище, стараясь ступать как можно тише. Котлы светились совсем слабо. Не обращая на них внимания, он сразу повернулся к золотому кругу — и замер. Драгоценная кайма светилась. Он раньше не видел ничего подобного. Даже мельчайшие камешки внутри источали свет. Раскрашенный узор, частью которого они были, исчез — Роберт смотрел в пустоту.
Это было похоже на целое поле разноцветных звезд — розовых, красных, зеленых, желтых, алмазных, хрустальных, бирюзовых и сапфировых.
Он отступил назад: голова закружилась. Роберт занимался скалолазанием и не боялся высоты, но это было что-то совершенно непривычное. И все же он взял себя в руки и снова приблизился к золотой кайме.
— Ты не упадешь, Роберт Погловски. Это всего лишь пол.
Роберт потер лоб и нахмурился.
— Поло, — поправил он.
Оставалось лишь терпеть чужое присутствие в своем сознании. Флогису было трудно говорить.
Пейлнок населяло великое множество духов. Дандо, мстительные духи убитых, были одними из самых грозных. Они не ведали покоя, пока не свершится отмщение. Но если отомстить все-таки не удавалось, они становились анку — существами, полными ненаправленного гнева, опасными для всех.
