Глен Кук - Седая оловянная печаль
Я проглотил кусочек. Кушанье было столь же вкусное, как за ленчем, но еще более непонятное. Кухарка явно с любовью относилась к своему искусству.
Вскоре молчание стало угнетать меня. Они молчали не в честь моего бенефиса. Они и без меня такие же разговорчивые.
– А блондинка? Кто она?
Я загнал их в тупик.
– Какая блондинка? – спросил Питерс. Я смотрел на него секунд десять. Черт его разберет, может, и правда не понимает.
– Лет двадцати, весьма примечательная. Высокая, как Дженнифер, потоньше. Волосы почти белые, до пояса. Глаза, полагаю, синие. Робкая как мышка. Одета в белое. В течение дня я засек ее несколько раз, она за мной наблюдала. А, припоминаю. Деллвуд, я ведь при тебе ее видел. Ты сказал, что это Дженнифер.
Деллвуд состроил недовольную гримасу.
– Да, сэр. Но я-то ее не видел и подумал, что это мисс Дженнифер.
– Я сегодня не надевала белого, – сказала Дженнифер. – Какое на ней было платье?
Я приложил все силы, чтобы описать его, и получилось неплохо. Заслуга Покойника: он научил меня наблюдать и описывать увиденное.
– У меня нет ничего подобного. – Дженнифер безуспешно пыталась говорить скучающим, безразличным тоном.
Они переглянулись. Похоже, никто из них действительно не знал, кто такая блондинка.
– Кто сейчас ухаживает за генералом? – осведомился я. – Если все вы здесь?
– Он спит, сэр, – ответил Деллвуд. – После обеда мы с кухаркой разбудим и покормим его.
– С ним никого нет?
– Он не хочет, чтоб с ним нянчились.
– Ты задаешь чертовски много вопросов, – взорвался Чейн.
– Привычка. Работа такая. Есть в доме пиво? Не помешало бы на десерт.
– Генерал не одобряет выпивку, сэр, – просветил меня Деллвуд.
Неудивительно, что у них так весело. Я сурово взглянул на Питерса.
– Вы не предупредили меня.
Сержант схалтурил. Выполни он свою работу как следует, он разузнал бы, что я жить не могу без пива. Питерс улыбнулся и подмигнул. Сукин сын.
– Неплохо приготовлено. Что бы это ни было. Помочь убрать со стола?
Все посмотрели на меня как на помешанного.
– Сам напросился – получай. – Кухарка поймала меня на слове. – Нагружайся, и за мной.
Я так и сделал, а когда вернулся за второй порцией, столовая уже опустела.
Надо выспросить у Питерса, как кухарка могла перепутать число обитателей дома.
Глава 8
После обеда я побрел к себе, подошел к двери и порылся в карманах в поисках ключа от простенького замка, который мне оставил Деллвуд. Но дверь была приоткрыта. Так.
Я не удивился. Чему удивляться после проделок Дженнифер и штучек в бараке?
Я остановился. Идти вперед, как кавалерия? Или принять меры предосторожности? Излишняя осторожность не в моем стиле. Но она способствует продлению жизни. Кроме того, меня никто не видит.
Я опустился на колени и проверил замок. На старой медной пластинке вокруг замочной скважины – несколько свежих царапин. Замок этот был просто примитивной железякой, открыть его мог любой, обладающий мало-мальским терпением. Я нагнулся и посмотрел в замочную скважину.
Ничего. Темнота. А я оставил лампу зажженной. Ловушка?
Если ловушка, то подстроил ее тупица, тем более что дверь была не закрыта до конца. Старые вояки, конечно, не спецы-взломщики, но вряд ли они допустили бы столь грубую ошибку. Но если это не ловушка, значит, просто обыск. Но тогда они не стали бы тушить лампу и выдавать себя.
«Дезинформация», – мелькнуло у меня в голове. Словечко из игры в шпионов. Поставлять не просто ложную информацию, но больше информации, чем нужно, причем львиная доля ее ничего не стоит. Следовательно, тень сомнения ложится на всю получаемую информацию.
Я отошел, прислонился к стене и кивнул. Да, похоже, интуиция не подвела. Мне позволяется думать все что угодно, большинство предположении не соответствует истине, бесполезны или вводят в заблуждение. Мудрено сложить головоломку, когда кусочков у тебя в три раза больше, чем нужно.
Но что делать сейчас? Может, какой-нибудь невежа все же дожидается в темноте и жаждет пристукнуть меня.
Так почему бы не ответить ударом на удар?
Коридор был шириной добрых десять футов, слишком велик, как и все в доме, и точно так же завален металлическим хламом. Меньше чем в двадцати шагах от меня валялся панцирь. Я подтащил его и поставил у двери, затем отошел и потушил ближайшие лампы – затаившийся злоумышленник увидит лишь силуэт. Я встал за оловянным прикрытием, легонько толкнул дверь, держась на пару шагов позади панциря. Остановился, как бы удивленный.
Ничего не произошло. Я вернулся, взял лампу и внес ее в комнату. Никого, кроме меня и панциря-манка. Я проверил шкафы, спальню, гардеробную. Никого. Все вроде в порядке. Если кто и рылся здесь, то это был крупный специалист. Он замел малейшие следы. Не за что уцепиться.
Итак, что мы имеем? Некто старался, взламывал замок, просто чтобы потушить лампу?
Я закрыл дверь, похлопал панцирь по плечу.
– Шутки с нами шутят, дружище. Оставайся-ка под рукой.
Я оттащил его к платяному шкафу, запихал внутрь. Шкаф пришелся как раз впору. Потом я зажег лампы, одну отнес обратно в коридор, вошел внутрь, заперся и уселся к письменному столу обработать полученные за обедом сведения.
Дело не спорилось. Парочка кружек пива мне не помешала бы. Неплохая идея – смыться на время и заодно проконсультироваться со специалистами.
В ящике стола нашлись и бумага, и чернильница, чего там только не было! Я вынул и начал делать заметки: выписал имена тех, с кем встречался и с кем не встречался, и отдельно загадочную блондинку. Питерс, Деллвуд, генерал, кухарка, Дженнифер, Хокес, Чейн, Кид. выходные Тайлер и Уэйн и некий Снэйк Брэдон, асоциальный тип, который не заходит в дом. Некто по имени Кенди, его теоретически можно не считать, потому что он давно пропал. Хэркорт, который ухитрялся протаскивать в дом подружек, но ушел полгода назад.
Кухарка говорила – восемнадцать. Но у меня выходит одиннадцать плюс таинственная блондинка. В морской пехоте это называлось недосчитаться личного состава.
Стук в дверь.
– Да?
– Майк, это Питерс.
Я впустил его.
– В чем дело?
– Я принес список пропавших вещей. Не ручаюсь за его полноту. Не те вещи, которые видишь каждый день и сразу замечаешь, когда они пропадают.
Он вручил мне пачку бумаги. Я сел и просмотрел ее.
– Много всего.
Мелочишка. Напротив каждого пункта стояла предполагаемая цена. Золотые медали, ювелирные украшения, принадлежащие давно покоящимся суровым и грубоватым отставным морским пехотинцам. Декоративное оружие.
