KnigaRead.com/

Виктория Дьякова - Камни Юсуфа

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Виктория Дьякова, "Камни Юсуфа" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Зинке с Вассианой не сравниться, — возразил Алексей, — ни умом, ни лицом, ни сердцем…

— А знатностью? — хитро прищурился Геласий. — А приданым, что за ней князь Голицын дает, а? И-и, Алексий, — монах усмехнулся, — да разве в жене главное красота да ум? У Зинки-то поместья, она любого жениха купить может. А ты — в отказ. Вассиана твоя хоть и родственница царице Софье Палеолог, а через нее — византийскому императору, да всего лишь седьмая вода на киселе… Ладно уж, что сделано, то сделано, не поправишь. Одно скажу: не добавил ты чести нашему роду своим выбором, а только врагов нажил. Ты ведь в Москву вызван, я слыхал?

Геласий внимательно посмотрел на Алексея. Тот молча кивнул.

— Берегись. Сильные перемены в столице и в государе. Не все деяниями Иоанна, переменами на Руси довольны. Воевод он задумал кормлений, власти в волостях лишить, выборным на местах боярам и смердам ее передать. Судить своей властью воеводы ныне тоже уже не могут, только с согласия людей доверенных от земства, что для участия в судах слободами и общинами выбираются. Заговор раскрыт недавно, кровь боярская льется. Новые советчики теперь при государе, и все как один — недоброхоты твои: боярин Басманов, князь Афанасий Вяземский, Малюта Скуратов-Бельский. Да еще и Андрюшка наш, Голенище, с ними. Сказывали мне доверенные люди, задумал он, Алексей Петрович, беду для нас большую: норовит все земли на Белом озере себе прибрать, в том числе и монастырские. Вот о чем душа болит.

— Не бывать такому! — горячо возмутился князь и, поднявшись, в волнении прошел по келье. — Отцы наши в могилах перевернутся.

— Оттого и просим тебя, князюшка, — продолжал Геласий — всем миром просим, и от настоятеля, и от братьев моих иноков и, тем паче, от всего рода Белозерского: оборони. Не дай осквернить отцовы земли. Мы уж со своей стороны подсобим, через архипастыря нашего посодействуем, а грехи отмолим, коли до драки дойдет.

— Белозерье Андрюшке и его содружинникам на разграбление не отдам, какова бы цена ни вышла, — решительно ответил князь и, положив руку на Библию, лежащую под иконами, добавил: — Клянусь.

— Верю, Алексей Петрович, верю тебе, — иеромонах немного помолчал, постукивая пальцами по столу, раздумывал. Потом спросил: — А помнишь ли ты, Алексюшка, дружка своего детского Ибрагимку Юсупова, как его на царевой службе ныне кличут, а по рождению Ибрагим-мурзу, сынка ногайского хана Юсуфа, который в большой дружбе с нашими покойными отцами, да упокоит Господь души их, прежде бывал?

— Как не помнить! Живой-здоровый, поди?

— Живой. И здоровый, слава Богу. Побывал у меня с месяца два назад. Прислал его государь к игумену нашему Варлааму, чтобы окрестили наконец нехристя по православному обычаю. Сдался батька его Юсуф, позволил. Так что православный Ибрагимка теперь. Только вот в большой тревоге мается…

— Что так? — удивился Алексей, — Юсуповым что бояться? Государь их жалует. Многие роды боярские с ними в родстве. И мы по пра-пра-прабабке, кипчаковой дочке…

— Да не о том он. Не ведаю, известен ли тебе один стародавний случай, еще в молодости отца твоего было это, да при жизни матушки, Наталья Кирилловны благословенной. — Иеромонах перекрестился. — На московском шляхе без всякого умысла, Юсуф-мурза, чамбулом своим проезжего иностранца сбил. А тот как рухнул с коня, так и о камень ударившись головой, концы-то и отдал. То ли англичанин, то ли немец — грамот при нем никаких не нашли. Зато обнаружил Юсуф-мурза у иноземца этого ларец цены небывалой, полный сокровищ невиданных. Рубины величины с кулак, и красоты сказочной. Все ровненькие, один к одному. Целый клад, одним словом. И клад этот иноземец неведомый в своем мешке, что к седлу привязан был, прятал.

Как рубины те Юсуф открыл, так хоть и мусульманин он, но креститься был готов, что покойник перевернулся да остановившимися слепыми глазами своими в ларец уперся, а кровь с головы его на камни драгоценные потекла, и они из красных кроваво-багровыми прямо под изумленным взглядом Юсуфа стали. Так Юсуф сказывал потом.

Сам мурза, известно тебе, не робкого десятка всегда был. Кровь в нем от Чингис-хана да Тамерлана, предков его монгольских, горячая, дерзкая, неустрашимая, а и то опешил. Иноземца того он прямо у дороги схоронил. А ларец забрал. Но покоя не знал с той поры, как ларец тот в доме его появился. Все жилы клад из Юсуфа вытянул. Спать не мог мурза спокойно, все лицо погибшего незнакомца ему мерещилось. А тут в Москве свадьба великого князя Василия с красавицей Еленой Глинской состоялась. Торжества были пышные. Все подарки несли молодоженам, и всяк норовил других перещеголять. Вот и преподнес Юсуф-мурза покровителю своему великому князю Василию тот ларец в подарок после венчания. А когда долгожданный наследник у четы родился, так в благодарность отец нашего нынешнего государя повелел рубины те драгоценные подарить нашему монастырю.

Юсуф-мурза сам, по великокняжеской воле, ларец в обитель нашу доставил. Совсем не радехонек был Гурий, игумен наш тогдашний, такому подарку, да еще руками нехристя переданному. Хоть цена ларца и велика, сокровища его несметны, да кровь из-за него человеческая пролилась, и надо думать, не однажды. Неизвестно ведь, как он тому иноземцу достался и сколько людей до того за рубины эти головы сложили.

Юсуфа в обитель игумен Гурий не впустил, сам в Белозерск встречать его с даром поехал, а когда ларец в ризницу проносили, сказывают, икона Богоматери Смоленской, покровительницы нашей, единственный раз с той поры, как святой Кирилле ее из Симонова монастыря принес, мироточивую слезу испустила, и сутки напролет текли и текли святые слезы ее. А утром глянули — и крест на Соборе Успения покосился.

Но дареному коню, сам знаешь, в зубы не смотрят. Не пошлешь же великому князю обратно дар его… А как голод или война случится, на хлеб да на оружие менять — все сгодится. Так и остался ларец в ризнице. Почитай двадцать лет там стоит с лишком. Никакой беды от него не было. Но сказывали монахи, будто светится он иногда по ночам, да переговариваются будто камни между собой, гул голосов слышится, но очень тихо, как шорох, однако сам я никогда этого не видел и не слышал ничего. За годы, что прошли с тех пор, позабыли и про иноземца, убитого на шляхе, да и про рубины; не трогал их никто. Монастырь наш заботами государей да князей белозерских, слава Господу, не беден, в ризнице его чего не сыщешь только, каких красот.

Да и Юсуф успокоился, жил без бед, служил государю. Только недавно, сказывает Ибрагимка, снова беспокойство, которое и позабыл-то за двадцать лет, охватило его с новой силой. Опять тот чужеземец стал, на ум приходить. Юсуф в скольких походах участвовал, скольких и убить пришлось, да только тот один все не дает покоя, свербит и свербит душу. И ладно бы только мысли да чувствования мучили старика. Говорит Ибрагимка, людишки какие-то шальные шастают по Москве да о тех делах-то прошлых спрошают по кабакам, да злачным избенкам, мурзу татарского ищут; А зачем — молчок.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*