Степан Мазур - Цикл Скорпиона-4. Вектор Пути.
Как вдруг вернулся сын.
От режиссёра неспешно отошёл артист в летах. Осмотревшись в поисках трона, такового не нашёл и прочистив горло, басом загудел, изображая из всех сил Сатану:
- Ты опечален, адский сын?
Запинаясь, из-за кулис выбежал молодой парень. Споткнувшись на втором препятствии, растянулся на сцене. С пола, тем не менее, произнёс без листов.
- Устал от вида крови.
- Ты в ней рождён. Такого быть не может. Дело в другом. Скажи же в чём? – басовито прогудел старый артист.
- Отец, вчера я видел бездну, - подскочил молодой.
- Любая бездна – хаос. Твоя стихия. Так в чем же дело?
- Я видел бездну её глаз, - растягивая слова, вдохновенно, на эмоциях, заговорил молодой.
Бровь «Сатаны» приподнялась.
- Тебя коснулась смерть?
- Не смерть, а жизнь. Но не могу понять, что было бы страшней. Старуха мне подвластна. А это дева…
Сатана отвернулся, громко бормоча.
- Проклятый купидон! Нашёл-таки лазейку. – И повернувшись к сыну, вновь заговорил громок, уверенно. - Это излечимо! Ты должен принести мне её сердце.
Тогда затменье пропадёт. И вновь зальёшь небесной кровью свет.
- Отец, я болен? Я не могу понять, кто враг?
- Врагов здесь нет. Но надо в лазарете отсидеться. Не делать глупостей. Распить кровей младенцев. Потом казнить священника, опять распять Христа, лишить Пророка сердца… И ты здоров.
Сын Сатаны отвернулся от отца и обронил сам себе, понизив голос.
- Как странно. Мне не хочется вредить. Мне хочется л…
Резко закричал Сатана, услышав последнее слово:
-Да как ты смеешь?! Не помнишь дней изгнания Денницы? Я был мудрей их всех. Я был сильней. Я понял суть Творца! А этот Бог седой, что пред Самим лишь пешка в этом мире, одной небрежною рукой меня под землю заточил, призвав отряды подхалимов…
Юноша приблизился на шаг, прерывая:
- Отец! Я знаю времена, когда на свет ещё из темноты не появился Я… Но тут другое… - Растерянно, подбирая слова. - Это… Это…
- Страсть! – Крикнул Сатана. - Конечно страсть! Другого быть не может! Только зачем тебе бессильные тела людей? – Повёл рукой в сторону. - Вон в ряд стоят вампирши, ведьмы, леди смерти… Они всегда готовы за тебя сломать ворота рая.
- Что мне до них? На то они и девы ада… Она же…
Вновь в ярости закричал Сатана:
- Да кто она?!
Спокойно ответил сын:
- Дева весны…
- Весна сожжётся знойным летом, рассыплется потом листвой… Чтоб умереть…
Легко воскликнул сын отца:
- Потом родится снова! Как будто не была мертва! И раз за разом! Снова! Снова!
- Очнись! Она же смертна! Ты знаешь правила Игры. И смертным станешь ты. Всё это ради суеты? Ты поменяешь хаос ада на пару лет… - Брезгливо продолжил. - …твоей любви?
Сын преклонил колено, голову склонил.
- Отец прости. Ошибся я…
- Прощаю… - Поспешил отец с ответом.
- Прости, я… ухожу. Меня не понял ты.
- Тебя, мой сын, тогда простить я не сумею. - И Сатана опустил голову.
Сын поднялся с колен и ушёл за кулисы. Вновь выбежал на край зала артист с кипой листов, заканчивая повесть:
Нет больше слов у Сатаны.
Отец стоит в недоуменье.
Творенье тёмных дел покинуло приют.
И как бы ни старался адский босс
Своё составить мнение –
Творец важней,
На то его Веленье…
И Дар Творца своё составит мненье,
Меняя нашу суть.
Родослав зааплодировал. Миромир вяло похлопал в ладоши, ехидно подмечая:
- Ну, отличная же тема. Зачем только кровь младенцев приписывать, казни, прочий людской атрибут? Как будто Деннице делать больше нечего. Эта суета - суета бесов и чертей, влекомых людскими помыслами.
- Да, больших выдумщиков, чем людей, нет. Но какой спрос, если никто не объясняет, что душа их…гм… их же мысли воплощает? Если сопоставить по времени, сколько минут в день люди думают о дружбе и войне, то не удивляйся, почему весь мир периодически в огне без всяких Эмиссаров.
-Если бы не подушки безопасности как этот дар Творца – любовь и прочие, то…
- Рыжий недоговорил. Другой актёр подошёл к краю сцены и напыщенно зачитал с бумажки.
Когда весь мир стоит на грани,
Когда горят огнём поступки прошлых лет,
Когда от человека проку нет,
И вдаль миров летит Творца послание,
То понимаешь - выбора здесь нет.
Опять конец или начало
Другого странного пути.
От Люцифера сути нам не уйти.
Мешает свет, мешает тьма,
Свободы нет и слёзы Мирозданья
Текут рекою, там, где жизни не было, и нет.
Сказал один:
Вселенная бесконечна!
Но где-то есть её конец.
Второй сказал:
Мы люди, мы венец Создания.
Но лучше б тихо промолчал.
Кричит другой:
Проснитесь, боги!
Мы жаждем души вам отдать!
Но боги спят, крикун не рад.
Последний говорит:
Я много понял, но вам того не объяснить.
Свою вы жизнь должны прожить,
На то в Сказании Завет,
Что тянется на тысячи лет.
На то Покон, на то Исход,
На то Совет и Наказанья,
Но всё равно лишь нам одним
Гадать секреты Мирозданья.
Захлопал и Миромир, о чём-то задумавшись. Лишь спустя минуты обронил:
- Всё-таки пелена спадает. Кто ищет, тот находит. На поток бы свои знания ещё не ставили. Я понимаю, что за время, потраченное в поисках золотников океане мусора, хочется большей отдачи, но позже творцы растворяются, переставая различать мусор и явь.
Родослав обозначил улыбку:
- Деньги - зло на день. Не стоит давать голодающим рыбы, дай удочку. Это ты сказал или сын?
- Сын. Он умней меня. Был бы ещё мудрей…
- … Не брал бы третьего ученика?
- И не стыдно тебе мои мысли читать?
- У тебя на лице всё написано. Эх, и открывает тебя творчество.
- Да просто раньше мы за эти знания не то, что войны развязать, и свои жизни ложили…
- Клали…
- Тем более… А сейчас на людей сыплется как из рога изобилия и ничего…
- Да на них много чего сыплется. А ни фильтра, ни другого сравнительного аппарата нет. Растворился в веках. Осталось одно критическое мышление.
- Ну, переборщил, знаю. Как иначе-то было?
- Да никак уже. Что сделано, то и лета с ним.
Диалог прервал женский голос. Молодая девушка под частыми укорами режиссёра тем не менее не сбивалась и говорила, выучив наизусть:
