Лили Сэйнткроу (Сент-Кроу) - Ревность (ЛП)
Я подавилась глотком очень холодно апельсинового сока. Я почти задохнулась. Эй, секундочку.
— Эдгар?! — я почти пищала.
— Так сказано в его документах, — Брюс кивнул. — Его укусил Среброглавый?
— Да, Пепел укусил его, — они ничего не сказали насчёт Пепла. Они выяснили, что его прятали внизу. Но я не собиралась заводить разговор об этом и, скорее всего, они уже решили, что ему лучше быть где-нибудь взаперти, где я не могла до него добраться.
Я чувствовала себя... ответственной.
— На лупгару составлен Протокол, — в тоне Хиро отчетливо слышалась заглавная буква. — Вообще, ему было бы лучше в... исправительной Школе, даже в лучшем случае с половиной отпечатков.
— Все преимущества, всего несколько недостатков. И меньше волос, — Маркус откинулся назад на своём стуле. Я не видела, как он развалился на чём-то настолько твёрдом и неудобном, но у него это получилось. — Он везунчик.
Опять этот тон. Что-то сформировалось в моей голове.
В этой комнате не было оборотней. Здесь я была полностью сосредоточена на завтраке, а Грейвс ждал меня снаружи, вероятно, голодный. Здесь находились главы Братства, среди которых ни одного оборотня. Здесь все контролировали дампиры, и они отпускали придирчивые комментарии об оборотнях. Разговаривая о том, каким счастливчиком был Грейвс, потому что он не становился лохматым.
Бабушка растила меня в Аппалачах, и большую часть времени мы с отцом оставались ниже линии Мэйсона Диксона. Я знаю, как называется такое поведение: видела достаточно часто на протяжении всей своей жизни. Это просто отвратительно. Возможно, я счастливая, потому что, пока переезжала с места на место, видела людей, которые вели себя точно так же. Однако есть кое-что безобразное южнее штата. Когда вы не уверены, что находитесь наверху пищевой цепи, не имеет смысла заставлять страдать всех, кто ниже вас этой же цепи — но все время люди заставляют страдать других. Потому что из-за этого они чувствуют себя важнее, безопаснее.
Я только собиралась сказать что-нибудь — я даже не знаю что, может, что-то вроде «он тоже человек», ну, вы понимаете, — как двери из красного дерева открылись. Вспышка алого шелка, длинных, ниспадающих, вьющихся, рыжеватых волос, и ботинок на высоком каблуке. Как будто кошка видит, что вы пялитесь на нее, и остановит смерть взмахом лапы.
Я это что, вообразила? Я была исчерпана, нервы на пределе, но клянусь Богом, я увидела вспышку чего-то неприятного в глазах другой светочи.
Иногда ты встречаешь девушку, которая сделана из другого теста. Вы просто ненавидите друг друга без каких-либо чёртовых причин. Я уже знала, что она мне не нравится. Кроме того, она ненавидела Кристофа.
Почему меня вообще это так сильно волнует?
Анна подняла острый подбородок, и ее голубые глаза немного расширились. На ней было другое красное шелковое платье, что-то с пышной юбкой и лифом, который можно было назвать непристойным. Камея на тонкой золотой цепи покоилась в ложбинке ее стройного белого горла, и длинные тонкие золотые сережки-слезинки задрожали, когда она остановилась. И, Боже помоги мне, она щебетала в комнате, полной парней-дампиров:
— Итак! Опять опоздала, но вижу, что вы начали без меня.
— Вы в безопасности, — Брюс не казался удивлённым. — Мы зря волновались.
Длинная напряжённая тишина продолжалась. Стул Кира царапнул пол, когда он медленно встал, и остальные последовали его примеру.
Я осталась на месте, потому что мои коленки стали ватными, и приглушенный удар крыльев заполнил мои уши как сердцебиение. Холодные, колючие пальцы пронеслись по моей коже, и внезапно я была уверена, что что-то не так. Меня накрыл порыв теплых духов.
Почему она так пахнет? И Кристоф, почему он пахнет, как тёплый яблочный пирог?
Горячий поток, который лился во меня при мысли о Кристофе, встретился с ледяным осознанием опасности, и они оба боролись за меня. Я начала жалеть, что выпила так много кофе. Почему случается так, что когда ты напуган, то можешь думать только о том, как сильно хочется в туалет?
Хотя, может, такое происходит только со мной?
— Я была в отпуске; вы же знаете, как я теряю счет времени. Я была совершенно в безопасности с моими мальчиками. А это Дрю! — она, казалась, настолько счастлива видеть меня: сладостный голос и широкая с ямочками улыбка. — Когда ты приехала? Я рада, что они не держали тебя долго в той второсортной Школе.
Они? О ком она говорила? О парнях в этой комнате, которые не имели понятия о том, где я была и что делала?
Дампиры стояли абсолютно неподвижно, но я почувствовала, как они напряглись. Хиро оперся на стол, кончики пальцев почти касались серебряной вилки. Внезапно я четко увидела, как он берёт вилку и запускает её в Анну. Кровь бьёт струёй, крики, вилка с треском заехала в прекрасный голубой глаз.
Я вдохнула. Голова Хиро немного повернулась, и внезапно у меня появилась уверенность, что он следил за мной с помощью своего периферийного зрения.
Может, он хотел бросить вилку в меня. Я снова обрела дар речи. Когда ты в сомнении, скажи что-нибудь глупое:
— Я приехала пару дней назад. Было весело.
— Весело? — она подняла изящную бровь, открытая дверь зевала позади неё. В комнате затрещал огонь. Она была похожа на иллюстрацию сборника рассказов. Как же сильно я хотела сесть! Мне показалось, что лицо было жирным, и я все еще чувствовала вкус бекона.
Официально заявляю: она мне не нравится. Она, вероятно, испытывала ко мне те же чувства. Но она старше и не будет вести себя как подросток, правда?
Но я не могла остановиться.
— Да, весело! Просто очуметь! — моя правая рука оперлась на колено под столом. Я помешала ей коснуться выпуклости складного ножа, с усилием подавила желание, из-за которого я вспотела. — Меня почти заживо сожгли. Нас также преследовали на машине. Если бы не Кристоф, я бы была мертва.
— Кристоф? Рейнард? — её губы, розовые от помады, приоткрылись. Отдать ей должное, она не выглядела ни в малейшей степени удивленной. — Серьёзно?
— Серьёзно, — плоско и непримирительно, как будто она только что оскорбила меня.
— Тогда я ожидаю вашего расспроса, — в тех детских голубых глазах вспыхнули искорки. Как у чирлидерши, насмехающейся над кретином.
Даже, если она старше, сделана-то она из такого же теста! Есть только одна причина, почему такая как она вежлива к такой, как я.
Либо они хотели подготовить меня к чему-то, либо они хотели чего-то от меня.
У меня в голове нарисовалась противная гипотеза, как в глубине шахты опасный газ. Я уставилась на нее, жалея, что не могла снять всю напряженность и неловкость в комнате и просто немного подумать.
