Иван Куринов - Цепь, пленящая стихию
Вместе с последним словом Ваня простер руки и крылья над больным. С них полился чистейший белый свет. Толпа замерла, а свет распространялся все дальше, освещая все и всюду.
Заклинание закончено. Ваня опустил руки. Все зачарованно смотрели на борона. Тот вдруг пошевелился. Медленно поднялась дрожащая рука, пошевелила пальцами. На лице борона проступали счастье и страх, что это может быть всего лишь сон, или что-то такое.
Ваня спокойно наблюдал, как он пытается встать, но с непривычки не мог правильно это сделать. Ваня протянул ему руку и помог подняться. Борон поднялся с выражением детского счастья на лице. Стоял он нетвердо, но стоял.
- Пару дней полежите еще, дайте крови обновить ваши ноги и руки.
- АНГЕЛ!!! - одновременно выдохнули все люди без исключения и опустились на колени.
Ваня обернулся. Король, принц и все остальные тоже были на коленях.
- Воистину, мы видим Ангела! - негромко сказал Великий Инквизитор. Сказал тихо, но его услышали все.
Глава 4. Чешуйчатый друг.
После официального объявления Вани Ангелом прошло больше недели. Его тут же хотели увезти в местный "Ватикан", но Ваня отказался. Очень твердо отказался. Зато он потребовал себе немного земли за городом. Ване сказали, что земля в его распоряжении и уже через два дня там был выращен молодой лес, на опушке построена большая изба и в нее были внесены добрых тысяча книг, имеющих маломальское отношение к магии. Только читать их у Вани не было никакого времени. Прознав об Ангеле, к нему в лес стали съезжаться паломники и больные, которых Ваня неизменно лечил. Чтением занимались Нека и Карен. Едва они находили что-либо интересное, как тут же сообщали Ване. Тот в свободное время, (а его было немного), читал ритуал и решал что с ним делать.
Вот и сейчас происходило нечто вроде этого.
- Взгляни, - протянула Ване книгу Карен. - Здесь ритуал, очень сложный, но непонятный. Что значит "возвращение к истокам"?
Ваня быстро проглядел описание ритуала.
- Это ритуал возвращения памяти. Не подойдет. Но, когда дочитаешь книгу, положи ее в отдельную стопку.
- Ваня! Это маразм! - вдруг вышла из себя Карен. - Мы с Некой перерыли уже столько книг, что в глазах рябит. Столько ненужных знаний и ни минуты времени свободного. Мы тебе что, автоботы?
- Насколько я знаю, механические голлемы читать не умеют. Но я что-нибудь придумаю.
- А ты разве не можешь вызвать какого-нибудь духа и расспросить о ритуале?
- Могу. Но плата слишком высока. Духи этого не знают - они слишком мелкие. Демоны, дьяволы и ангелы знают, но вызов первых двух может закончиться для меня плачевно. Зато ангелы такой цены не просят. Они тебе скажут несколько витиеватых фраз и уйдут, прощально помахав рукой.
- А что, если...
- Ка-арен! - простонал Ваня. - Я и сам устаю, как собака. Извини, но меня ждут пациенты.
Ваня вышел из избы и позвал следующего. В последнее время он так часто пользовался медицинской магией, что уже просто знал и умел все. Даже наварил несколько котлов зелий от различных болезней. Это очень экономило время.
Следующим был паренек с перевязанными рукой и грудной клеткой.
- Что с тобой? - спросил Ваня. Все церемонии он искоренил еще в первый день.
- Упал с лошади, а она по мне пробежалась, - сказал парень.
Ваня просканировал его магией и нашел несколько сломанных костей. Ваня дал парню бутылочку костероста.
- Вот, выпьешь дома. Потом тебя сморит сон. Во сне ты не будешь ничего чувствовать. Просто восстановление костей очень болезненно. Проснешься целый и невредимый. Только после этого еще пару дней никаких тяжелых нагрузок и скачек на лошадях.
- Спасибо, Ангел, - поклонился парень.
- Скажи там, чтобы следующий подождал полчасика. Хорошо?
Парень кивнул и вышел.
Но тут же все равно вошел другой человек. Высокий тридцатилетний мужчина с короткой бородкой. Одет в желтый красными полосками костюм. Гонец.
- Гонец его величества короля Серпия Седьмого Ипак! - гаркнул он.
- Чего тебе? - недружелюбно посмотрел на него Ваня.
- Вам, господин ангел, письмо от его величества.
- Чего интересно ему надо? - пробормотал Ваня, вскрывая конверт.
Ивану Небесному Кузнецу
от короля Антионатидии Серпия Седьмого
Пресвятой посланец
Вы прекрасно знаете, что я являюсь государем своей страны. Поэтому я должен поддерживать в нем порядок. Чтобы никто и ничто не нарушало спокойствия жителей.
Но, к сожалению, я не могу ничего поделать с одной очень важной проблемой. На севере моей страны расположен горный хребет Прада. В пещерах этого хребта поселилось ужасное чудовище, которое нападает на мирных пастухов и съедает весь скот. Огромный дракон. Посылаемые туда мною отряды не возвращаются. Возможно вы сможете разобраться с этой напастью, ибо сильнее вас нет никого в этом мире. Если вы потребуете вознаграждения, то не волнуйтесь, я готов расплатиться с ангелом любыми средствами.
Очень надеюсь на вашу помощь.
Ваня хмыкнул. Вот как, решил использовать "Силы Небесные" себе во благо. Ну-ну. Ваня черкнул на чистой бумаге несколько слов и отдал ее гонцу, словно статуя стоящего, ожидая ответа.
Гонец поклонился и вышел.
- Девчо-онки! - проорал Ваня в глубь дома. Он же давно стал называть так своих спутниц. Те были не против.
Карен и Нека вышли из читальни.
- Я улетаю на подвиги ратные, - с богатырской интонацией объявил Ваня. - Оставайтесь дома, стерегите очаг. Никого не пускайте, пока я не вернусь.
- Хватит кривляться, - поморщилась Нека. - Ты, небось, развлекаться улетаешь, а нам тут что, книги читать дальше?
- Нет, отдохните, - бросил Ваня, подходя к люку в крыше. - Да, и поесть приготовите? Пожалуйста.
И, не дожидаясь реакции, Ваня выпрыгнул из люка и быстро помчался на север. По дороге Ваня с Лунаром мирно беседовали о какой-то чуши. Ваня летел со скоростью двести километров в час минимум. Воздух навстречу не создавал торможения, поэтому Ваня разгонялся еще больше.
- Слушай, Кузнец, а ты серьезно хочешь убить того дракона? - спросил Лунар.
- Нет, конечно, - фыркнул Ваня. - Дракон - это не только большая ящерица, но и еще куча различных плюсов. Я попытаюсь с ним договориться.
- А если не получиться?
- Получиться. Если бы здесь было много драконов, то он бы, скорее всего, может и отказался бы от моей помощи. А в этом мире он, по-моему, последний.
