Александр Зотов - История лаборатории №27
Многие выступали против перестройки тетра, и говорят о старых добрых традициях до сих пор, особенно когда вспоминают, что в старый театр вход был дешевле. Дождь же называют незначительной проблемой, когда речь заходит об искусстве. Однако, по скромному мнению Ивика, в новом театре было много уютнее, теплее и суше, что если и не помогало, то, по крайней мере, не мешало воспринимать искусство.
Как оказалось, их места находились в одной из лож, что делало билеты еще дороже, а ведь ему придется отдавать эти деньги... Значит, от мяса на ужин продется отказаться до самого нового года.
От невеселых размышлений Ивика отвлек голос Кристиллы:
- Держи, - девушка протянула Ивику тоненькую книжицу с нарисованным на обложке гномом, опирающимся на топор и держащим в одной из рук череп. По всей видимости, другого гнома. Ниже следовала надпись:
"А'млет, сын короля под горой"
Вильяма из Стратфорда
- Зачем это? - Ивик удивленно перевел взгляд с книжицы на Кристиллу.
- А ты Энгельский знаешь? - вопросом на вопрос ответила девушка.
- Но ведь... да, понятно...
- Знаешь? Но откуда?
- А, нет, совсем не знаю, - спохватился Ивик, - просто понял, зачем нужны эти книжки.
- Быстро ты.
Ивик только теперь сообразил, что пьесу будут играть не на всем понятном человеческом языке, а на языке оригинала, раз к ним в Лендал приехал тот самый "Шар". Конечно, они могли бы и выучить перевод, но надежды на это было мало.
Свет потух, оставаясь лишь на сцене, все еще закрытой занавесом. Шум разговоров, передвигаемой мебели и шагов опоздавших становился все реже и тише, преображаясь из общего гула в отдельные всплески, да и тем оставалось жить недолго. Все шло к началу представления.
Кто-то сзади толкнул стул Ивика, заставив его подвинуться к Кри. Не то, чтобы он был против, ведь Кристилла, конечно же, была его подругой, но... Но ведь если он сейчас же не подвинется обратно, она наверняка будет негодовать, а если даже и не будет, то... Словом, жаться к друзьям неправильно.
Однако она почему-то не отодвинулась. Даже, как показалось Ивику, наоборот, подалась к нему. Впрочем, скорее всего ему показалось. Можно, конечно, попробовать положить руку на ее плечо, но ведь тогда точно не отвертеться от объяснений, а попробуй что-то объяснить, когда и сам с собой объясниться не можешь.
Над занавесом появились почти белые, лишь слегка подкрашенные золотым слова, вроде той надписи, что заменяла меню у Альбальта, хотя были и не столь вычурны:
"А'млет, сын короля под горой"
Исчезнув, они сменились на:
Вильяма из Стратфорда
Похоже, что те, кто задумал это, рассудили, что вряд ли кому-то понравится представление, если никто ничего не поймет. Читать же текст в книжечке было не только неудобно, но попросту невозможно, если ты не кошка или сова. С другой стороны, это не оставляло надежды на то, что островитяне потрудились выучить язык местных аборигенов.
"И все таки... может попробовать? - размышлял Ивик, - может Касп прав... Но быть такого не может... Но может...".
Занавес поднялся.
На сцене стояла пара мужчин, одетых в тяжелые на вид пластинчатые кольчуги и столь же тяжелые шлемы. В руках у каждого было по двуручному гномьему топору, а большая часть лица прикрыта бородами.
Стояли они перед входом в пещеру, закрытом массивными каменными воротами, с слегка светящимися руническими надписями. Занавес же изображал неплохо нарисованные горы, с покрытыми снежными шапками пиками.
Словом, декорации были на высоте. Еще в детстве Ивика многие спектакли обходились и вовсе без декораций, костюмы же ограничивались картонной короной, да кафтаном с пятном от курицы.
Все бы хорошо, если бы не рост "гномов", который по самым скромным оценкам Ивика был никак не ниже 170 сантиметров, что для гномов, даже в сапогах на высокой подошве, было недостижимым.
Пока Ивик восхищался костюмами, актеры начали что-то говорить, как Ивик и ожидал, на Энгельском, так что понять их являлось для Ивика задачей непосильной.
Переведя взор наверх, он удостоверился в том, что там и в правду с пунктуальностью, достойной Рицендальтца, возникает перевод:
Филди.
И где же призрак, друг мой Илди?
Илди.
Не видел я его сегодня.
Однако, клянусь брадой своей дочурки,
Что выйдет ровно в полночь он,
Как враг богов первейший из тумана,
Локки - шпик трусов-великанов.
Филди.
Молись богам, что то не мед в главу твою ударил.
Невелика мне радость нос морозить,
Когда б я мог бы пить и мед хмельной, и пиво,
Пока король, принц Амлет и прочие пируют.
Коль не появиться твой дух,
В ночную вахту будешь ты стоять на страже,
Пока лед шлем к власам твоим не прикует.
Илди.
Ну как же можно, господин.
Еще минуты три аль пять и явится злой дух.
Филди.
Последняя попытка.
Уверен ль ты, что браги лишку ты не выпил, брат?
Илди.
Смотрите, офицер!
Зачитавшись, Ивик совсем забыл про сцену, а ведь на ней и в правду происходило нечто интересное.
Из дальнего угла выплыло нечто, крайне похожее на призрака. Вместо обычных в таких случаях пододеяльников с намалеванными глазами, в полуметре над сценой плыло облачко, похожее больше всего на призрака, по крайней мере, как его представлял Ивик. Несколько человек в переднем ряду партера вскрикнули, а откуда-то сзади раздался крик:
- Три тысячи чертей! Это же тот самый... господин Аренье де Сарон де Бискв! Но... но откуда... - крик прервался резко и внезапно, как будто бы того, кто кричал огрели по голове чем-то тяжелым, а то и вовсе застрелили, дабы не мешал смотреть спектакль. К слову, голос показался Ивику смутно знакомым, но времени, да и желания вспоминать, кому же он принадлежит, у него не было.
Призрак же, вместо того чтобы предпринять какие-либо активные действия, просто пофланировал по сцене, исчезнув за противоположной кулисой. Один же из "гномов" все это время удерживал второго, который несколько раз порывался броситься на призрака с топором наперевес.
Илди.
Опомнись, брат.
Что можешь ты поделать с этим наважденьем?
Филди.
Отступи в сторонку, брат мой Илди,
А то понатыкаю я тебе по первое число,
Что будешь ты кричать, как человеческая самка
В свой первый раз.
Или ты запамятовал, кто тут командир?!
Илди.
Не трогай духа, командир.
Ты лучше в лик его взгляни,
А уж потом подумай, можно ль на него
Топор поднять.
Филди.
Что говоришь ты, Илди? Какой там лик,
Туман один нечеткий.
Илди.
А ты взгляни внимательней,
Мой командир.
Призрак вновь поплыл, почему- то с той же стороны, что и в первый раз, хотя, по идее, должен был возвращаться обратно. Разве что он успел облететь всю гору. Впрочем, кто разберет этих призраков.
