Михаил Соколов - Властитель
Я оказался в огромном помещении, ярко расцвеченном узорами, единственным ценителем которых я оказался. Вниз уходили золоченые сверкающие ступени эскалатора.
Выбор был невелик; я поехал вниз, где, освещенная серебристым светом, сияла широкая улица, по обеим ее сторонам в домах располагались магазинчики или бары. Стали попадаться прохожие, бродящие между беспорядочно росших деревьев на тротуарах.
Я пошел на приглашающие звуки музыки и вышел к фонтану на площади. Посреди фонтана на маленькой площадке танцевала обнаженная девушка. Я видел ее лицо, переливающиеся струи воды, кремового цвета кожу. Она вдруг запела, не прерывая танца, я не разбирал слов, вплетавшихся в шум водяных струй и звуки музыки. Лишь лицо, отрешенное от всего внешнего и, конечно, меня, выражало самозабвение, будто она видела нечто незримое и именно о нем и пела. Я не представлял, что такое возможно.
Я понял, что это нечто вроде визора, только потому, что она мне показалась слишком маленького роста. Я сунул руку под водяную струю, но это тоже оказалось иллюзией. Однако рука невыносимо запахла духами.
В конце площади я увидел еще один эскалатор, уже серебристый, сразу ныряющий в туннель с разноцветным танцем чего-то: пурпурные, синие, оранжевые, фиолетовые формы, ни на что не похожие и очень забавные. Цвета, словно живые, сопровождали меня, сгущаясь в нечто почти узнаваемое, человеческое. Меня хотели то ли рассмешить, то ли испугать – я так и не разобрался, хотя зрителем оказался ценным: со всего туннеля, толкаясь и бранясь россыпью искр, ко мне собирались эти актеры цвета.
Еще некоторое время я ехал по улице этого яруса. Эскалатор перетек в движущийся тротуар. В одном месте я сошел, ничем не отделенная от тротуара толпа великанов бурно обсуждала что-то свое. Я шел к ним до тех пор, пока чуть не расплющился о невидимую стену. Самое удивительное, что изображения (я был уверен, что это изображения) отреагировали как живые люди: ближайший великан в доспехах древнего рыцаря указал на меня пальцем, и все засмеялись. Мне было так странно видеть их огромные лица на высоте трех метров от пола, что я не мог прийти в себя: остолбенело смотрел и на них, и на обычных зрителей на балкончиках над сценой.
Я, видимо, представлял собой забавное зрелище, потому что и актеры и люди наверху стали смеяться.
Я понял, что смеются надо мной, и внутренне окаменел, но отвлекла ползущая в моем направлении яркая точка на стекле в метре от моего лица. Точка оставляла яркий оранжевый след и, когда до меня оставалось не больше полуметра, вдруг стремительно метнулась…
Я пригнулся инстинктивно; совершенно не предполагая опасности и находясь от нее на те миллиарды километров, что отделяли меня от Урана, забыл о возможном риске.
Но не мое тело: я резко пригнулся, рука рванула отсутствующий бластер, зрители и актеры громко завопили, луч лазера мазнул по ногам, я подпрыгнул, что-то лязгнуло, коротко вспыхнуло, я уткнулся в легко отбросившую меня преграду, нашедший наконец меня луч завяз в защитном коконе – я был, как и статисты теперь уже моего представления, спасен и изолирован в силовом колпаке.
Меня вскоре освободили откуда-то прилетевшие на черных машинах полицейские. Подвергнув новой процедуре идентификации карманным прибором, меня корректно, но с нескрываемым подозрением допросили. Немногочисленные зрители, возбужденные неожиданным приключением, так и не поверили в реальность опасности: некоторые видели машину, из которой стреляли, но что это могло дать?
Я объяснил, что оказался здесь в поисках гостиницы и случайно попал под выстрел, целью которого был, конечно, кто-то другой. Я объяснил, что приехал в столицу всего несколько дней назад, из которых два провел в больнице, все нормально…
Меня выслушали до конца, некоторое время молча рассматривали, потом оживились, кто-то спросил, действительно ли мне нужен отель, и тут же ткнул пальцем куда-то вверх, где большими сияющими буквами горела надпись: ОТЕЛЬ "ТИТАН".
Я ступил на гулкие плиты переливающегося перламутром вестибюля, напомнившего внутренность раковины. Вместо жемчужины, чем-то похожий на нее, светился розовым робот-портье. Я попросил номер, робот взглянул на мою карточку, выдал мне магнитный квадратик, с которым я и поехал наверх. Меня сопровождала какая-то круглая штука, величиной с мою голову, весело, под легкомысленную музыку катившаяся передо мной.
Этот маленький робот как-то открыл дверь, указал на пульт управления у входа на полочке, пожелал мне жить здесь долго и счастливо и укатил.
Номер был совершенно пуст. Я обошел все четыре комнаты, одинаково мерцающие тусклым перламутром. Все углы были сглажены. Я вернулся к оставленному у входа пульту, догадываясь о его назначении.
Устройство сие оказалось несложным: сверху рядами шли два десятка кнопок, а внизу – четыре большие клавиши. Я нажал на одну из клавиш: все двадцать кнопок высветились пиктограммами. Я сообразил, что клавиши соответствуют комнатам, а та, что нажал, отвечала за ванную.
Я вошел в комнату поменьше, справедливо рассудив, что ежели и ошибусь, то пульт не сработает. После нажатия кнопки с изображением голубых волнистых линий в полу ванной возник и стал быстро заполняться водой маленький круглый бассейн. Запахло чем-то хвойным. Я попробовал воду рукой и нажал на красную кнопку, парную синей, и угадал: вода стала быстро разогреваться.
Я никуда не спешил и почти час пролежал в воде, все время экспериментируя с пультом. Когда стал понятен принцип, все остальное оказалось делом простым. Кроме того, сразу после погружения в воду рисунки на пульте поменялись. Система обслуживания была, конечно, сложнее, нежели внешние проявления – я имею в виду пульт. Но каким образом осуществлялась слежка, я мог только догадываться. Впрочем, если разгадки этих тайн на Уране представляли жизненную необходимость (слежение и здесь и там осуществлялось по одному принципу, различались лишь цели), то мне уже было наплевать.
Я нажимал все подряд; ванная комната лихорадочно подстраиваюсь. Вода нагревалась и охлаждалась почти мгновенно, а после того, как я нажал кнопку под картинкой открытой ладони, включился электромассаж: мягкий теплый вихрь неприлично ласкал.
Массаж, музыка и разноцветная пульсация стен вдруг с неожиданной силой напомнили мне, что я уже в другом мире, – мире, который я знал лишь по представлениям визора и новостям. Все было против меня, даже услужливые блага цивилизации казались чужой собственностью, театральной мишурой, вроде ловящих твой зад кресел в жилых домах.
В какой-то момент эксперименты с пультом дали эффект неожиданный: нажав красную кнопку и медленно колыхаясь на искусственной ряби, я почувствовал, что слишком разогреваюсь. И тут, едва я утопил синюю кнопку в паз, смысл сигнала был понят превратно, и вода, почти мгновенно вскипев, вытолкнула меня вверх.
