Андрэ Нортон - Эльфийский лорд
Киртиан с матерью точно так же зависели от порядочности Пеленаля, как Пеленаль зависел от них — но он никогда не давал ни малейшего повода усомниться в его надежности. Пеленаль покупал новых рабов, обсуждал условия контрактов и выторговывал наилучшую цену за сельскохозяйственную продукцию — поместье Прастаран было едва ли не самым доходным из всех эльфийских владений. Пеленаль относился к числу наиболее презираемых существ — эльфийских лордов, почти лишенных магии. Пеленаль был наилучшим агентом, какого только можно было пожелать, — но из-за скудости магии он никогда бы не достиг столь почетной должности. Никогда и нигде — кроме как на службе у семейства Киртиана. И Пеленаль это знал. Он не раз видел, как эльфы, превосходящие его магической силой, унижались ради крох со стола великих лордов. И Пеленаль выражал свою благодарность наиболее осязаемым из доступных ему способов.
И это было неплохо, поскольку реальной властью, политической властью Совета великих лордов Киртиан не обладал. Его единственным источником власти была экономика — и этой властью он во многом был обязан искусной управленческой политике Пеленаля.
А эта власть тоже значила немало.
Пока слуги роились вокруг Киртиана, раздевая его и увлекая в сторону ванной комнаты, тот ненадолго позволил себе расслабиться. Политическое влияние приходит и уходит, и даже магические способности могут со временем иссякнуть — но экономика была куда надежнее, хоть ее и недооценивали. Дед Киртиана прекрасно это понимал.
А вот отец — не очень. Но отцу служил Тенебринт, и этого оказалось довольно, чтобы поместье продолжало процветать. А Пеленаль прекрасно вписался в эту систему.
Главной деталью ванной комнаты, облицованной все тем же мрамором с зелеными прожилками и оснащенной разнообразными серебристыми штучками, была ванна, достаточно длинная, чтобы Киртиан мог в ней вытянуться во весь рост, и такая глубокая, что ему там было по подбородок. Но сейчас в ванной мало что можно было разглядеть: ее заполняли клубы пара. Киртиан осторожно забрался в ванну. «Когда отец исчез, все могло бы обернуться очень скверно, если бы у мамы не хватило здравого смысла поинтересоваться у Тенебринта: не знает ли он какого-нибудь надежного эльфа, способного представлять интересы поместья во внешнем мире?» Киртиан погрузился в горячую воду, благоухающую можжевельником. А ведь мама — не менее примечательная личность, чем дедушка, только на свой лад. Чем больше Киртиан узнавал о процветании их поместья, тем сильнее поражался: и как только этого удалось добиться? А ведь это все благодаря Тенебринту и Пеленалю! Они изучали потребности других поместий и собственные ресурсы с пылом воинов, выходящих на битву. И торговали так удачно, что соседям оставалось только вздыхать от зависти или делать вид, что процветание ресторана их совсем не трогает.
Киртиан закрыл глаза. Над водой курился пар и наполнял ванную ароматным туманом. «Ни один лорд не посмеет бросить мне вызов, — с удовлетворением подумал Киртиан. — И даже двое-трое разом. Вряд ли им это понадобится: я же не лезу в политику. Да они и просто не посмеют. Ведь эта земля кормит и одевает добрую треть из них. Это плоды наших трудов каждый день подают им на стол. И от нас к ним поступают самые лучшие вина и самые красивые шелка».
Конечно, искушенный в магии эльфийский лорд способен превратить воду и пепел в прекрасное вино и изысканные яства — но они все равно останутся водой и пеплом и никого не смогут насытить. Подобные иллюзии требовали огромного вложения магической силы — а для нее можно найти куда лучшее применение. Да и иллюзорное золото никакой коммерческой цены не имеет — в отличие от золота, хранящегося в сокровищнице Киртиана.
Киртиан не раз спрашивал у Тенебринта, как вознаградить его за верную службу, но тот никогда ничего не просил, кроме самых обыденных вещей. Киртиану частенько казалось, что второго такого существа, настолько довольного жизнью, как лорд Тенебринт, на свете нет. Жена Тенебринта обожала своего супруга, а во всем, что касалось управления поместьем, ему была предоставлена полная воля. А для Тенебринта главным удовольствием — не считая дел семейных — была возможность проверять на практике свои теории, касающиеся организации хозяйства. За прошедшие десятилетия он отсеял множество способов, не дававших удовлетворительных результатов, и теперь занимался тем, что согласовывал между собою самые удачные находки. Единственное, чего не хватало Тенебринту для полного счастья, так это ребенка. Но тут Киртиан ничем не мог ему помочь.
«А если бы мог, то непременно помог бы. Наверное, мы расплачиваемся малодетностью за долголетие». И это было воистину печально, потому что если и существовала на свете эльфийка, созданная для материнства, так это жена Тенебринта, леди Серьяна.
«А если бы у них появилась дочь, это сильно упростило бы жизнь всем нам». Ну и что, что она была бы маленькой?
Киртиан с превеликим удовольствием подождал бы, пока она повзрослеет. В конце концов, уж чего-чего, а времени у него предостаточно. Ну да, постепенно даже эльфы стареют и умирают, но до этого Киртиану было еще несколько столетий.
Правда, последнее время стали поговаривать, будто кто-то из эльфийских лордов открыл способ увеличивать плодовитость при помощи магии… Может, стоит попытаться выяснить, много ли истины в этих слухах? И попробовать купить услуги такого мага…
«Только вот это повлечет за собой другие проблемы…»
Да, на первый взгляд это решение казалось самым простым, но, подобно тихому омуту, подобная «простота» могла таить в себе множество ныне незаметных сложностей.
«Такая услуга может оказаться мне не по зубам. Вдруг маг захочет получить в уплату рабов? Ведь не могу же я отдать кого-то из моих людей в настоящее рабство! Вдруг он захочет кого-то из моих бойцов? Или Джеля?»
А если бы эту трудность удалось преодолеть, появились бы новые — уже с самой девушкой. «Я могу ей не понравиться. Или понравиться, но не настолько, чтобы выходить за меня замуж. Она может влюбиться в кого-нибудь другого — да хоть в того же Пеленаля». Киртиан скривился. Не может же он принуждать девушку выйти за него замуж только потому, что ее помолвили с ним с колыбели.
И какая тогда будет польза от этой сделки?
"Джель прав. Надо предоставить маме разобраться с этим вопросом по своему усмотрению, — решил Киртиан.
Сердце его слегка сжалось, но одновременно он, как ни странно, испытал облегчение. — Вот за обедом я ей об этом и скажу. Она так обрадуется, что позволит нам брать штурмом все, что угодно, вплоть до ее собственного дома!"
Глава 4
