Роберт Асприн - МИФфия невыполнима
Увидев меня, она улыбнулась еще нежнее.
– Ты, наверное, Скив, – произнесла она. – Проходи. Папа сказал, что ты рано или поздно появишься.
Я стоял в клубах пыли и с изумлением смотрел на нее. Ее слова потрясли меня безмерно. Она знала, как меня зовут. Она меня ждала. Она ждала моего появления, дыша пылью на расстоянии тысячи измерений от моего дома!
Мне захотелось повернуться и как можно скорее бежать назад в ураган. И я бы это сделал, если бы ноги не отказались мне повиноваться.
– Входи, – повторила девушка. – Здесь слишком ветрено.
Несмотря на повторное приглашение, я не смог сдвинуться с места. Я, наверное, так бы и погиб, погребенный пылью, если бы Танда довольно грубо не толкнула меня в спину. Девушка отступила, давая нам возможность войти в хижину.
Если бы я не знал, что это та хижина, которую мы видели, прыгая по измерениям, то никогда бы не догадался. Теперь здесь были деревянные полы, щели в стенах отсутствовали, в комнате – тепло и уютно. Посреди стоял стол с четырьмя стульями, в центре стола красовалась ваза с фруктами. У одной из стен была оборудована небольшая кухня. Там виднелись стойка для приготовления пищи и несколько шкафов с выдвижными ящиками. В камине горел огонь, что придавало помещению особое очарование. У дальней стены располагалась постель, аккуратно прибранная и застеленная красивым синим с золотом покрывалом. В изголовье поверх покрывала лежала подушка.
При виде Ааза юная дама совсем не удивилась, что испугало меня еще сильнее. Появление извергов обычно пугает всех людей чуть ли не до полусмерти – одни боятся их вида, другие – их дурной славы.
Я наконец ухитрился подобрать слова, чтобы задать нужный вопрос:
– Откуда вы меня знаете?
– Неужели она тебя знает, малыш? – изумился Ааз, который стоял слишком далеко от меня и едва ли мог слышать слова девушки.
Хозяйка хижины рассмеялась, а я испугался еще сильнее. Ее смех был само совершенство – мягкий, но в то же время звонкий и раскованный. Ее смех чем-то напоминал легкий ветерок в жаркий летний полдень.
– Строго говоря, я его не знаю, – сказала она, снова рассмеявшись. – Я не знакома с ним в традиционном значении этого слова, да и в ином значении тоже, если на то пошло. Хотя должна сказать, что не возражала бы, если бы вы поняли, что я имею в виду.
Я понятия не имел, что она имеет в виду. У меня возникло желание спросить, сколько значений имеет слово “знакомство”, но решил отложить вопрос на потом.
Ааз фыркнул, а Танда засмеялась.
– Мой отец сказал, что я должна ждать здесь появления симпатичного молодого человека по имени Скив, – продолжила девица. – Поэтому я и решила, что вы тот самый Скив и есть, поскольку вы единственное существо, появившееся за те две недели, что я здесь торчу.
Я смотрел на нее с совершенно идиотским видом. Во всяком случае, мне так казалось. Я этой девицы определенно не знал и не имел понятия, кем является ее папенька.
Она улыбнулась мне, а затем повернулась к Танде:
– А вы, наверное, та, с кем Скив путешествовал раньше. Не беспокойтесь, о пылевых зайчиках мы позаботимся. Ведь вам, очевидно, известно, что они полностью невидимы для особей мужского пола?
Бросив взгляд на Ааза, она заметно помрачнела:
– А вас, здоровяк, я не знаю, и мне неизвестно, каким боком вы связаны с этим делом.
Итак, она называла Ааза здоровяком, но при этом знала, что мне доводилось скакать по измерениям в сопровождении Танды. Мы молчали. Ааз и Танда были потрясены не менее, чем я. Как сказала Танда, между нами и домом пролегло множество измерений, и вот, несмотря на это, здесь, в чужом измерении, в центре пыльного урагана, мы встречаем человека, который, оказывается, ждал нашего прибытия. И этот человек – девица, которой известно мое имя.
– Неужели вы проглотили языки? – со смехом спросила она и жестом пригласила нас за стол. – Держу пари, вы очень проголодались, прыгая по измерениям.
Я хотел спросить, почему она решила, что я проглотил язык, и откуда ей стало известно, чем мы занимались, но передумал и задал другой вопрос, гораздо более важный:
– Вы Перемещальник?
Она снова рассмеялась, ее великолепный, похожий на колокольчик смех разнесся по всей хижине, смешавшись с потрескиванием дров в очаге.
– Вряд ли меня можно так назвать, – ответила она, – но папенька сказал, что вам, возможно, уже надоело обещать им все новые и новые проценты. Какую часть сокровищ вы уже согласились отдать? Тридцать пять процентов? Сорок?
– Только двадцать пять, – ответил я, и тут до меня дошло, что девица не только знает, чем мы занимаемся, но ей известно и о том, что ведем переговоры с Перемещальниками. Интересно, что ей еще известно и каким образом ей удалось все это узнать?
Ааз сурово на меня посмотрел, я в ответ пожал плечами. Наставник вечно считает, что я слишком болтлив, и боюсь, что на сей раз мы имели дело с тем редким случаем, когда он оказался прав.
– О, – произнесла она, глядя на меня с улыбкой, – вы, наверное, великий мастер ведения переговоров.
– Это вряд ли, – заявила Танда, садясь за стол. Мы с Аазом последовали ее примеру.
– Итак, вы, кажется, знакомы с нашим другом Скивом, – продолжила Танда. – Не могли бы назвать свое имя и сообщить, откуда вам стало известно о нем?
– Меня зовут Гленда, мой папенька продал ему карту, которой вы руководствуетесь в поисках золотой коровы.
Гленда подошла к кухонному шкафу, открыла дверцу, и мы увидели нечто похожее на свежеиспеченный каравай.
Танда посмотрела на меня, я пожал плечами. Я рассказал ей и Аазу все, что случилось, когда я покупал карту. Этой юной особы поблизости не было. Я был в этом уверен, потому что если бы я ее увидел, то ее образ навсегда запечатлелся бы в моем сердце. Теперь я пребывал в полном замешательстве. Почему существо, продавшее мне карту, послало свою дочь на встречу с нами? Для чего – и зачем?
– Итак, – сказал Ааз мрачно, – карта все-таки была поддельной. И вас прислали для того, чтобы запустить лапу в наш карман. Не так ли?
– Ах какой же вы циник! – со смехом сказала Гленда и улыбнулась мне. Я тоже ей улыбнулся.
– Он видит все в черном цвете, – продолжила она, – и из него мог бы получиться превосходный юрист.
Я хотел было спросить, что значит “юрист”, но промолчал, ограничившись кивком. Она же повернулась к Аазу и, глядя ему в глаза, решительно произнесла:
– Уверяю вас, что карта, насколько мне и моему отцу известно, подлинная.
– Что же вы в таком случае здесь делаете? – поинтересовалась Танда.
– Папенька решил, что к этому времени вам уже может понадобиться помощь, – ответила Гленда. – А когда папа мне рассказывал, как продавал карту Скиву, я подумала, что Скив, наверное, очень милый мальчик. И, как видите, оказалась права.
