Владимир Мясоедов - Новые эльфы
Когда спешно открытый портал захлопнулся, то Келеэль с удивлением обнаружил, что гости унесли не только выданные им вещи, но и контейнер с мозгом гипнурга.
«Как подняли только? — обескураженно хмыкнул он. — Ах да. Я же им силу увеличил. Немного… И дал приказ помогать… Интересно, что они будут с ним делать? И, главное, кем кормить? Они-то рейда по подземельям не перенесут… Ладно, теперь это уже их проблемы, а я, если что, себе нового достану».
Звук гонга раздался по всему комплексу. Прибыл князь.
Глава 3
Архимаг Келеэль не то чтобы очень любил поесть, но богатый и тщательно сервированный стол, блюда на котором способны были впечатлить самого привередливого гурмана, являлся, по его мнению, непременным атрибутом успешного чародея. В его бурной биографии бывали дни или даже недели, когда он не всегда отдавал должное не только хорошей кухне, но и еде как таковой.
По молодости причиной этого служило безденежье, которое знакомо любому студиозусу. Работать нельзя, да и некогда, постоянных источников дохода, соответственно, нет, родители уже не содержат, а чудом появившиеся деньги тают быстрее, чем лед в лабораторной печи. Период ученичества же у жадного до знаний эльфа затянулся надолго и превосходил обычный для большинства сверстников раза в два. В юности, когда Келеэль уже стал самостоятельным колдуном, денег у него тоже водилось не слишком-то много, и особых изысков он позволить себе был не в состоянии. Плюс четыре года плена у орков. Мерзости, из которых складывались невероятно длинные дни в то время, эльф жизнью назвать не мог. Состояние полубезумия, в которое его погрузили шаманы, чтобы не опасаться побега пленника до получения выкупа, и последовавшее за этим животное существование долго снилось эльфу в кошмарах. Из этого неприятного жизненного урока волшебник вынес две истины. Первая — нелюбовь к оркам. Вторая — неклассические школы магии, отвергаемые большинством человеческих и эльфийских магов, могут дать такой эффект, которого привычными средствами добиться просто невозможно.
В зрелые годы чародей уже мог позволить себе почти любые маленькие радости без ограничений. Но для многих ритуалов высшей магии, которую он изучал, требовалось поститься или голодать. Обычно пару дней. Иногда несколько месяцев. В общем, и тогда порадовать себя экзотическими яствами или просто хорошим обедом можно было не всегда.
Теперь же Келеэль почти не испытывал неудобств, связанных с чародейством. Нужный опыт был набран, все необходимые ритуалы проведены, артефакты на все мыслимые и немыслимые случаи жизни уже лежали в многочисленных хранилищах. А на кухне архимага трудились признанные мастера кулинарии. Все как один бывшие придворные повара, уволенные из дворцов исключительно по причине смерти. Призраки, поднятые могущественным некромантом, имели перед живыми кулинарами много преимуществ. Они не ленились, не уставали, не могли заболеть или ошибиться. Им не надо было платить, и они не воровали, да что там, они даже плюнуть в суп своему работодателю и то не могли! Вот только в отличие от живых, призраки не могли экспериментировать или учиться новому… Поэтому их личный состав периодически обновлялся. Где-то раз в столетие. Волшебник бы и княжеских поваров, обслуживающих высшую знать Западного леса, поднять не постеснялся, но, увы и ах, они все поголовно были эльфами, а к своим соотечественникам темные искусства чародей старался не применять. Во всяком случае, без очень существенного повода.
Сейчас Келеэль был очень занят. Даже для него делать пять дел одновременно было тяжеловато. Вести светскую беседу с приехавшими магами, обедать, творить заклинания, внимательно наблюдать за действиями своих подопечных и пытаться читать по губам было невероятно трудно. Но бросить первые два дела не позволяли приличия, а последние три — любопытство. Ну а когда еще он сможет увидеть охоту на песчаного скорпиона с сетями? За всю свою долгую жизнь Келеэль не видел никого, кто пытался бы приручить этих тварей… Они вообще нигде, кроме Тунской пустыни, не водились. Жалко только, что стервятник, через которого архимаг и наблюдал за компанией молодых эльфов, не мог, паря в вышине, различить их слова. Он вообще был глуховат. А вот зрение у него было отличное, и потому волшебник пытался читать происходящее в оазисе по губам. Надо сказать, у него это вполне получалось.
Разворачивающаяся в пустынном оазисе деятельность заставила архимага забыть про свою давнишнюю спутницу — скуку. Эти эльфы, которых он притащил из чужого мира, оказались очень деятельными. Келеэль никак не мог взять в толк, как им удается производить столько шума, гама и суеты. За неполные четыре часа они уже успели переворошить всю его кладовую, нацепить на себя доспехи, предназначенные для всадников, упариться в них, снять, найти одежду пустынников, перемерить ее, поскандалить о том, что нет нужных размеров, наловить рыбы и приготовить ее, опрокинуть котелок, снова наловить рыбы, попытаться заняться магией, убедиться, что, кроме шамана, никто ею не владеет, заставить шамана войти в транс и начать призывать духов, чтобы понять, где именно они оказались, найти среди своих вещей контейнер с гипнургом, переругаться из-за того, что это такое, растормошить шамана, узнать о себе много нового, договориться с гипнургом, заставить его просканировать окрестности, найти песчаного скорпиона, подманить песчаного скорпиона, увидеть песчаного скорпиона, напялить раскаленные солнцем доспехи за несколько секунд, сказать песчаному скорпиону, солнцу и нагретому металлу все, что они о них думают, понять, что тварь нападать не будет, потому как туманник ее контролирует, опутать скорпиона сетями, обругать шамана, обсудить с шаманом, что им делать дальше в этом новом мире вообще и с конкретным монстром, размером немного превосходящим лошадь, в частности.
Именно этим сейчас и занимались четверо эльфов, которые, очевидно, пользовались среди товарищей наибольшим авторитетом: Михаэль, Лика, Азриэль, зовущийся также Рустамом, и Серый. Ну а еще с ними был гипнург, которого безуспешно пытались привлечь в качестве консультанта. Кажется, о том, что он не самостоятельная личность, уже догадались и, мало того, в рекордно короткие сроки научились им управлять. Вторая же часть коллектива опасливо заматывала скорпиона во что попало. То есть в рыболовный невод и найденные веревки. Получалось у них это не очень хорошо.
Ростом скорпион слегка превосходил эльфа, Серый назвал его двухметровым и добавил, что спина у этой твари не меньше метра. В длину же опаснейшее из насекомых пустыни было примерно в три раза больше, чем в ширину. Плюс хвост. Гладкий поблескивающий панцирь, по цвету неотличимый от песка, покрывал все его тело. Гигантские клешни монстра могли разорвать латника, а жало пробило бы и полноценного рыцаря в доспехах вместе с его конем. Туловище скорпиона по высоте отстояло от земли примерно на половину роста эльфа и было практически гладким, даже швы от накладывающихся друг на друга сегментов брони лишь едва-едва выступали из тела. Архимаг знал, что это нужно монстру для того, чтобы закапываться в песок, откуда он мог совершить резкий рывок за жертвой. На дальние дистанции этот хищник бегал плохо, но вот спастись от него неосторожному путнику, если друг от друга их отделяло менее сотни метров, было почти нереально.
