Призрак - Армстронг Келли
— Значит, ты теперь охотник за головами? — осведомился Крис, усаживаясь на качели рядом со стадионом. — Если это отвлечет тебя от навязчивых идей… — Он не договорил. — А про то, как разобраться с назойливыми духам и преследователями, я тебе расскажу.
— А ты что, кого-то преследовал?
— Это тебя удивляет?
— Не очень, — рассмеялась я.
— Попробовал, но не понял, в чем удовольствие. Это хобби для трусов и задир. Ноя научился многому, и помогу тебе разобраться с этим парнем. Сначала тебе надо понять, как пройти мимо земных призраков, чтобы в тебе не распознали духа. — Он неловко спрыгнул с качелей и едва не упал. — Урок номер один.
— Ты не обязан…
— Знаю.
Он взял меня за руку, и мы исчезли.
Мы снова оказались на стадионе, только в мире живых. За плексигласовым щитом катались нетвердо стоящие на коньках дошколята, поперек себя шире в толстых зимних комбинезонах. Ковыляя и раскачиваясь, как стайка подвыпивших пингвинов, они пытались преодолеть несколько метров льда между бортиком и тренером. Малышка в середине споткнулась, столкнула стоящих рядом приятелей, все они повалились на лед и дружно, в голос, зарыдали. К ним бросилась толпа родителей. Детишки, стоящие с краю тоже решили упасть, чтобы и на их долю выпало немного сочувствия.
— Ты, разумеется, научил Шона и Брайса… — начала я и умолкла, обнаружив, что стою одна. — Крис?
— Ева!
Кристоф выехал в центр катка, расставив руки и выписывая пируэты в обычных туфлях. Я с трудом сдержала смех.
— Проверка номер раз, — крикнул он. — Как догадаться, что я дух?
— Ты стоишь посреди катка в мокасинах и тенниске, и никто не орет: «Уберите этого придурка со льда!»
Он ухмыльнулся, скользнул к бортику, оперся о его край обеими руками и прыгнул. Пятнадцать лет назад он перемахнул бы бортик без труда, даже в полном хоккейном снаряжении. Сегодня же…
— По крайней мере ты перебрался на другую сторону, — утешила я, глядя, как Крис встает с пола.
— Я жаловаться не люблю, — сказал он, — но все же… Судьбы избавляют от ноющей спины и прочих болей среднего возраста, и это замечательно, но почему бы не вернуть нам немного гибкости?
Я закинула ногу на бортик.
— А меня все устраивает, Кристоф притворно надулся.
— Хвастунов не любят, Ева. Смею заметить, что если б я умер в тридцать семь, а не в сорок семь, то махал бы ногами не хуже.
— Хорошая отмазка.
— И я на ней настаиваю. Перейдем к проверке номер два. Не успела я возразить, как он рванул к группе родителей, стоящих у бортика.
— А теперь как догадаться, что я дух? — спросил он.
— Ты проходишь сквозь предметы. Это мне не в новинку, Крис. Тут достаточно здравого смысла. Если я хочу, чтобы меня приняли за человека из плоти и крови, следует вести себя соответственно. Когда на моем пути попалась группа людей перед клиникой, я обошла ее стороной.
— Одну вещь ты забыла. Последняя проверка. Для профессионалов.
Он поднялся по ступенькам и пошел по проходу вдоль ряда Проходя мимо людей, он старательно притворялся, будто пробирается между ними, даже бормотал извинения. На полдороге он обернулся и вопросительно посмотрел на меня.
— Убедительно, я бы поверила, — кивнула я.
— Только потому, что ты никогда не пробовала преследовать живых. А такие призраки очень осторожны. Одна неудачная встреча с другим духом, и про тебя все известно наверху. Теперь я попробую еще разок, только теперь смотри не на меня, а на них.
Он пошел обратно, все еще огибая колени и шепча извинения. Я наблюдала за лицами тех, мимо кого он пробирался, но ничего не заметила. Они продолжали заниматься своими делами, будто…
— Как будто тебя здесь нет! — произнесла я вслух. — Вот в чем штука. Они не реагировали на тебя.
— Верно, — согласился Крис, сбегая по ступенькам. — В больнице ты прошла мимо группы людей, и ни один не глянул в твою сторону, что маловероятно, особенно, если среди них был хоть один мужчина.
Крис подмигнул и окинул меня оценивающим взглядом. Будь я жива, непременно покраснела бы. Но он, небрежно обронив комплимент, улыбнулся и перешел к особенностям жизни земных призраков. Словно речь шла о погоде. Хитрей знал все тонкости, все способы сказать: «Вернись ко мне», не произнося сами слова. Комплимент, долгий взгляд, нечаянное прикосновение — всякие глупости, от которых у меня почему-то кружилась голова.
Я хотела быть с ним. Я всегда этого хотела и временами смотрела на бывшего любовника, тосковала по нему и сама поражалась, почему не сделаю последний шаг. Ведь ничего нового не случилось бы. Может, именно по этой причине я и держалась в стороне — знала, чем все кончится.
Я не создана для близких отношений. У меня не возникало потребности делить с кем-то жизнь, желания чего-то большего, чем приятельские и деловые контакты. Когда же кто-то находил путь к моему сердцу — Руфь Винтерборн, Кристоф и, наконец, Саванна — я неизменно их подводила, принимая решения, которые казались мне правильным. И все же, как бы я ни хотела убедить себя, что отвергаю Кристофа, чтобы не сделать ему больно, на самом деле я в первую очередь оберегала себя.
Крис как раз закончил объяснения.
— Вот и все, что сходу пришло мне в голову. Время применить теорию на практике.
— На практике? В смысле, вернуться в клинику? Спасибо за предложение, но…
— Это не предложение, это требование. Ты мне должна.
— Должна? — возмутилась я.
— Я пытался уговорить тебя поработать в суде, чтобы дать себе возможность поискать приключений, неподобающих уважаемым членам судебной системы. Ты отказалась. Лишила меня первого шанса устроить заварушку за последние…
— Часы. Может, дни.
— В общем, длительное время, — ухмыльнулся Кристоф. — А теперь ты предоставила мне шанс развлечься другим способом, и я его не упущу.
— То есть от тебя не отделаться?
— Никогда, — еще шире улыбнулся он.
Я пробормотала что-то малоприятное, схватила его за руку и телепортировала нас к метке.
Мы вошли в больницу с другой стороны, чтобы призрак-вышибала меня не заметил, и отправились на поиски будущих жертв — пошли на крики.
7
Вопли раздавались из помещения, прилегающего к полутемному кабинету терапии. При помощи Видения я создала в стене смотровой глазок и заглянула внутрь. Крис терпеливо сидел на столе, зная, что сквозь такие отверстия могла смотреть только я.
В комнате было трое. Старшая, женщина лет под шестьдесят сидела за стальным столом. На ней было цветастое платье в восточном стиле, огромные серьги кольцами и ожерелье с уродливым деревянным слоником. Слоник упирался бивнями в ее массивную грудь и выглядел очень испуганным.
Неудивительно.
Женщина сидела, откинувшись на спинку стула, и что-то записывала в блокнот. У нее над головой красовался плакат с надписью «Ты капитан своего корабля» поверх знаменитого снимка Лео и Кейт из фильма «Титаник». Проводи я перед этим плакатом хотя бы час в неделю, мне несомненно пришлось бы лечиться.
Напротив терапевта сидели мужчина и женщина, одетые в джинсы и свитера. Обоим было под тридцать, но женщина удобно устроилась, подобрав под себя ноги, а ее сосед так нервничал, что едва не парил над стулом, готовый вскочить в любой миг.
— Нет, она здесь, — заявил молодой человек, — почему вы ее не видите?
— Расскажи мне, что ты видишь, — нараспев произнесла терапевт.
— Я уже рассказывал! И раньше, и сейчас, и…
— Бартон, — прервала его врач. — Помнишь, что мы говорим? Ярости не место под нашей крышей. Мы должны оставить ее позади.
— Боже, что за бред собачий, — фыркнула молодая женщина, вытягивая ноги. — Передай ей, что она сука. Глупая старая слепая корова.
— Вы слепы, — сказал он терапевту. — Вот же она сидит.
— Ради Бога, Барт. Перестань изображать паиньку. Она сука. Скажи ей об этом в лицо.
— Нет!
— Что случилось, Бартон? — спросила терапевт. — Что она говорит?